Шрифт:
Лупцов свистнул догу, и тот, повинуясь своей собачьей природе, бросился к человеку, навалился на калитку всей тяжестью мощного тела и легко распахнул её. Повизгивая от радости, бедняга завилял обрубком хвоста, заиграл литым бревноподобным туловищем, заходил кругами вокруг Лупцова, а тот, испугавшись, запричитал:
– Только не прислоняйся ко мне! Только не прислоняйся! Вылечить я тебя все равно не смогу. Хотя... если попробовать...
– Лупцов подумал, что собаку можно попытаться вымыть с мылом, а потом протереть любой ядовитой гадостью, которая найдется в доме - от керосина до дихлофоса или отбеливателя.
Еще
– Ну вот, кажется все, - закончив, проговорил Лупцов и внимательно осмотрел собаку. Короткая черная шерсть дога лоснилась от бензина, мощные мускулы нервно подрагивали под кожей, а глаза смотрели на человека преданно и совсем по-человечески - с благодарностью.
– Здоровый ты какой, - удовлетворенно сказал Лупцов.
– Выживешь, подружимся.
– Пес радостно взвизгнул, и Лупцов погладил его по голове. Как тебя звать? У такой собаки и имя должно быть значительным. Лорд? Хотя для Лорда ты слишком черен. А может, Люцифер?
– Пес ответил басистым лаем, и Лупцов подтвердил: - Значит Люцифер.
В доме Люцифер освоился быстро. Он устроился на полу у дивана, положил морду на лапы и мгновенно уснул. Похоже, он много времени провел на ногах, по-звериному чувствуя, что ложиться на мягкий голубой ковер нельзя, и для того, чтобы спастись от смертельной опасности, надо бежать, бежать и бежать.
Спал Люцифер крепко, шумно вздыхая и повизгивая во сне от кошмарных сновидений, в которых по-новой переживал ещё более кошмарную действительность.
А тем временем, Лупцов нашел в доме большую кастрюлю и приготовил на паяльной лампе рисовую кашу. Половину он выложил в алюминиевую миску и поставил остывать - для собаки.
Плотно позавтракав, он бесцельно побродил по дому, ещё раз заглянул в подзорную трубу и, чтобы чем-то занять себя, решил прогуляться до леса, посмотреть, что собой представляют эти убийственные джунгли вблизи. Лупцов даже повеселел, размышляя о собственной судьбе, зачем-то забросившей его на этот маленький "островок", который, как и все остальное на Земле, вскоре должен был исчезнуть под чудовищным натиском невесть откуда появившейся голубой заразы. Вопрос: откуда все это взялось, больше не интересовал его, поскольку даже правильный ответ не мог ничего изменить. Неизбежность конца больше не пугала его, тем более, что смерть имела такой привлекательный вид, а сам процесс умирания не нес в себе ничего таинственного.
Люцифер проснулся, когда Лупцов снимал с гвоздя двустволку хозяина дома. Пес вопросительно посмотрел на человека, и тот сказал ему:
– Ты поешь. Со мной ходить не надо. Сиди дома. Ты же глупый, ткнешься мордой в эту гадость и все, помрешь.
– Словно бы понимая человеческую речь, Люцифер подошел к миске с кашей, обнюхал её и, громко чавкая, принялся есть.
Лупцов нажал на рычажок, разломил ружье пополам и, к своему удовлетворению, обнаружил там два патрона. Ружье оказалось заряженным.
Даже привыкнув к серебристо-голубому покрову, Лупцов был потрясен тем, что увидел в лесу. Глазам его предстала совершенно невероятная, живописная картина. Переплетенные кроны деревьев превратились в сплошной, без единого просвета, бирюзовый монолит, под которым невозможно было пройти в полный рост. Благодаря роскошным шубам, расстояние между стволами сильно сократилось, а в некоторых местах деревья совершенно сомкнулись, образовав живую стену. Немногочисленные извилистые проходы соединялись в лабиринт, и Лупцов с содроганием представил, как эта колоссальная актиния пожирает где-то внутри себя, все, что могло послужить ей пищей: птиц и зверей, пресмыкающихся и насекомых.
Сапоги Лупцова сантиметров на пятнадцать утопали в плесени, она отвратительно чавкала под ногами, сочные стрелки её глухо лопались, оставляя на голенищах мокрые маслянистые следы.
Лупцов долго бродил по опушке леса и любовался этими дикими, фантасмагорическими пейзажами. Он думал о том, что Иоанн, в стремлении запугать своих современников, слишком переусердствовал в описании конца света. Все выглядело гораздо гуманней и приличнее, без эффектных аллегорических всадников и чудовищного зверя. На самом деле конец света был стерилен, как кипяченый скальпель, и столь же действенен. Гибель планеты можно было назвать даже красивой, поскольку все безобразное, все, что изуродовал человек, перестраивая мир на свой скудоумный лад, в считанные часы исчезло под этим удивительным покрывалом. Природа сама исправила свою ошибку. Получилось и гигиенично, и живописно.
Неожиданно Лупцов услышал треск сучьев. Он обернулся и увидел в нескольких метрах от себя лося. Огромный самец с лопатообразными рогами, шатаясь, вышел из леса и остановился. Первое, что пришло в голову Лупцову, это застрелить животное. Он снял с плеча ружье, но застыл на месте - вид у сохатого был настолько жалкий, а в глазах читались такие тоска и ужас, что Лупцов опустил ружье. Едва ли не впервые в жизни он вывел для себя зависимость таких двух понятий, как убийство живого существа и утоление голода.
За то время, пока человек и лесной зверь стояли друг против друга, Лупцов успел как следует разглядеть лося. Тот весь был покрыт голубым налетом, губы его слегка серебрились, а это означало, что животное отравлено и жить ему осталось каких-нибудь пару часов или того меньше.
– Иди, иди, - сказал ему Лупцов, и сохатый, опустив голову, медлено вернулся в лес.
На обратном пути Лупцова заставил вздрогнуть человеческий крик. Проходя мимо небольшого овражка, он услышал уже знакомую просьбу о помощи.
– Игорь, помоги!
– каким-то знакомым женским голосом взывало к нему чудовище. Лупцов остановился, попытался вспомнить, кому он принадлежит, но так и не сумел. А существо в овраге, очевидно, приняв его остановку за колебания, закричало жалобнее и настойчивей:
– Игорек, милый, помоги же мне!
– Сейчас помогу, - зло ответил Лупцов. Взяв ружье наперевес, он осторожно пошел на голос. Ему было по-настоящему страшно, пальцы, лежащие на курках двустволки, сильно дрожали, и он боялся, что случайно может нажать посильнее и выпустить в воздух оба заряда, которые неизвестно ещё как и когда могут пригодиться.