Фронтовые повести
Шрифт:
В эти дни основная тяжесть легла на плечи тех, кто находился на узловых станциях, на дорогах. Пункты наблюдения за магистралями постоянно докладывали, что в сторону Орла и Белгорода нескончаемым потоком идут эшелоны «тигров», «пантер» и «фердинандов». Это были военные новинки, последнее слово фашистской техники. Очень много войск следовало из Западной Европы.
Сводки, передаваемые по радио, рисовали внушительную картину массового сосредоточения немецко-фашистских войск. К началу лета советское командование полностью убедилось в том, что на центральном участке фронта гитлеровцы
В один из дней начала июня из Петровки поступило сообщение, подействовавшее на подпольщиков подобно удару электрического тока: в одном из эшелонов, следовавших по направлению к линии фронта, в длинной череде однообразно выкрашенных вагонов был замечен вагон с «желтым слоном». Эшелон после кратковременной остановки проследовал дальше, а на конспиративной квартире подпольщиков состоялось экстренное совещание.
— Ошибки быть не могло? — допытывался взволнованный Алтай Сырымбетов. — Вы представляете, товарищи, как прозвучит наше сообщение?
— Да, сигнал грозный, — согласился Володя Ольхов. — Но ведь нас предупреждали.
— Кто заметил «слона»?
— Боря. Боря Горин, — сказал Володя.
— Парень серьезный, — согласился Алтай. — Что же, давайте составлять донесение. Когда мы сможем передать о «желтом слоне»?
Володя успокоил его— донесение попадет к «товарищу Аркадию» сегодня же.
— А Борю надо предупредить, — сказал Алтай. — Пусть смотрит в оба. Эти гады не остановятся ни перед чем. Для меня это теперь ясно.
Через несколько часов радиограмма о «желтом слоне» улетела на Большую землю. Командование 10-й армии срочно направило ее в штаб фронта. «Желтый слон» свидетельствовал о том, что гитлеровское командование готовится к внезапному химическому нападению.
На следующий день от «товарища Аркадия» поступило спешное указание — усилить наблюдение за передвижением грузов. Обо всех подозрительных грузах докладывать немедленно.
Готовящееся химическое нападение фашистов грозило советским людям новыми неслыханными страданиями. Война могла стать еще более жестокой и бесчеловечной. Видно, фашисты окончательно потеряли голову, если вдруг решились применить это ужасное оружие.
— Что Боря? — спрашивал Алтай. — Молчит?
— Пока ничего нет, — говорил Володя.
— Не может же быть, чтобы они ограничились всего одним вагоном!
Но вот с железнодорожной станции Велиславля поступил сигнал о платформах со зловещей эмблемой, на которых стояли какие-то странные автомашины песочного цвета. Разведчиков заинтересовало необычное устройство этих фургонов.
— Где будут выгружаться эти машины — здесь или поедут дальше? — спросил Алтай.
По мнению Володи Ольхова, разгрузка платформ должна была производиться здесь, в Велиславле. Их отцепили от состава и отогнали в тупик.
— Охрана?
— Так себе: Даже странно, что немцы словно не придают этому особенного значения.
— Может быть, просто не хотят привлекать внимания? — высказал догадку Алтай — Если бы удалось хоть краешком
На железнодорожной станции у Володи Ольхова оказался свой человек. Он прошел в тупик, где стояли платформы, и украдкой заглянул в окошечко одного из автофургонов. Конечно, разобраться в том, для чего предназначены машины песочного цвета, он не сумел, но то, что увидел, он запомнил и затем передал Володе. Рассказ «очевидца» по радиосвязи улетел к «товарищу Аркадию». В донесении указывалось количество платформ, место выгрузки, примерное описание внутреннего устройства фургонов.
Вопреки всем правилам, радиосвязь между Велиславлем и Большой землей вновь заработала в тот же день. «Товарищ Аркадий» требовал срочно подтвердить недавнее донесение.
Запрос «товарища Аркадия» заставил Володю Ольхова забыть об отдыхе. В ту ночь между Велиславлем и Большой землей не смолкали радиопереговоры. Штаб фронта требовал не выпускать загадочный груз на платформах из поля наблюдения. Наконец, перед самым рассветом Велиславль послал последнюю сводку: машины выгружены с платформ и, не задерживаясь в городе, они под покровом темноты ушли своим ходом.
Чем меньше оставалось времени до дня предполагаемого наступления немецко-фашистских войск, тем чаще отмечались признаки готовящегося химического нападения. Разведсводки, передаваемые на Большую землю, постоянно сообщали, что грузы с «желтым слоном» то и дело мелькали в железнодорожных составах. Затем разведчики засекли подразделения специальных химических войск. Офицеры этих подразделений заставили население многих деревень заняться плетением соломенных матов. Теперь уж сомнений быть не могло — маты нужны для того, чтобы преодолевать участки, зараженные стойкими отравляющими веществами.
И, наконец, последнее — солдаты и офицеры немецких войск получили противогазы новейшего образца.
Донесения из вражеского тыла помогли советскому командованию вовремя принять предупредительные меры. Фашисты поняли, что химическая война, коль скоро они ее начнут, жестоко ударит и по ним. Вскоре на Большую землю полетели донесения о том, что машины и вагоны со зловещей эмблемой укатили назад, в Германию; Гитлер при всем его отчаянии так и не решился бросить в бой «желтого слона».
Наступили жаркие дни третьего военного лета. Приближался июль.
— Летчики в казино, — рассказывала Нина Карпова, — только и твердят: Курск, Орел… Курск, Орел… А сейчас болтают, что скоро будут бомбить Москву, Ярославль, Горький, Тулу, Саратов.
— Болтают, к сожалению, правильно, — сказала Валя. — У нас на базе полным ходом идет подготовка к налетам.
Она добавила, что не далее, чем вчера, своими глазами видела, как офицер из отдела пропаганды белой краской малевал на огромных двухтонных бомбах: «Москау», «Ярославль», «Саратов»,
— Валечка, — Нина положила руку на ее плечо, — все-таки как тебе должно быть тяжело! Я у себя всех этих индюков вижу только за столиками. А ведь ты наблюдаешь, как они садятся в самолеты, взлетают, чтобы сбрасывать бомбы… Мне кажется, что они всякий раз нацеливаются на мой дом.