Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
— Рон, ты можешь проводить меня туда? — настойчиво попросил Гарри. Он не собирался рассказывать всей спальне, что на самом деле произошло, и интонацией пытался дать понять лучшему другу, как важно, чтобы его проводил именно он, Рон. Тот же, похоже, был слишком расстроен и виноват, чтоб что-то понимать. Возможно, поэтому он сразу согласился.
— Кстати, может, ты все-таки сначала зайдешь в туалет, как собирался? — спохватился Рон, когда они уже спустились в общую гостиную.
— Не надо, — отказался Гарри, — я туда не хочу.
— А разве ты не туда шел, ну,
— К Темному лорду! — шепнул Гарри, когда они оба выбрались в сумрачный пустынный коридор.
Рон так разволновался, когда Гарри объяснил ему, в чем дело, что едва не вывихнул Гарри и другую, здоровую руку, за которую поддерживал его.
— Если он может так управлять тобой, это плохо, — повторял он.
— Вот потому-то мне и надо, чтобы ты остался со мной в больничном крыле, — внятно произнес Гарри. — Я не то чтобы очень боюсь остаться один, но…
— Да-да, — горячо откликнулся Рон. — Слушай, а что мне делать, если у тебя опять случится этот… приступ лунатизма?
— Дай мне по лбу, — устало вымолвил Гарри.
Мадам Помфри, разумеется, не обрадовалась, когда ее подняли с постели, но сочла причину уважительной и быстро занялась рукой Гарри. Пока она хлопотала, ругая неаккуратность Рона, Гарри предавался серьезным и совсем не веселым мыслям о том, как плохо, что он до сих пор не владеет окклуменцией.
— А Вы сами, мистер Поттер? Что вы, ученики, только не творите, — проворчала мадам Помфри, сменив третью повязку; рука уже почти не болела. — Вот на днях приходил ко мне один, так я диву давалась, как можно так руку вывихнуть? Мистер Малфой что-то мямлил, я так толком и не поняла.
— Пыточное проклятье, — вырвалось у Гарри.
Ему не нужны были подробности — он и так не сомневался, что прав. Раньше ему приходилось видеть это: Волдеморта, наказывающего провинившихся Упивающихся смертью.
— В этом случае возможно, — со знанием дела согласилась мадам Помфри и вдруг, поняв, что сказала, вскинулась: — О чем ты говоришь?! Как такое может случиться в «Хогвартсе»?
— Наверное, никак, — поспешно согласился Гарри. — Просто мы сейчас это изучаем… на защите от темных сил. А с Малфоем мало ли что могло случиться.
К счастью, подозрительный взор мадам Помфри так и не обратился на Рона, а ведь бедняга от напряжения вытянулся по струнке.
— Завтра же, — прошептал он, когда фельдшер, оставив их в палате, ненадолго вышла за новой мазью, — мы спросим у Гермионы, как тебе нужно закрывать свое сознание.
Глава 9. Столкновение с хитростью
Наутро Гарри выписали из больничного крыла, и они с Роном отправились на уроки. Ночью не случилось больше никаких происшествий, и теперь Рон стремился поскорее рассказать обо всем Гермионе.
Однако проблема Гарри оказалась сложнее. Гермиона, конечно, знала, что надо делать, но помочь ничем не могла.
— Для того, чтобы научиться окклуменции, нужен легалиментор, — сказала она.
Она выглядела ужасно расстроенной тем, что не может помочь, и не преминула выразить запоздалую претензию, что никто не соизволил ее этому обучить. Рон был ошарашен, а Гарри, в первый момент растерявшись, все же поспешил заверить подругу, что ничего страшного. Ночь прошла, и Гарри в самом деле было уже не так страшно. Его голова гудела, но скорее из-за того, что он не мог не думать о злосчастных буклетах. Кроме того, одеваясь утром, он пошарил по карманам и нащупал в одном скомканный лист пергамента, тот самый, что выпал из Шляпы-сортировщицы. Гарри покрылся холодным потом при мысли, что мог его где-нибудь оборонить. Он удивлялся, как, потратив столько времени и раздумий на карточку с Дамблдором, еще до сих пор не рассказал друзьям о другом послании.
Посещение уроков временами казалось Гарри самым абсурдным времяпровождением, какое только можно вообразить. Постоянные напоминания об экзаменах, горы домашних заданий не трогали его, зато оставляли стойкое ощущение того, что он тратит время впустую, причем вместо того, чтобы заняться действительно стоящим делом.
С трудом дождавшись, когда закончатся заклинания, Гарри предложил друзьям задержаться в классе и сразу же, как спина последнего выходящего одноклассника скрылась за порогом, развернул листик. Ему и самому было любопытно, ведь это послание он видел впервые.
Пергамент был исчиркан непонятными закорючками, но они, несомненно, что-то означали. Гермиона бросилась на них, как коршун на дичь, и не преминула отругать Гарри за небрежность.
— А не пойти ли вам погулять? — посоветовала она друзьям. — А я пока загляну в словарь рун, вдруг смогу перевести.
Деловито тряхнув головой, она проследовала к выходу. Гарри проводил ее взглядом, не зная, стоит ли послать вдогонку язвительное замечание, что пергамент, в общем-то, его, и не вредно иногда спрашивать разрешение у законного владельца.
— Ну что, Гарри, полетаем? — обратился к нему Рон.
Гарри пожал плечами. Выходить на стадион ему по-прежнему не хотелось.
— Ты же подал заявку, — правильно истолковал его молчание Рон. — Слушай, рано или поздно нам придется подойти к этой могиле. Надо привыкнуть, что она там есть!
Гарри отлично понимал, что спорить тут не о чем, и тем не менее его просто снедало желание попросить Рона замолчать. Все время, пока они ходили за метлами, а потом спускались, Гарри не покидало желание как-нибудь отплатить другу за неприятную правду его слов. К счастью, он уже научился справляться с такими порывами.
На улице его взгляд невольно цеплялся за новую деталь в ландшафте, и, подойдя ближе, Гарри вдруг понял, что это не настолько печалит его, как он думал. Да, было трудно, но как-то… привычно, что ли. Вокруг было грязно, на всем словно лежал отпечаток дождя, но белое надгробье сверкало чистотой. Гарри подумал, что, наверное, это усилиями Хагрида могила выглядит так, как будто появилась здесь только вчера.
— Должно быть, Хагриду очень тяжело видеть это каждый день, — сказал он.
— Хагрид вообще держится молодцом, — заметил Рон. — Ладно, пошли!