Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)
Шрифт:
Рон и Джинни после обеда пошли в ванну; Гарри и Гермиона вернулись в занятую гостиную Гриффиндора и приступили к уже привычной горе уроков. Гарри уже полчаса боролся с новой картой по астрономии, когда появились Фред и Джордж.
— Рон и Джинни не здесь? — спросил Фред, осматриваясь и пододвигая кресло, и когда Гарри замотал головой, он продолжил, — Хорошо. Мы наблюдали за тренировкой. Их полностью уничтожат. Без нас они ни на что не годны.
— Да ладно тебе, Джинни вовсе не так плоха, — спокойно ответил Рон, садясь рядом с Фредом, — Я даже не знаю, когда она успела дойти до такого
— Она научилась проникать в ваш навес для мётел в саду, когда ей было шесть, и брала ваши мётлы по очереди, пока вы не видели, — ответила Гермиона из-за зыбкой стопки книг по Древним Рунам.
— О, — произнёс Джордж в некотором восхищении. — Хорошо, — это всё объясняет.
— Рон уже научился защищать ворота? — спросила Гермиона, выглядывая из-за "Магических Иероглифов и Логограмм".
— Да, он справляется с этим, если только не думает, что кто-то на него смотрит, — ответил Фред, вращая глазами. — Так что единственное, что нам нужно сделать в субботу, — это просить толпу зрителей отворачиваться от ворот и разговаривать о чём-нибудь между собой всякий раз, когда квоффл будет подлетать к воротам.
Он снова встал и с беспокойством подошёл к окну, пристально глядя в тёмный парк.
— Ты знаешь, Квиддич был почти единственным делом, из-за которого стоило здесь оставаться.
Гермиона бросила на него строгий взгляд.
— Но у вас же ещё экзамены!
— Я уже говорил, мы не волнуемся по поводу ТРИТОНов, — ответил Фред. сундуки уже готовы, мы уже придумали, как избавляться от тех нарывов: всего лишь пара капель эссенции Акнерыса — и их нет. Ли подсказал нам это.
Джордж широко зевнул и несчастно взглянул на мрачное ночное небо.
— Я даже не знаю, стоит ли вообще смотреть этот матч. Даже Захария Смит нас побьёт, и тогда я, может быть, что-нибудь с собой сделаю.
— Скорее, убьёшь его, — убеждённо ответил Фред.
— Да, с Квиддитчем, похоже, проблема, — отсутствующе сказала Гермиона, снова возвращаясь к переводу Рун, — это из-за него все эти расстройства и напряжённость между факультетами.
Она посмотрела вверх в поисках своего экземпляра "Словаря Спеллмана" и взглянула на Фреда, Джорджа и Гарри, которые уставились на неё со смешанным выражением отвращения и недоверия.
— Да, именно из-за него! — с раздражением повторила она, — Это же просто игра, разве нет?
— Гермиона, — сказал Гарри, тряся головой, — ты хорошо разбираешься в чувствах и поведении, но ты ничего не понимаешь в Квиддиче.
— Может, и нет, — туманно ответила она, возвращаясь к своему переводу, — но, по крайней мере, моё счастье не зависит от вратарских способностей Рона.
И хотя Гарри скорее выпрыгнул бы из Астрономической Башни, чем согласился с Гермионой, после следующей игры в субботу он был готов отдать сколько угодно галеонов за то, чтобы вообще не думать о Квиддиче.
Самое лучшее, что можно было сказать об этом матче, это то, что он был коротким; болельщикам Гриффиндора пришлось мучаться в агонии всего двадцать две минуты. Зато было очень трудно сказать, что же было хуже всего: Гарри думал, что это была почти равная борьба между четырнадцатью пропусками Рона,
— Хороший улов, — сказал Гарри Джинни в гостиной, обстановка в которой очень походила на мрачные похороны.
— Это была всего лишь удача, — пожала плечами она, — Снитч был не очень быстрый, а Саммерби замёрз; он чихнул и закрыл глаза в самый неподходящий момент. В любом случае, когда ты вернёшься в команду…
— Джинни, я получил пожизненный наказание.
— Ты будешь находиться под запретом не дольше, чем Умбридж будет в школе, — поправила его Джинни. — Вот, в чём разница. В любом случае, как только ты вернёшься, я думаю…
— Я попробую стать охотником. Ангелина и Алисия покинут школу в следующем году, а я предпочитаю скорее забивать голы, чем быть Ищейкой.
Гарри взглянул на Рона, сгорбившегося в углу, который разглядывал собственные колени и держал в руке бутылку Усладэля.
— Ангелина не хочет его отпускать, — сказала Джинни, словно читая мысли Гарри. — Она говорит, что у него уже начинает получаться.
Гарри нравилась Ангелина за эту веру в Рона, но в то же время он думал, что было бы действительно лучше, если бы Рону позволили уйти из команды. Рон теперь был озабочен становящимся всё более популярным гимном "Уизли — наш король", с большим смаком распевавшимся слизеринцами, которые теперь были главными претендентами на завоевание кубка по Квиддичу.
Фред и Джордж бродили вокруг.
— Я ещё не настолько бессердечный, чтобы хоть на миг его оставить, произнёс Фред, глядя на унылую фигуру Рона, — Помнишь… когда он пропустил четырнадцатый мяч…
Он сделал дикое движение руками, как будто делал прямой стильный гребок.
— Ну ладно, я сохраню это для потомков, да?
Рон поплёлся спать почти сразу вслед за ними. Не думая о своих ощущениях, Гарри подождал немного перед тем, как самому подняться в спальню, чтобы дать Рону уснуть, если он в самом деле этого хотел. Наконец Гарри вошёл в комнату. Храп Рона был немного громче, чтобы показаться правдоподобным.
Гарри улёгся, думая о матче. Со стороны это было чрезвычайно разочаровывающее зрелище. Игра Джинни довольно впечатлила его, но Гарри знал, что если бы он играл сам, то смог бы поймать снитч намного раньше… Был один момент, когда он трепыхался возле лодыжки Кирка; если бы Джинни тогда не колебалась, она могла бы вырвать победу для Гриффиндора.
Умбридж сидела несколькими рядами ниже Гарри и Гермионы. Однажды или дважды она украдкой поворачивалась на месте, чтобы взглянуть на него; её широкий жабий рот при этом расплывался, как ему казалось, в злорадной улыбке. Вспоминая об этом, он чувствовал себя вне себя от гнева, лёжа в темноте. Однако через короткое время он вспомнил, что ему нужно освободить разум от всех эмоций перед сном, как учил его Снейп в конце каждого занятия по Перезаграждению.