Функции памяти
Шрифт:
— Вижу. И, как ты можешь заметить, горю желанием работать! Несмотря на то, что ты так и не объяснил, на кой понадобился именно я, кроме роли мобилы.
^Мобила — жаргонное: «капитан». Этимология смутная, предположительно, восходит к латинскому «mоbilis», «подвижный».^
— Я же говорил, у тебя единственного есть опыт контакта с древними цивилизациями. Да и летать на этой штуковине я без тебя опасаюсь, знаешь же, — насмешливо развёл руками генерал. — Ну что, Тамара Львовна, показывайте, что тут у вас интересного?
— Я бы предложила начать с выдачи пленных, всё-таки это дело Империи. А всё остальное надо обсуждать с харрами.
Я насторожённо, с вопросом покосилась на Нидара.
— Они скоро прибудут, — заверил тот.
Эта новость ощутимо приободрила: очень хотелось спихнуть ответственность за принятие решений на тех, кому это по должности положено.
— Пока могу только экскурсию провести, без более близкого знакомства. Только… Вот его храм категорически отказывается пускать, — я, сама озадаченная такой принципиальностью искина, кивнула на полковника. — И сегодня, боюсь, получить пояснения по этому вопросу не получится, он дозирует информацию, — виновато пожала плечами.
Так и не назвавшийся генерал вопросительно глянул на блондина.
— Попробую прояснить, — вздохнул тот, кажется, смиряясь с задержкой, и двинулся в сторону корабля.
— Супруге привет!
— Обязательно, — через плечо бросил полковник.
— А куда он так спешит? — не выдержала я.
— Жена со дня на день родить должна, — развёл руками генерал. — Нервничает парень. Ладно, давайте и правда начнём с наших заблудших сограждан. Где они?
Судя по тому взгляду, которым отец одарил опять взявшего меня за руку Нидара, у него имелись другие, несравнимо более важные вопросы. Но Иванов-старший сумел наступить на горло собственной необъективности и оставить личное на потом.
Я до последнего хотела, но стеснялась спросить, собирается ли генерал паковать и допрашивать злодеев самостоятельно. И хорошо, что не успела: когда полковник ушёл, из корабля высыпался ещё десяток молчаливых мужчин в форме ИСБ, а генерал, назвавшийся Щегловым Сергеем Сергеевичем, только руководил.
Представили заодно и учёного, Донателло Александра Митчела, правда, не назвав его специальности, а потом мы принялись за методичную «упаковку» задержанных, которые просто по одному начали появляться перед нами, растерянные и будто слегка контуженные. Чем вызвали у Митчела очередной приступ любопытства, мучительный от неудовлетворённости.
Действовали чётко и быстро. Каждого нового безопасники по двое брали под локти, надевали энергетические наручники и уводили внутрь корабля. Подмывало спросить, где они собираются складировать такую толпу, всё же корабль выглядел довольно маленьким, но я сдержалась. Судя по невозмутимости всех, начиная с генерала, проблемы это не составляло.
Последним, как и велел Щеглов, появился Майкл. Двое так же, как и всех прочих, подхватили его под локти, но повели не к кораблю, а к одной из палаток, определённых под штаб. Ещё двое, держа оружие наготове, зашагали следом — это явно был конвой и охрана. Процессию замкнул сам генерал в сопровождении еще одного типа в форме, смутно отличавшейся от одежды остальных конвоиров. На мгновение я пожалела, что мало интересовалась офицерскими знаками различия.
Несколько мгновений неловкой тишины, и за иэсбэшником, оценив ситуацию, поспешно удрал учёный, оставив нас втроём.
— Я так чувствую, ты мне не всё рассказала? — сцепив руки за спиной, задумчиво проговорил отец, смерив Нира взглядом. Редкий случай в жизни: папа не смотрел на кого-то сверху вниз, харр всё-таки повыше за счёт длины ног. — Это что за стратегический… хвостоносец? — перед последним словом он запнулся — явно изначально хотел сказать грубее, но сдержался.
Увиливать от объяснений я не собиралась, но как именно охарактеризовать рыжего — так и не придумала. Наверное, стоило бы как будущего мужа, только у местных института брака-то нет…
— Нир замечательный, — неуверенно проговорила, а потом плюнула и вывалила всё как есть: — Я хочу остаться с ним. То есть если бы не он, я бы и не подумала тут оставаться, несмотря на то, что на Земле с этой радиочувствительностью небось еще тяжелее было бы, чем в местных джунглях. Харры, конечно, довольно странные, но мне вот вроде есть чем заняться… — Я кивнула на пирамиду. — А Нир очень хороший, он…
— Любишь? — со вздохом оборвал отец мою бессвязную болтовню.
Осталось только смущённо кивнуть.
— Не ругайся только, он правда…
— Да верю, верю, — усмехнулся папа, опять привлёк меня в объятья. — Береги её, — строго обратился к харру, почему-то обойдясь без угрожающих альтернатив, что ждёт его в противном случае.
— Само собой, — спокойно ответил рыжий.
— Что, и всё? — не поверила я, отстранилась, чтобы заглянуть в спокойное лицо родителя. — Илье ты, помнится, обещал…
— Ты сравнила крейсер с «молью»! — усмехнулся он. — Илюха твой сопляк был, а этот сразу на человека похож. Тьфу. На нормального мужика.
^ «Моль» — жаргонное, от аббревиатуры МЛА, малые летательные аппараты — разведывательные, защитные, иногда атакующие дроны, обычно включённые в состав вооружения любого военного корабля.^
— Неправда, он очень спортивный парень! — обиделась я за бывшего.
Да, великой любви у нас не было, но к Илье я по-прежнему относилась замечательно, не могла сказать о нём ничего плохого и не хотела, чтобы говорили другие. Всё-таки он хороший, а отец к нему с самого начала был предвзят.
— Да я разве про мясо говорю? — хмыкнул отец. — Оно же в характере дело. Да и в отношении, раз на то пошло.
— В отношении чего? — совсем растерялась я.
— Твоём к ним и наоборот, — со смешком пояснил адмирал, покосившись на Нидара. — Тут-то всё, чую, серьёзнее.
Харр в разговор не вмешивался, но уши явно ловили каждое слово, тем более мы вежливо продолжали разговаривать на местном языке. Не считая, конечно, любимых отцовских словечек, аналогов которым на Индре не существовало, но вряд ли они сильно затрудняли понимание.
— И как ты это определил? — удивилась я неожиданной отцовской наблюдательности, обычно он таковой не блистал. Или просто не демонстрировал?..