Фундамент Великой Молдовы: Как рождается новая национальная идеология

Президент Румынии Траян Бэсеску вряд ли рассчитывал на то, что его «объединительные» инициативы так сильно подействуют на Владимира Воронина. Бухарестский лидер, скорее всего, и представить себе не мог, что вполне выгодное предложение «воссоединиться в рамках Евросоюза» через полтора года повлечет за собой разговоры о возможности замены национального флага РМ. Задаваясь вопросом о том, к чему может привести активный «государственнический» тренд, исповедуемый в последнее время нашей властью, необходимо понимать, что никакие румыны и их почитатели, на каждом углу кричащие о мифологической сути нашей нации и народа, не смогут дискредитировать молдавскую национальную идею успешнее, чем это делают «молдавские государственники», в которые в одночасье заделалась вся наша верхушка. И дело тут даже не в личных качествах наших руководителей — тот же самый Воронин, окажись он на своем месте лет на тридцать раньше, скорее всего, мог бы вполне сносно работать на должности первого

секретаря компартии МССР. Просто система, в рамках которой действует наше начальство, органически неспособна реализовывать подобные проекты. Для «молдавской государственности» нужно молдавское государство, а не странное политическое образование, которое люди, его создавшие, сразу же окрестили «временным», что постоянно подчеркивалось. В комментариях российских экспертов часто можно встретить такое словосочетание, как «моноэтничная молдавская республика». Оно отчасти верно, но только этнос, к сожалению, немного не тот, который они имеют в виду.

Концепт Великой Молдовы порождает законный скепсис у тех, кто рассматривает его в контексте нынешней политической системы. Действительно, у современной РМ нет серьезных шансов даже со временем превратиться во что-то стоящее. Однако я настаиваю на том, что то государство будущего, о котором мы ведем речь, станет не конечным продуктом эволюции сегодняшнего коммунистического хосписа, а полной ему альтернативой. Другими словами, полноценное молдавское государство может возникнуть только через тотальный крах всего, что является сутью РМ наших дней — а именно системы сложно выстроенных коррупционных связей, обложенных часто сменяющими друг друга идеологическими фасадами. Следующее государство молдаван не должно строиться «сверху». Оно возникнет в результате проявления коллективной воли молдавского этноса к выживанию. Сегодня ситуация такова, что этническое самосознание молдаван, живущих за пределами РМ, подчас развито значительно сильнее, чем у соотечественников. Ничего уникального в этом нет. Диаспора почти всегда обладает большей сплоченностью и мобильностью, чем титульная нация государства. В нашем случае, положение усугубляется еще и тем, что, к примеру, перед молдаванами, проживающими на территории Украины, «румынский вызов» стоит куда менее остро, чем перед нами. На Украине по разным подсчетам проживает от 200 до 500 тысяч молдаван. Основными центрами компактного расселения здесь являются Черновцы и Одесса. Молдаване Северной Буковины сейчас также сталкиваются с проблемой румынизации — структура, которая взяла на себя ответственность за отстаивание их интересов (Межрегиональное объединение «Румынское сообщество Украины»), активно подпитывается Бухарестом как в идейном, так и в финансовом плане. Возглавляющий МОРСУ Ион Попеску является убежденным последователем румынской имперской идеи, а его подручные регулярно отстаивают точку зрения об исторической принадлежности Северной Буковины Великой Романии. Это, впрочем, совсем не мешает Иону Попеску активно сотрудничать с украинской властью, отношения которой с Бухарестом сегодня очень непросты. Бывший депутат Верховной Рады, Попеску в разное время состоял в двух соперничающих политических партиях — сначала в «Нашей Украине», потом в «Регионах».

