Фрагменты
Шрифт:
Рация трещала, педали поскрипывали. Когда солнце начало садиться, он сделал перерыв, чтобы выпить воды и съесть яблоко, которыми было густо осыпало дерево на заднем дворе, а затем снова вернулся к тренажеру. Ночь, он знал, была более вероятным временем для связи: путешествовать становилось небезопасно, и Кира останавливалась для сна. Маркус крутил педали до полуночи, затем еще некоторое время, до тех пор пока мышцы его ног и ступней не стали пылать, а на руках вздулись мозоли от рукоятей. Он забрался в постель — в его ушах при этом все еще раздавался треск приемника — и уснул.
Утром он еще некоторое время провел за педалированием, но позже, когда терпеть замкнутое пространство ему стало невмоготу, он вышел на открытый воздух. Маркус растер голени и решил продолжить поиски Ариэль. «Остров в Айлипе», — подумал он. Айлип был большим местом, но лишь небольшая часть его соприкасалась с водой. За день Маркус исходил побережье вдоль и поперек, высматривая признаки пребывания человека.
На второй день он нашел остров, а на третий — обитаемый дом: подстриженная лужайка, ухоженный сад, подкрашенное крыльцо, которое когда-то оплетала лоза, но теперь оно было аккуратно вычищено. Маркус поднялся по искривленным деревянным ступеням и постучал в дверь.
Звук взведенного затвора едва ли был неожиданным, и Маркус даже не вздрогнул.
— Кто там?
— Меня зовут Маркус Валенсио, — сказал Маркус. — Мы уже встречались несколько лет назад. Я друг Киры.
Пауза, затем одно слово:
— Уходи.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал Маркус.
— Я сказала уходи.
— Нандита исчезла...
— Счастливое избавление.
— Ариэль, послушай, я не знаю, из-за чего ты со всеми разругалась, из-за чего ты их так ненавидишь. Поверь мне, к тебе относятся совсем по-другому. Но я здесь не из-за этого, меня не посылали к тебе, я не собираюсь возвращаться к остальным с отчетами, пытаться убедить тебя вернуться или что-то еще в том же духе. И я определенно не пытаюсь разыскать Киру, чтобы передать ее Морган. Я просто пытаюсь кое-что понять.
Ариэль не ответила. Маркус ждал. И продолжал ждать. Через минуту он понял, что она, возможно, решила его просто проигнорировать, и обернулся, чтобы уйти, но в этот момент заметил, что на крыльце стоит небольшая скамейка. Не качели, а просто низкая деревянная лавочка, на которой можно было сидеть и наблюдать за миром. Маркус смахнул с нее мусор, присел и стал говорить.
— Первый вопрос, который я хочу задать тебе (если ты, конечно, слушаешь), касается того, как ты познакомилась с Нандитой. Я говорил с другими девушками, которых она удочерила, и они все рассказали, что к тому времени, как она взяла их к себе, у нее уже была ты. Изольда говорила что-то о Филадельфии, что ты была там, когда Нандита нашла тебя. Хочи тоже оттуда, но я не думаю, чтобы это что-то значило. Что я хочу знать... так это, наверное, то, откуда ты. Как ты встретилась с Нандитой? Это было как в стандартной истории об «одиноком потерявшемся ребенке»? Таких на острове много — их число в некотором роде даже трогательно.
Твоя семья мертва, соседи — тоже, тебе хочется есть, тебе страшно, и ты отправляешься что-то искать. В моем случае это было молоко — дома у нас было много сухих завтраков, и в пять лет они были одним из блюд, которые я умел готовить, поэтому я ел их каждый день по нескольку раз, так что молоко скоро кончилось. Я попытался приготовить что-нибудь другое, бутерброды с арахисовым маслом и желе, например. Я не смог справиться с открывалкой.
Маркус рассмеялся и вытер слезу, образовавшуюся в уголке глаза.
— Так что, как бы то ни было, я пошел искать молоко. Не знаю, где я думал его найти, но, ты же понимаешь, за дверью меня ждал целый мир. Где-то что-то горело, вроде бы машина и аптека, но мы жили в Альбукерке, а там было мало растительности, которая могла бы помочь пожару распространиться. Из нескольких шлангов текла вода, просто текла и текла, так что в канаве образовался ручеек. Но людей нигде не было.
Я дошел до ближайшего магазина — лавка Abarrotes, принадлежавшая моему дяде, была лишь в нескольких кварталах от дома — но там было закрыто, и я не мог войти, поэтому я просто отправился искать дальше, и дальше, но весь город опустел. Ни одного живого человека. Наконец я добрался до одного из «Уол-мартов» — походи немного по городу, и ты обязательно наткнешься на магазин этой сети — зашел внутрь за молоком, но увидел там того парня, которого я никогда еще не встречал. Он составлял на тележку бутылки воды. Он посмотрел на меня, а я на него, и он поднял меня на свою тележку и дал мне палку колбасы.
В задней части магазина он даже нашел немного молока — длительного хранения, так что оно еще не успело испортиться. Я съел миску завтраков, а тот парень собрал все, что ему было нужно. Его звали Трей, фамилию не знаю. Он пронес меня через весь Оклахома-Сити, пока не нашел наконец отряд Национальной гвардии. Там я потерял его из виду и даже, честно говоря, не знаю, добрался ли он сюда. Стыдно признаться, я вообще о нем тогда особенно не думал.
Наверное, он здесь, живет где-то в глуши, ловит рыбу, занимается земледелием или чем-то еще.
Если бы он жил в городе, я бы нашел его.
Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю, разве что только для того, чтобы убедить, что вот такие люди нам и нужны — такими людьми мы и являемся. Если мы не держались вместе, не помогали друг другу, мы умирали. Из-за этого РМ и Раскол и являются самыми жестокими процессами естественного отбора из всех, когда-либо существовавших. Я не знаю, как Нандита нашла тебя, но она сделала это и спасла тебя, привела тебя сюда, но теперь она пропала, а я пытаюсь понять, что происходит. Что она знала, что делала, почему была здесь? Почему Партиалы ищут ее?
— Нандита нашла меня не в «Уол-марте», — сказала Ариэль через окно. Звук собственного голоса усыпил Маркуса, но теперь слова Ариэль вывели его из задумчивости. Шторы были задернуты, и ее голос звучал приглушенно, но ясно. — Она пришла ко мне домой. Родители умерли около двадцати четырех часов назад. Она пришла и забрала меня.
Маркус нахмурил лоб, пытаясь собрать кусочки паззла.
— Думаешь, она могла знать, что ты там? Пришла специально за тобой?
— Думаю, что она не дала мне попрощаться.
Маркус оглянулся, чтобы посмотреть на нее, но шторы все еще были плотно задернуты.
— Мне очень жаль, — произнес он. А потом добавил то, что только и оставалось сказать: — Вот дерьмо.
Ариэль не ответила.
— Ее ищут Партиалы, — сказал Маркус. — Думаю, они ищут Киру из-за того, что она сделала несколько месяцев назад, но причина поисков Нандиты в другом: по их мнению, она должна что-то знать. Ей и в самом деле что-то известно. Ариэль, я видел фотографию Нандиты с каким-то чуваком и с Кирой посередине. Они стояли перед комплексом ПараДжен. Что бы ни было ей известно, это как-то связано с Кирой, и Партиалы затеяли полномасштабную кампанию, чтобы заполучить эту информацию. Если ты хоть что-то из этого понимаешь... пожалуйста, ты должна сказать нам.