Флэшбэк

Мессенджер Шеннон

— Ты уверена, что сможешь их спасти? — прошептала она по-тролльски.

Тарина вздохнула.

— Полагаю, с моей стороны было бы нечестно давать гарантию, поскольку то, что я предлагаю, очевидно, никогда не испытывалось ни на чем, кроме моего собственного вида. Но это должно сработать. И это твой лучший шанс.

Единственный шанс.

И разве Силвени этого не заслужила?

Совет мог бы даже согласиться, учитывая, как сильно они заботились о шкале вымирания… не то, чтобы Софи могла сказать им, что она делала.

Ей хотелось, чтобы мистер Форкл

был здесь и высказал свое мнение… или, по крайней мере, поделился с ней результатами своих исследований.

Все происходило слишком быстро.

Она не могла сделать это в одиночку.

А может, и не должна была.

Она снова перевела взгляд на Фитца, у которого между бровями залегла глубокая морщинка. Она могла сказать, что он не подслушивал телепатически…но явно этого хотел.

Доверься мне, передала она ему, прежде чем оглянуться на Тарину.

— Ты должна понять, — сказала она по-тролльски, — что не только я спасла гномов в тот день в Равагоге. Так что, если ты хочешь заключить со мной союз, ты должна позволить мне открыто говорить об этом с друзьями. Я не говорю, что раскрою все секреты. Но я работаю не одна. И я не могу делать то, что требует от меня лгать всем.

Тарина тяжело вздохнула, приглаживая густые зеленые пряди волос.

— Полагаю, мы можем оставить это в основном на твое усмотрение… с пониманием того, что нам нужно будет установить некоторые границы, как только мы не будем так стеснены во времени.

Софи кивнула.

— Это было соглашение? — спросила Тарина. — Потому что мне нужно что-то более ясное.

Софи с трудом сглотнула, не сводя глаз с Силвени, чтобы напомнить себе, зачем она это делает.

— Ладно, у нас союз. А теперь расскажи мне, как мы спасем детей Силвени.

— Может быть, нам стоит пойти куда-нибудь, где будет поменьше зрителей, — предложила Тарина, бросив взгляд на Тимкина, который из подозрительного стал озабоченным.

Когда Софи кивнула, Тарина перешла обратно в просвещенный язык и сказала:

— Мы собираемся немного пройтись, чтобы я могла связаться с моей императрицей.

Эделайн втянула в себя воздух.

— Значит ли это, что ты придумала что-то, что может помочь?

— Возможно, — согласилась Тарина. — И я понимаю, что время не терпит, так что, если есть что-то, что может замедлить роды аликорна, делайте. Мы вернемся через несколько минут.

Софи чувствовала, как все ошеломленно смотрят на нее, пытаясь удержать, словно мысленные притягивающие лучи. Но никто не спорил, пока Тарина вела ее вниз по пляжу, их ноги поднимали песок, когда они пытались спешить, не выглядя безумными, хотя Софи никогда не чувствовала такого нетерпения.

Ей удалось дождаться, пока они завернут за поворот и выйдут из бухты Силвени на более широкий, скалистый участок берега. Затем она направилась за Тариной и шепотом прошипела:

— Ладно, каков план?

— Будет лучше, если мы продолжим говорить на моем языке, просто на всякий случай, — предупредила Тарина, и щебетание слов дало понять, что она уже его поменяла. — Я не удивлюсь,

если у нас есть несколько наблюдателей. Особенно твой парень.

— Он не мой парень… — начала было Софи, но осеклась, поняв, что это может оказаться неправдой.

Фитц чуть не поцеловал ее.

И он сказал ей, что хочет найти ее имя в своих списках.

И она сказала ему, что он всегда ей нравился.

И с тех пор он был таким полезным и удивительным.

Но… все это не означало, что они встречались.

Она даже не была уверена, готова ли встречаться с Фитцем, зная, что это вызовет всевозможные изменения… новые правила от ее родителей, возможные драмы среди их друзей.

Но это определенно не то, о чем она должна думать в данный момент. Поэтому она запихнула все эти сложные новые заботы в другую мысленную коробку, с которой разберется позже, и снова спросила на языке Тарины:

— Как мы спасем детей Силвени?

Тарина повернулась и стала смотреть, как темные волны бьются о берег.

— Это может показаться очень странным. Но помнишь, я говорила тебе, что мой вид вылупляется, когда рождается, и ты предположила, что я имею в виду вылупление из яиц?

Софи кивнула.

— Ты говорила так, будто яйца тут ни при чем.

— Да, — согласилась Тарина. — По крайней мере, не так, как ты себе представляешь. Наши младенцы не развиваются внутри какой-либо оболочки, как птицы или рептилии. Вместо этого процесс гораздо ближе к сумчатым. И я имею в виду, что наши дети рождаются на невероятно ранней стадии… но вместо того, чтобы двигаться в сумку для развития, они имплантируются в улей, где могут закончить развиваться и вырасти до нужного размера.

— Улей, — повторила Софи, тут же представив себе гигантские ульи, заполненные тысячами нерожденных троллей, мечущихся внутри сотовых скорлупок, ожидающих, чтобы ворваться в мир, как жестокие новорожденные… и она очень надеялась, что ее мозг ошибается. — Так… ты думаешь, мы поместим детей Силвени в улей и позволим им там расти?

Тарина кивнула.

— Улей должен быть в состоянии обеспечить их всем необходимым для достижения жизнеспособности.

— Ладно, ладно… как нам это сделать? — удивилась Софи. — Мы не можем переместить Силвени…

— Нет, нам нужно забрать две наши транспортные капсулы.

— Транспортные капсулы. — Софи знала, что ей нужно прекратить повторять все, что говорила Тарина, как попугай. Но ее мозгу, казалось, требовалась дополнительная секунда, чтобы осознать это.

— Думай о них, как о переносных матках, — сказала Тарина. — То, что изобрели наши ученые, чтобы каждый ребенок успевал добраться до улья и благополучно имплантироваться в остальную колонию. До них мы каждый год теряли по нескольку детей. Странно, что природы иногда не хватает, тебе не кажется? Странно, что нам приходится изобретать способы выживания, которые должны быть автоматическими, как то, что происходит с твоим аликорном. Можно подумать, что ее тело не забеременело бы близнецами, если бы не могло их выдержать. Но… иногда природе нужна небольшая помощь.