Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
У Гарри возникло сильное подозрение, что Гермиона успела с ней побеседовать. Но некоторое время спустя он все же решил, что есть обстоятельства, существующие помимо Гермионы.
Поход в Хогсмид в очередной раз отменили, и на этот раз директор не скрывал причины.
— Возле замка видели оборотней, — объявил он в Большом зале. — Пока вы в школе, опасности нет никакой, но я настоятельно требую соблюдать осторожность тех преподавателей, чьи занятия требуют от учеников появления на улице, — Фадж кивнул в сторону Хагрида, мадам Трюк и профессора Стебль. — Кроме того, желательно, чтобы никто из учеников не покидал замок в одиночестве и, разумеется, наказание для тех, кто рискнет проникнуть в Запретный лес, будет ужесточено.
То же самое он повторил и на собрании инспекционной бригады, так что Гарри так и не понял, для чего надо было его проводить. Но то обстоятельство, что Малфой вместе с Крэббом и Гойлом данное мероприятие проигнорировали, заставило занервничать и его, и Рона.
— Если он так уверен, что это сойдет ему с рук, это непроста, — протянул Рон. — Надо объявить повышенную готовность среди членов Д.А.
Но Гермиона так совершенно не считала.
— Не вижу никакого смысла беспокоить людей, — сказала она. — Вряд ли то, что Малфой отбывает взыскание, так уж важно. Хотя, возможно, это их порадует. А ты, Рон, как староста, обязан знать последние новости.
— Что? Взыскание? — заинтересовался Гарри.
— Ну да, — пожала плечами Гермиона. — Хагрид решил, что он и его громилы-приятели слишком близко подошли к Запретному лесу! Я лично считаю, Хагрид воспользовался поводом, но…
Не желая упрекать Хагрида в необъективности, Гарри, тем не менее, с ней согласился. Судя по тому, что он знал о Малфое, тот не сунулся бы в Запретный лес по своей воле. Хотя, учитывая обстоятельства, он мог пойти и на это.
Обстановка за пределами школы оставалась напряженной. В «Ежедневном пророке» редкий день не печатали пространных статей о мерах, предпринимаемых Министерством для защиты магглов.
— Как все-таки хорошо, что моих родителей прячет Орден, — наконец, не выдержав, заявила однажды за столом Гермиона. — А про то, что Министерство реформирует систему содержания в Азкабане, я вообще ничего не поняла.
— Но централизованная система безопасности… — попытался робко возразить Невилл.
— Это только красивые слова, — оборвала его Гермиона. — Вот ты мне можешь объяснить, что такое эта централизованная система безопасности?
И она с интересом воззрилась на беднягу. Придавленный перспективой объяснять что-либо Гермионе, Невилл испуганно отшатнулся, потупился и, бормоча нечто невразумительное, потянулся к блюду с беконом.
— По-моему, эта та же система учета колдовства, — предположила Гермиона. — Но она так несовершенна! Если бы можно было хотя бы определять, какая палочка производит колдовство! Повисшую после этого пожелания над столом «Гриффиндора» паузу решила заполнить Лаванда Браун.
— А Забини на выходные ездил домой, — сообщила она.
Прозвучало это так просто, как-то по-детски, похоже на ябедничество, в общем, настолько в стиле Лаванды, что Гарри не обратил бы внимания на ее слова, ибо не считал, что действия Забини следует воспринимать как сенсацию.
— Что?! — вскинулась Гермиона.
Обычно она старалась не заговаривать с Лавандой, и то обстоятельство, что его самая умная подруга решилась обратиться к ней за разъяснениями, поколебало отношение Гарри к этому вопросу, и он тоже с интересом поглядел на Лаванду.
Та, похоже, только того и ждала, но продолжать не спешила. Она неопределенно дернула плечами и пока тем ограничилась.
— А в чем дело? — не выдержал Гарри. — Думаешь, он не домой ездил?
— Пусть и домой! До сих пор я не замечала, чтобы кто-то уезжал из школы посреди учебного года и не в каникулы! — казалось, Гермиону это скорее возмущает, чем тревожит.
— Почему? В прошлом году я отлучался на три дня. На свадьбу брата, — обиженно проинформировал ее не очень хорошо знакомый Гарри третьекурсник.
— А у Забини кто-то женился? Или умер? — обратился Гарри к Лаванде.
— Нет, — та явно наслаждалась процедурой вытягивания из нее информации; при этом она не сводила глаз с Рона, почти переставшего уже притворяться, что смотрит в другую сторону. — Говорят, его мать слишком волнуется за него и никак не может убедиться, что он в достаточной безопасности. Хи-хи!
— Ну и как вам нравится это объяснение? — поинтересовалась Гермиона.
— Никуда оно не годится! Все родители волнуются, — категорично заявил Рон. — Я имею в виду нормальных родителей. Не слизеринцев.
— Рон! — с упреком бросила Гермиона.
— А что я такого опять сказал? — в свою очередь, рассердился тот.
Гарри решил вмешаться.
— А раньше Забини так уезжал? — спросил он.
— Никогда, — помотала головой Лаванда.
— Это все директор Фадж, — проворчал Рон, — раздает привилегии кому попало…
Но и он, и Гарри, и Гермиона, и другие участники разговора уставились на слизеринский стол, ища взглядами Забини, и принялись, увы, безуспешно выискивать в выражении его жующей физиономии что-нибудь особенное. Особенным и даже очень странным было то, что Забини умудрился не обратить на них внимания, хотя, похоже, и Малфой, и Миллисента Булстроуд сообщили ему о ненормально возросшем интересе гриффиндорцев к персоне слизеринского старосты.
— Ну, допустим, ездил он домой, — заговорил Рон, вернувшись к своей тарелке. — Что он там делал?
— Убеждал мамочку, что ввязался в стоящее дело, и у них с друзьями все получится, — предположил Гарри. — Меня больше интересует, чем он и его приятели здесь занимаются.
И то, что он так до сих пор этого и не узнал, порядком злило Гарри. Малфой оказался неуловим! Уже несколько раз Гарри поддавался обманчивому ликованию, веря, что держит в руках то самое неопровержимое доказательство; но потом вдруг оказывалось, что и это тоже ничего не значит, и Драко вновь ускользал от возмездия, как песок сквозь пальцы.