Галиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра
Шрифт:
Истинную причину своего невезения он понял, когда подсаженный в его камеру уголовник, назвавшийся Беней из Бердичева, доходчиво ему объяснил, как радикально изменится его жизненная ситуация, если он пойдет на сотрудничество с новой властью, точнее, с некоторыми ее чинами. Маршицкий решил попробовать и уже через пару дней служил истопником при комендантском складе лазаретных вещей.
Для настоящей работы ему было велено подобрать пару надежных людей из своего профессионального окружения, и он выбрал молодых и «подающих большие надежды» Сорочинского и Чепилу.
Первый свой налет свежеиспеченная банда совершила на квартиру Зельды Шейнблюм на Костюшко. Они вошли через черный вход, одетые в гимнастерки с петлицами
За добычей к Маршицкому наведывался интендантский унтер-офицер. Он без лишних слов забирал подчистую добычу, оставляя определенную сумму в качестве вознаграждения. Он же приносил и забирал военную одежду и, главное, сообщал адрес следующей жертвы.
Такой «парад нарядов» окончательно запутал военных следователей, безуспешно пытавшихся выйти на след банды. Все сыскные дела по произведенным ими грабежам прокурор военно-окружного суда Галиции прекращал с одной и той же формулировкой: «В связи с необнаружением похитителей и похищенного».
Холод все больше донимал Маршицкого. Он уже подумывал пойти куда-нибудь погреться, как к дому подъехала повозка, груженная домашним скарбом. Из брамы выбежала дама в котиковой шубе и стала что-то объяснять вознице и полицейскому. Натянув кепку на глаза, бандит прошмыгнул через двор незамеченным. Он быстро прошел темный подвальный коридор и замер у квартиры Войцеховского. Дверь была приоткрыта. Нащупав в кармане нож, Маршицкий тихо вошел внутрь. С минуту стоял, осваиваясь с полумраком, пока не разглядел лежащего на полу в луже крови человека. Подошел и повернул его лицо к окну. Застывшие глаза знаменитого Львовского медвежатника смотрели мимо него в никуда.
Глава 32
Анна
Луч солнца прорвался сквозь узорчатую занавеску и осветил комнату. Белинский открыл глаза. Ветка ореха за окном приветливо кивала ему снежной шапкой. Он вспомнил, что сегодня Рождество Христово. Офицеры отделения пойдут в церковь, а затем наверняка будут где-нибудь кутить, пока не спустят все восемьсот рублей, которые штаб ассигновал отделению к празднику в виде наградных. Возможно, это его последнее утро в доме Матаховской. Сегодня из штаба армии приезжает подполковник Кирьянов, и, скорее всего, судьба операции будет решена – ему снова придется надеть военный китель. Раньше перспектива снова оказаться в военной форме его воодушевила бы, но не теперь – после встречи с Анной все изменилось.
После вечера у графини он не раз порывался позвонить ей, но снова и снова откладывал, убеждая себя, что их встреча – мимолетный, ничего не значащий эпизод. Однако шло время, и он все больше приходил к выводу, что не может ее забыть. Желание увидеть ее, услышать ее смех, коснуться руки пересилило, и он решил позвонить, к тому же у него был хороший предлог для свидания: в зале Casino de Paris давали комедию «Старая романтичка». Власти не увидели ничего предосудительного в показе этой древней постановки Станислава Богуславского, тем более оговорив условием передачи половины выручки на нужды Красного Креста.
Анна, как ему показалось, была рада его звонку, охотно приняла приглашение посмотреть спектакль, и уже на следующий день они встретились
Отвыкшая от ярких театральных зрелищ, прозябающая в тоске серых будней львовская публика была в восторге от представления и долго не отпускала артистов. Белинский не мог разделить эту эйфорию – он был слишком взволнован близостью Анны, чтобы уследить за сюжетом.
После спектакля он провожал ее домой. Они шли пешком через всю Кохановскую [126] , а потом долго стояли у ограды особняка. Казалось, время остановилось для них. И когда прощались, ему стоило огромных усилий отпустить ее руку.
126
Теперь ул. К. Левицкого.
Вернувшись домой, Белинский отыскал в библиотеке старухи романы «Разведенная женщина» и «Венера в мехах» Захера-Мазоха, который, по словам Сташевского, являлся родственником Анны. Но героини этих романов не имели ничего общего с Анной – секрет ее очарования ему так и не удалось отгадать.
Всю ночь капитана мучил вопрос: как поступить? Снять перед ней маску Лангерта? Сделать это он не имел права. Да и боялся причинить ей боль своим признанием. Но и лгать было невыносимо.
Через день они вновь встретились, на этот раз в парке Килинского [127] , и долго бродили по его холмистым аллеям. Громадные кроны платанов, пруд, фонтан с русалками – все было укрыто белым пушистым снегом, из-за чего мир казался сказочным, нереальным.
127
Теперь Стрыйский парк.
– А здесь мы болели за нашего Павла, – вспомнила Анна, когда за деревьями показался небольшой стадион, – он был вратарем в команде «Сокол», – с гордостью добавила она.
Белинский уже знал, что ее юный брат, любимец семьи, ушел добровольцем на фронт в первые дни войны, и сейчас все страшно волновались – от него уже месяц не было никаких вестей.
– Странные строения, – посмотрел он на безлюдные домики вдоль аллеи.
– Это павильоны выставки к столетию польско-литовского восстания против России, – пояснила Анна. – А вон там еще памятник в честь нашей борьбы с русскими. – Она указала на внушительный монумент Яну Килинскому, соратнику Костюшко.
Белинский помрачнел, невольно почувствовав в ее словах нотки патриотизма, которые могут стать угрозой их зарождающимся чувствам.
– Нигде больше на польских землях я не встречал столь предвзятого отношения к русским, как во Львове.
– К русским отношение разное, – задумчиво ответила Анна. – Галицийские поляки отлично понимают разницу между российским народом и правительством. Я в этом убедилась, когда вместе с подругами была в Кракове на торжествах по случаю пятисотлетия Грюнвальдской битвы [128] . На открытии памятника Ягайло [129] было много русских, и принимали их там как близких друзей, очень сердечно. Кстати, совсем недавно к нам в госпиталь приходили миротворцы из России.
128
Грюнвальдская битва – решающая победа польско-литовских войск во время Великой войны 1409–1411 годов с Тевтонским орденом.
129
Ягайло, Владислав II Ягеелло (1362–1434) – князь витебский, великий князь литовский и король польский.