Гавань разбитых ракушек
Шрифт:
Тем не менее она сохранила несколько ссылок и в понедельник принесла ноутбук в офис.
Через полчаса к ней заглянул Димыч. По лицу было видно, что собирается сообщить что-то не очень приятное.
— Что на этот раз? Меня выселяют на улицу?
— Нет. Но Калахан шумит, что сотрудники берут домой офисное оборудование без должного разрешения, что это беспредел, что теперь каждый должен расписываться, если что-то уносит, и обосновывать почему.
Ольга молчала.
— Ты брала свой ноутбук?
—
— Видимо, он заметил. Или доложил кто. В общем…
— Так где теперь надо просить разрешения?
— У него самого, если это ноутбук. Или у Ханны.
— Чудненько. Чепуха, конечно, но чудненькая чепуха. Прямым текстом это означает, что теперь мне забирать ноутбук нельзя.
— Слушай, чем ты им так насолила, а? Я никак не пойму. Они как с цепи сорвались с Ханной.
— А я и сама не знаю. Но мне пора отсюда убираться, это точно. У тебя запасной флешки нет? Скопирую, что мне надо, потом оставлю драгоценный ноутбук в покое. Впрочем, уже нечего терять, использую офисный Интернет в своих целях, и пусть попробуют что-нибудь мне сказать.
— Я время от времени подчищаю сервер от следов твоих блужданий по сети, так что делай что хочешь.
— А что, они уже следят, на какие сайты я захожу?
— Да. За всеми следят. Потом блокируют некоторые развлекательные сайты. Но твои следы все в порядке, я слежу за этим.
— Спасибо, Димыч. Один ты у меня друг и остался.
Он потоптался у ее стола и ушел. Друг. Тоже нашла слово. Ей вообще в жизни кто-нибудь нужен?
Вечером у входа в подъезд к ней подошел невзрачного вида мужчина. Таких обычно не замечаешь в толпе, а встретив, с трудом вспоминаешь после, как он выглядел. Человек-тень. Он представился Михаилом Алексеевичем, сказал, что люди из его организации уже встречались с ней раньше, а именно Денис Николаевич Родионов, но так как отношения их прервались, он продолжит сотрудничество.
— Но я вам уже ничем не могу быть полезна, — без эмоций ответила Ольга.
Она не удивилась его появлению. Она знала, что так просто из подобных пут не вырвешься.
— Нам виднее.
— Я вам ничем не обязана. То, что требовалось от меня, я сделала. Ваши же меня никак не поддержали. Напротив, сейчас вокруг меня в офисе сложилась отвратительная обстановка, меня буквально выживают, и я подозреваю, не обошлось без утечки информации о моих отношениях с вами. Я рискую остаться без работы, без денег и с ужасной репутацией.
Она едва не плакала, а ее собеседник слушал молча, не пытаясь предотвратить истерику.
— Конечно, так мне и надо. Игра на два фронта всегда в итоге каралась, вот я и получила. От работодателей по носу и от вас тоже.
— От нас вы пока еще ничего не получили, насколько мне известно.
— И не надо. Лучше оставьте меня в покое, и я как-нибудь придумаю,
— Меня информировали, что вы хотели бы работать за границей?
Панова нахмурилась.
— Так хотели или нет?
— Уже ничего не получится. Моя репутация в «Здоровом поколении» так испорчена, что ничего мне не светит.
— Можно подумать, кроме этой вшивой НПО, больше негде работать.
— Есть где, есть! Но кто же меня возьмет?
— Я повторяю вопрос: вы все еще хотите работать за границей?
— Кем?
— Уф.
Михаил Алексеевич нетерпеливо вздохнул.
— Делать что-то подобное тому, чем вы занимались в этой вашей НПО. Так что?
Она задержала дыхание. Нет, это невозможно. Так не бывает. В ее корзину вновь посыпались белые шары?
— А Калахан?
— У него много должков, не волнуйтесь. Он не станет перебегать вам дорогу.
— Что мне надо делать?
— Четко следовать инструкциям и не отказывать в общении нашим людям.
Она предупреждающе подняла руку.
— Кроме Родионова.
— Мы подумаем.
— И кроме совершения противозаконных действий. Я не буду подписывать ничего, что обяжет меня шпионить.
— Не смешите меня.
— Вам будет не до смеха, когда вы потратитесь на меня, а я откажусь сотрудничать.
— Никто не собирается на вас тратиться. Все оплатит та организация, которая даст вам работу. Вам придется только подать заявление по тому адресу, что я вам дам.
— А в чем подвох?
Он вопросительно посмотрел на нее и вновь несколько раздраженно фыркнул.
— Почему они меня возьмут на работу, зачем я им?
— Вы хороший сотрудник. Такими не разбрасываются.
Теперь фыркнула Ольга. Чепуха какая! Так она и поверит, что кого-то в наши дни берут на работу из-за «хорошести». Что угодно, только не это! Михаил Алексеевич уловил нотку недоверия и тут же поспешил пояснить:
— Вы сделали немало для нас, Ольга. Вы даже сами не можете оценить, как ценна оказалась для нас информация, предоставленная вами. Мы просто хотим вас отблагодарить. Да и друг в далекой стране не помешает.
— Ага! — ухватилась она за последнюю фразу. — Значит, все-таки друг в далекой стране? Значит, намереваетесь меня как-то использовать?
— Это может никогда не произойти. Мы держим наших друзей в самых разных точках, с учетом того, что ситуация может перемениться в любой момент и нам понадобится узнать, какая там погода.
— Хорошо, — усмехнулась Панова. — О погоде я вам расскажу. Куда подавать заявление на работу?
— Чистая формальность. Вот здесь все найдете.
Он выудил из недр глубокого кармана куртки сложенный вчетверо листок бумаги. Она развернула его, пытаясь прочесть при тусклом свете лампы около подъезда. Там значился электронный адрес. И все.