Феномен зверя

Заблудившаяся мечтательница

— А если нет? Что тогда? — перебила её мама, подходя ближе и заглядывая прямо в глаза. — Ты уверена, что он тот, кто тебе нужен? Ведь весь тот кошмар…

— Весь тот кошмар я пережила благодаря ему. И я обязана его дождаться.

— Ничего и никому ты не обязана, — убито пробормотала родительница, но всё же смирилась. — Надеюсь, что ты передумаешь, и вернёшься. Я не хочу больше тебя терять.

— Ты и не потеряешь. Обещаю.

— Ты и в тот раз обещала звонить, — вытирая скатившуюся по щеке слезинку, прошептала мама.

— Я люблю тебя. И больше никогда не заставлю

страдать. Слышишь?

— Слышу.

— Я позабочусь о ней, — вставил своё слово и будущий свёкр. За что получил грозный взгляд от обоих родителей Эмили.

— Береги себя.

А после, когда машина со старшими Хантами скрылась из виду, на подрагивающие плечи Эмили опустилась тяжёлая мужская рука.

— Ты правильно поступила. Теперь ты — часть нашего клана.

— Родители уже уехали, — проглотив горький ком слёз, процедила Эмили, — не стоит обманывать и теперь.

Рука сжалась чуть сильнее.

— Так я и не вру. Ты на самом деле теперь часть нашего клана. И невеста моего сына.

И именно сейчас Эмили почувствовала, что Альфред говорит правду. Это её озадачило.

— Но как? — А потом сама же ответила на свой вопрос, горько усмехнувшись, — ах да, ведь во мне зверь Лики, которая и была его невестой. Решили даже сейчас не нарушать традиции?

— Не забывайся, девочка, — грозный голос ударил по натянутым нервам.

Эмили понуро склонила голову и чуть слышно прошептала пересохшими губами:

— Простите.

Но Роквуд уже отошёл от неё. Впрочем, недалеко и ненадолго.

— Подойди сюда.

Эмили послушно развернулась и подошла к остановившемуся возле зеркала мужчине. Встав за спиной девушки Альфред убрал её волосы на один бок, открывая шею.

— Смотри. — Он оттянул горловину у кофты, открывая на обозрение красный след на светлой коже, — думаешь, зачем я приказал тебе ходить с распущенными волосами и в кофтах под горло?

Дрожь охватила девушку, что во все глаза на отметину на шее. Точнее укус. Волчий.

— Ч-что это?

— Это, девочка, метка Ансара. Теперь ты — его пара.

— Но как? Когда? И…

Лихорадочные мысли прервала одна единственная, которая вызвала настоящий ужас и панику.

— Ему же нельзя!! Я человек! Кровь… — она обернулась к мужчине и бесстрашно уставилась в глаза. — Вы говорили, что он в порядке! А что на самом деле? Он… он….

— Нет, он не одичал. — Прервал её Роквуд. — Но ему сейчас нелегко. Всё же ты наполовину человек. Ансар борется со своим внутренним зверем. И сколько это продолжится, не знает никто. Как и то, кто в итоге победит.

Резко отвернувшись, Эмили зажмурилась, пытаясь унять боль в груди.

— Мы можем что-нибудь сделать? Как-нибудь помочь ему?

— Нет. Нам остаётся только ждать.

Перед внутренним взором девушки встал образ Ансара, каким она его запомнила, а губы сами собой зашептали, словно заклинание:

— Вернись ко мне. Пожалуйста. Вернись.

Ей оставалось только отчаянно верить. И ждать. Ждать, когда её пара вернётся к ней и всё объяснит.

Глава 20

После отъезда родителей, Эмили тоже сменила место своего пребывания. На следующий день, прямо с самого утра, к ней пришли двое незнакомых оборотней и в ультимативной форме заявили о её переезде в дом Роквудов, под «опеку» главы клана.

Спорить Эмили не стала. Если так желает отец Ансара, то ей ничего не остаётся, кроме как согласиться. Вот только по выражениям, застывшим на лицах оборотней, когда они прямо-таки по-волчьи втянули носом воздух, можно было сделать однозначные выводы — рады новому члену клана не были. А может, дело было совсем в другом? Но Эмили разгадать эту загадку была не в силах. Все её мысли были заняты совершенно другим. Ей, по сути, было плевать на то, что её, возможно не примут другие оборотни, из-за некоторых «особенностей» её обращения, да и на то, что к людям теперь она не имела никакого отношения, и из-за этого вернуться к привычному образу жизни уже не сможет. Сейчас Эмили волновало только одно. Возвращение Ансара.

За время, проведенное в больнице, Эмили поняла, что после всего случившегося уже не может противиться своим чувствам. Как бы она не пыталась от них отгородиться, результат будет одним и тем же. Неутешительным. Она полюбила этого несносного оборотня, который игрался с ней, втянул во всю эту историю и который…сделал её своей парой, даже не осознавая этого. Теперь оставалось только молиться всем известным богам или тем, кому поклонялись оборотни, чтобы они помогли Ансару побороть звериную жажду и вернуться к ней. К своей паре.

Но время шло, а Ансар так и не появлялся. Эмили не находила себе места и металась, словно раненый зверь, заключённый в клетку. Для девушки этой клеткой стала отведённая ей гостевая комната, из которой она практически не выходила. Нет, ей не запрещали передвигаться по дому или по прилегающему саду. Ей даже позволяли выезжать в город, но только с сопровождением. Но это не отменяло того, что все присутствующие в доме недовольно косились на Эмили, на все попытки заговорить об Ансаре или предложить помощь в его поиске, её упорно игнорировали. Именно поэтому девушка чувствовала себя не гостьей, а пленницей, которую изолировали от происходящих событий и не позволяли участвовать в них. Это угнетало, но высказать свои претезнии старшему Роквуду Эмили и не решалась.

Зато несколько раз пыталась наладить контакт с сестрой Ансара. Вот только постоянно будто на толстую стену натыкалась. Саяна не хотела ни видеть, ни слышать её. На все попытки Эмили, оборотница обвинительно заявляла:

— Ты не Лика! И никогда не станешь ею!

Но как бы Эмили не старалась переубедить Саяну в том, что не собирается становиться Ликой — у неё ничего не выходило. В ответ она получала лишь очередную порцию обвинений в том, что заняла чужое место и «примерила» на себя чужую жизнь. Слова сестры Ансара больно ранили, в очередной указывая на то, что Эмили в этом доме, как и в этом мире оборотней, чужая. Но ради Ансара и его возвращения она старалась не обращать внимания на эти упрёки и косые взгляды от остальных обитателей дома и редких гостей. Единственный, кто оставался к Эмили более-менее благосклонным, был глава клана.