Гарри Поттер и Орден Феникса (Гарри Поттер - 5) (Часть 1, неофициальный перевод)
Шрифт:
– Мы, конечно, продолжим это дело, так или иначе, - сказал он спокойно.
– Я знал, что ты скажешь это, - ответил Джордж, сияя и хлопая Гарри по руке.
– Старосты тоже?
– спросил Фред, насмешливо смотря на Рона и Гермиону.
– Конечно, - холодно ответила Гермиона.
– Здесь Эрни и Ханна Аббот, - сообщил Рон, посмотрев через плечо.
– И те типы из Равенкло и Смит ... и никого не обсыпало прыщами...
Гермиона встревожилась.
– Не берите в голову, никакой идиот с кучей прыщей не придет сюда, это было бы очень подозрительно - сядьте!
–
– Позже! Мы поговорим с - вами - позже!
– Пойду, поговорю с Майклом, - сказала Джинни, нетерпеливо вскакивая со своей скамьи, - дурак, честно ...
Она поспешила к столу Равенкло; Гарри смотрел, как она шла. Чу сидела неподалеку, разговаривая со своей кудрявой подругой, с которой была в "Кабаньей голове". Интересно, запугала ли ее Умбридж, чтобы она не встречалась больше с ним?
Но всех последствий уведомления они не ощутили, пока не покинули Большой Зал, отправившись на Историю Магии.
– Гарри! Рон!
Это была Ангелина, и она в отчаянии спешила к ним.
– Все хорошо, - спокойно сказал Гарри, когда она уже была достаточно близко, чтобы слышать его, - Мы не собираемся...
– Вы понимаете, что она в этот список включила Квиддич?
– сообщила ему Ангелина, - Мы должны спрашивать разрешение образовать Гриффиндорскую команду!
– Что?
– воскликнул Гарри.
– О нет, - сказал потрясенный Рон.
– Вы читали объявление, она также упоминает команды! Так слушай, Гарри... я говорю это в последний раз... пожалуйста, пожалуйста, не показывай своего характера Умбридж снова, или она может не позволить нам больше играть!
– Хорошо, хорошо, - сказал Гарри, глядя на Ангелину, собиравшуюся заплакать, - Не волнуйся, я буду вести себя нормально ...
– Спорим, Умбридж сейчас сидит на Истории Магии, - мрачно заявил Рон, пока они шли на урок Биннза, - Она еще не проинспектировала Биннза ..., держу пари, что она - там...
Но он был не прав; единственным преподавателем, когда они вошли, был профессор Биннз, плавающий дюймом выше своего стула и, как обычно, готовящийся продолжить монотонное жужжание о великих войнах. Гарри даже не пытался следить за тем, что тот говорил сегодня; он что-то лениво чертил на своем пергаменте, не обращая внимания на то, что Гермиона постоянно сверлила его взглядом и пихала локтем, но особенно болезненный удар по ребрам заставил его сердито очнуться.
– Что?
Она показала на окно. Гарри оглянулся. Хедвига сидела на узком карнизе, пристально глядя через толстое стекло; при ней было письмо, привязанное к лапке. Гарри не мог понять этого; они только что завтракали, с какой стати она не принесла письмо как обычно? Многие из его одноклассников тоже указывали друг другу на Хедвигу.
– О, мне всегда нравилась эта сова, она так красива, - услышал Гарри вздох Лаванды, обращенный к Парвати.
Он оглянулся на Профессора Биннза, который продолжал читать свой конспект, не сознавая при этом, что внимание класса было приковано к нему еще меньше, чем обычно. Гарри осторожно соскользнул со стула, присел на корточки и торопливо пробрался вдоль ряда к окну, плавно выдвинул шпингалет и медленно открыл окно.
Гарри ожидал, что Хедвига протянет лапку, чтобы он смог взять письмо, а потом вернется в совяльню, но, когда окно открылось достаточно широко, она запрыгнула внутрь, печально вскрикнув. Гарри закрыл окно и беспокойно оглянулся на Профессора Биннза, снова присел на корточки и поспешил назад на свое место, с Хедвигой на плече. Гарри сел на место, опустил Хедвигу на колени и попробовал снять письмо, привязанное к ее лапке.
Только тогда Гарри обнаружил, что перья Хедвиги были местами взъерошены; некоторые из них были изогнуты не правильно, и одно крыло неестественно свисало.
– Она ранена!
– прошептал Гарри, низко склоняя голову над Хедвигой. Гермиона и Рон наклонились поближе; Гермиона даже отложила перо. Посмотри, у нее что-то с крылом...
Хедвига дрожала; когда Гарри коснулся крыла, сова даже немного подскочила, ее перья торчали, будто она нахохлилась, и она пристально и укоризненно глядела на него.
– Профессор Биннз, - громко сказал Гарри, и все в классе повернулись, чтобы посмотреть на него.
– Я плохо себя чувствую.
Профессор Бинз поднял глаза от конспекта, как всегда пораженный видом комнаты, полной людей.
– Плохо себя чувствуешь?
– неразборчиво повторил он.
– Да, не очень хорошо, - сказал Гарри, решительно поднявшись и пряча Хедвигу за спину.
– Думаю, мне стоит сходить в больничное крыло.
– Да, - сказал Профессор Биннз, явно сбитый с толку.
– Да ... да, больничное крыло... хорошо, идите, тогда, Перкинс ...
Выйдя из класса, Гарри вернул Хедвигу на плечо и поспешно пошел по коридору, остановившись подумать только когда дверь Биннза скрылась из вида. Первым, кому он мог бы доверить лечение Хедвиги, был, конечно, Хагрид; но, поскольку Гарри понятия не имел, где Хагрид, то единственное, что он мог сделать - это найти Профессора Гниллер-Планк в надежде, что она поможет.
Он выглянул из окна. На улице было ветрено и пасмурно. Ничто не указывало на то, что профессор была в хижине Хагрида; если она не вела урок, то, вероятно, была в учительской. Он отправился вниз, Хедвига слабо кричала, покачиваясь на его плече.
Две каменных горгульи стояли по обе стороны дверей учительской. Как только Гарри приблизился, одна из них прокаркала:
– Вы должны быть в классе, сынок Джимми.
– Это срочно, - отрывисто сказал Гарри.
– О-х-х, срочно, не так ли?
– спросила другая горгулья высоким голосом.
– Хорошо, меняет дело, не так ли?
Гарри постучал. Он услышал шаги, и, когда дверь открылась, он оказался лицом к лицу с Профессором МакГоннагал.
– Тебе назначили еще одно взыскание!
– тут же сказала она, ее квадратные очки тревожно блеснули.
– Нет, Профессор!
– торопливо ответил Гарри.
– Хорошо, тогда почему ты не в классе?
– Это, очевидно, срочно, - передразнила вторая горгулья.
– Я ищу профессора Гниллер-Планк, - объяснил Гарри.
– Моя сова ранена.
– Раненая сова, Вы сказали?