Фрагменты
Шрифт:
В поле зрения Киры появилась Херон, которая все еще крепко прижимала винтовку к плечу.
Партиалка кивнула девушке и ногой столкнула с ее груди мертвую псину.
Даже освободившись, Кира не могла шевельнуться.
— Тот пес назвал меня ублюдком? — спросил Сэмм.
— Нам нужно уходить, пока они не перегруппировались, — сказала Херон. — Вперед.
Кира наконец смогла заговорить:
— Что?
— Нам нужно уходить немедленно, — сказал Сэмм, протягивая ей грязную, вымазанную в кровь руку. — Если они снова набросятся на нас, мы мертвы.
Кира схватилась за его руку и с трудом поднялась на ноги.
— Что, черт подери, происходит?
— Сторожевые псы-контролеры, — ответила Херон, ведя остальных мимо каменной стены.
— Мы использовали их во время войны.
— Суперумные собаки, которых разводили для полевых целей, — сказал Сэмм. Он поднял свою винтовку и пошел следом за Кирой спиной вперед, целясь в ту сторону, куда бежали собаки.
— Они крупнее обычных, сильнее и способны освоить основы речи. Мы использовали их для самых разных целей. Мне следовало все понять в тот момент, когда я услышал голос, но прошло слишком много времени.
— У вас были говорящие собаки-монстры?
— Их создали в ПараДжен, — сказал Сэмм. — Очевидно, они одичали.
Кира вспомнила брошюру, которую видела в офисе ПараДжен: в ней упоминались Псы-контролеры и драконы. Девушка посмотрела в небо, но ничто не спустилось оттуда, чтобы разорвать ее ужасными когтями на кусочки.
Выражение «Сторожевой пес» она видела где-то еще, в одном из полевых рапортов, прочитанных ею в архиве Афы. По-прежнему в оцепенении, Кира потрясла головой, неуверенным шагом следуя за Херон по собачьей тропе. Дело было не просто в названии — теперь в ее разуме всплыло кое-что еще, сцена, которая была одной из ее немногих воспоминаний об отце. Тогда на нее напала собака, а он встал на пути животного, защищая дочь. Был ли это Сторожевой пес или все-таки что-то иное?
Но хуже всего было осознание, что эти создания — эти жестокие, противоестественные твари, — произошли оттуда же, откуда и она сама. Она выглядела, как одна из людей, но ее корни были ближе к этим Псинам, чем к любому человеку, которого она когда-либо знала.
— Ты провела на Лонг-Айленде двенадцать лет, — сказал Сэмм. — Это закрытая среда.
Остальной мир изменился.
— Они кружат поблизости, — сказала Херон. — Быстрее!
«Пожалуйста», — произнес умирающий пес, морда которого навсегда запечатлелась в памяти Киры. Девушка встряхнула головой и стала карабкаться по склону оврага вверх.
Глава 19
Ариэль МакАдамс убежала из дома Нандиты много лет назад и стала жить одна в южной части Ист-Мидоу, но после того как умер ее младенец — в биографии почти каждой женщины Лонг-Айленда из-за Акта Надежды насчитывалось по одному или два мертвых младенца — она вообще покинула Ист-Мидоу. В документах госпиталя Маркус нашел ее приблизительный адрес, и время, которое он потратил на поиски этих записей, едва не стоило ему свободы.
С собой у него была портативная рация, которую он взял, чтобы прослушивать военные сообщения и говорить с Кирой, если она снова установит с ним связь. Когда Маркус покидал Ист-Мидоу, новости оттуда были мрачными. Армия Партиалов заняла поселение едва ли не через час после ухода Маркуса. Ему больше некуда было возвращаться. Он еще раз перепроверил адрес на кусочке бумаги. «Остров в Айлипе». Информации едва ли было достаточно, но все же лучше, чем ничего.
При помощи рации он узнал, что Партиалы окружили Ист-Мидоу и взяли в плен большую часть населения до того, как люди могли бы сбежать, а также отправили поисковые команды прочесывать Лонг-Айленд, чтобы вернуть на базу остальных. Но все же остров был очень большим, и сто тысяч Партиалов не могли проверить его сразу. Маркус вел себя осторожно, не разжигал костров, не пересекал открытую местность и за первые несколько дней сумел не попасться на глаза захватчикам. «Эта удача не может длиться вечно, — подумал он, — но если я найду Ариэль и затаюсь в одном месте, то, возможно, протяну дольше».
Вечером второго дня рация ожила. Сердце Маркуса ускорилось, хотя он быстро понял, что это не Кира, но и не очередной партизанский отчет Армии. Говорила доктор Морган.
— Это обращение ко всем жителям Лонг-Айленда, — сказала Морган. — Мы не хотели устраивать вторжение, но нашей рукой управляли обстоятельства. Мы ищем девушку по имени Кира Уокер, шестнадцати лет, ростом пять футов десять дюймов (1,77 м), весом приблизительно сто восемнадцать фунтов (53,5 кг). Во внешности проступают индийские черты, кожа светлая, волосы угольно-черные, хоть она могла остричь их или перекрасить, чтобы помешать опознанию.
Приведите ее к нам, и оккупационный режим окончится. Продолжите прятать ее, и каждый день мы будем казнить по одному из вас. Пожалуйста, не заставляйте нас делать это дольше необходимого. Это сообщение будет циркулировать на всех частотах и повторяться до тех пор, пока наши указания не будут исполнены. Спасибо за внимание.
Связь прервалась, но Маркус продолжал в изумлении прислушиваться к раздающемуся из рации треску.
Через мгновение цепенящей тишины Маркус повернул ручку, переключая устройство на следующую частоту. Сообщение передавали и там, как и обещала Морган, и Маркус снова с недоверием прослушал его. Он переключал частоты еще четыре раза, будто уверенный, что все это сон, что на самом деле все происходящее нереально, но каждый раз сообщения повторялось. Они хотели заполучить Киру. Чтобы найти ее, они будут убивать невинных людей. Их ничто не остановит.
Той ночью он без устали ходил туда-сюда в своем импровизированном убежище, размышляя над сообщением. Вот из-за чего произошло вторжение изначально: они хотели найти Киру и сделают что угодно, чтобы заполучить ее в свои руки. Что в ней такого важного? Зачем она нужна им, и почему так сильно?
Почему Кира не связалась с ним?
У него не было солнечных батарей для рации, так как все они находились в распоряжении Сената и Армии с первых дней после Раскола, но среди вещей Маркуса была заводная рукоятка, и он с яростью крутил ее, чтобы рация не прекращала работу. Его дни начали сливаться в единый поток: когда было светло, он продолжал поиски Ариэль, а ночью крутил рукоятку в надежде, что Кира свяжется с ним.
Достигнув Айлипа, он нашел непритязательный дом, в котором укрылся, и подсоединил рацию к велотренажеру. Крутя педали, он прислушивался к тихой трескотне приемника, наполняющей дом. В самые безумные моменты он раздумывал, не отправиться ли ему самому на Манхэттен, чтобы найти Киру. Он представлял себе все возможные сценарии, которые могли произойти: Киру захватили Партиалы, ее съели львы, она оказалась в ловушке в обрушившемся здании. Глупо было путешествовать в одиночку, и Маркус чувствовал себя дураком из-за того, что позволил ей. Но остановить Киру никогда не было ему под силу.