В Южной Бессарабии ситуация совсем иная. Среди местного населения уровень молдавского самосознания традиционно высок. Глава Всеукраинской национальнокультурной молдавской ассоциации Анатол Фэтеску позиционирует себя как противника великорумынских идей и при каждом удобном случае поминает коллегу Попеску самыми недобрыми словами. Следует, однако, заметить, что их вражда порождена вовсе не идейными разногласиями — это банальное соперничество двух конкурирующих фирм. Несмотря на постоянные заявления, прославляющие молдавскую национальную самобытность, личность Фэтеску вызывает еще меньшее сочувствие, чем фигура его оппонента-румынофила. Этот украинский госслужащий также отличается крайней идеологической ветреностью — будучи накануне президентских выборов конца 2004 года убежденным сторонником Януковича, он прошел тернистый путь с промежуточной остановкой в СПУ прямо в лагерь нынешней украинской власти.

Несмотря на то, что лидеры молдавских организаций Украины своей деятельностью скорее дискредитируют молдовенизм, нежели помогают его распространению, сами украинские молдаване должны стать (и уже являются) неотъемлемой частью проекта Великой Молдовы. Повторяю, нет ничего оригинального в том, чтобы начать путь консолидации именно с обращения к представителям диаспор сопредельных стран с призывом принять участие в строительстве общего национального государства. Украинские молдаване сегодня испытывают определенные проблемы, связанные с возможностью развивать национальную культуру и обучаться на своем языке. Выпускники молдавских школ сталкиваются с естественными трудностями при поступлении в ВуЗы, общественные организации не могут действовать в полную силу из-за присутствия многочисленных административных барьеров и недостатка финансирования. Пока что украинские молдаване не выдвигают автономистских требований. Однако неустойчивость развития украинского государства открывает возможности для реализации самых смелых проектов. Скорее всего, в ближайшее время государственность Украины будет слабеть, и появление во власти Тимошенко здесь вряд ли что-то изменит. Украинизация может осуществляться успешно ровно до тех пор, пока не станет ясно, что европейские надежды обернулись фантомами. И тогда кризис идентичности выйдет на новый виток, что запросто может поставить крест на всех попытках создания «украинской политической нации». И когда о себе в полный голос заявит русский восток, когда крымские татары, которых власть всерьез намеревалась превратить в верных цепных псов, действительно устроят своим покровителям «вторую Чечню», когда закарпатские русины потребуют себе автономию с фактическими правами субъекта федерации, Украина столкнется с вызовами, на которые ей будет очень трудно найти ответ. В любом случае, пока Киев не вписался в глобальный европейский проект, чего в ближайшее время вряд ли стоит ожидать, этническая карта Украины будет оставаться благоприятной средой для продвижения интересов самых разных внешних сил.

Можно предположить с высокой долей вероятности, что украинские молдаване, если им будет предоставлена такая возможность, проявят огромную заинтересованность к проекту строительства молдавского национального государства. Само собой, речь идет не об интеграции Южной Бессарабии и Северной Буковины в состав нынешней РМ, по сравнению с которой даже Украина выглядит образцом процветания и благополучия. Важно дать понять нашим согражданам за рубежом, что речь идет именно о создании принципиально нового государства, построенного силами молдавского народа и существующего для молдавского народа. Необходимо сделать акцент на том, что речь идет о восстановлении нашего общего дома, разрушенного в результате многолетней деятельности сразу нескольких империй. После того, как рухнула последняя из них — Советский Союз, населявшие его народы занялись строительством национальной государственности. И наша кардинальная ошибка состояла в том, что мы своими руками построили государство для другого народа, не уставая заявлять об этом на весь мир. Сейчас настало время исправить эту ошибку, вот и все.

Украинские молдаване способны стать одной из самых прочных частей фундамента будущего молдавского национального государства. Будучи носителями незасоренного румынизацией молдавского сознания, они также не стали объектом пристального внимания со стороны Украины. В отличие, скажем, от России, которая активно работает с молдавской диаспорой на своей территории, украинская власть по понятным причинам не уделяет должного внимания идеологической обработке этнических молдаван, даже несмотря на то, что лидеры «профессиональных» молдавских организаций плотно интегрированы в государственные структуры. Если наши предложения будут подкреплены конкретными инициативами, братья по ту сторону границы получат прекрасный повод высказать свои предпочтения национальному государству собственного народа, а не бесхребетному образованию, которому его руководители, к тому же, уготовали горнило «украинизации». Естественно, наша власть, абсолютно искренне заинтересованная в сохранении молдавской государственности, не способна возглавить этот процесс. Можно ли представить себе Владимира Воронина, предъявляющего Украине территориальные претензии и критикующего Киев за несоблюдение прав этнических молдаван? Хотя усиливающаяся неадекватность нашего лидера способна подвигнуть его на абсолютно непредсказуемые поступки, это будет все-таки чересчур. Ответ на вопрос «Кто?» представляется простым: это может быть каждый из нас. Начать следует с простого укрепления горизонтальных связей. Что мешает нам в контактах с друзьями или родственниками начать продвигать идею строительства общего молдавского дома? Дальше процесс может развиваться снизу вверх. После того, как вопрос окажется уже в поле политики, потребуется просто немного решимости.

Наконец, следует помнить о том, что подобный проект вовсю реализуется другой силой. Бухарест, поставивший перед собой задачу румынизации украинских молдаван, уже приступил к ее решению во имя построения Великой Романии. Объединение с Южной Буковиной поднимет нас до ранга главной интегрирующей силы молдо-карпатского мира. И, кто знает, возможно, через некоторое время мы сможем поставить вопрос о существовании румынского этноса.

В прошлом номере Moldovatoday.net Александр Зданкевич опубликовал статью, посвященную проблемам функционирования националистических партий в Центральной и Восточной Европе и возможности подключения Молдовы к зарождающемуся в регионе «новому правому дискурсу». В целом соглашаясь с выводами автора о необходимости интеграции национально-ориентированных сил нашей страны в сообщество европейских «правых», нам хотелось бы уточнить ряд моментов, касающихся как самого генезиса национальных идей в центральноевропейских странах, так и связанных с ним проблем.

Начать следует с того, что «правый» ренессанс в Европе явился прямым следствием развала советской империи. Развитие национализма в бывшем соцлагере можно считать закономерным процессом: национальная идеология в современном мире способна развиваться исключительно в условиях сильного внешнего прессинга. СССР отчасти поощрял развитие национальных культур в своих республиках, но подобная политика никогда не применялась Москвой в странах Варшавского договора. После Второй Мировой войны государствам Восточной Европы была навязана абсолютно чуждая для них догматика, содержащая в себе агрессивный интернационализм и атеизм, и таким образом, полностью отрицающая те устои, на которых десятилетиями зиждилось восточноевропейское общество. Стоит вспомнить, сколько лет традиционно дружественные России Сербия (тогда — Королевство Сербия, Хорватия и Словения) и Черногория отказывали Советскому Союзу в дипломатическом признании. Также можно привести в пример и Польшу, которая в межвоенный период оказалась полностью захвачена носителями национально-клерикальных идей. Диктатору Юзефу Пилсудскому удалось практически целиком очистить Польшу от коммунистов, и он сделал это при полной поддержке общества.

Можно представить, каким ударом для традиционно консервативной Восточной Европы стало насильственное внедрение советских порядков. Народы, пережившие мировую войну, получили еще одну напасть — коммунизм. Москва целенаправленно разрушала структуру регионального социума, попытки сопротивления подавлялись силой оружия. Именно в этих условиях здесь формировался национализм. В те годы националистические партии действовали совместно с другими силами антисоветского толка. Само собой, национально-ориентированные и традиционалистские движения не могли не избежать их влияния, и когда страны Варшавского договора получили свободу, во многих из них национальная доктрина представляла собой причудливый сплав либеральных, социал-демократических и праворадикальных идей. В конце восьмидесятых — начале девяностых годов XX века к национализму приравнивался практически любой антисоветизм.