Где Цезарь кровью истекал
Шрифт:
Мы уже вышли на пастбище и я прикрывал створки ворот, когда издали послышались крики. Посмотрев через всё пастбище в направлении дома, я разглядел какого-то типа, сидевшего верхом на заборе. Он орал, чтобы мы уходили. На таком расстоянии я не мог с уверенностью судить, что у него в руках — дробовик или винтовка. Он ещё не целился в нас, но уже по меньшей мере грозил, потрясая оружием. Пока я закрывал ворота, Вульф успел уйти вперёд. Лёгкой трусцой я догнал его и схватил за рукав.
— Стойте! Если там сумасшедший дом, а перед нами один из его обитателей, то он может принять нас за сурков или диких индюшек и…
Вульф возмущённо
— Это просто какой-то болван. Мы же на коровьем выгоне. — Будучи истым детективом, он поспешил представить вещественные доказательства, для чего ткнул тростью в округлую коричневую лепёшку у наших ног. Метнув свирепый взгляд в сторону оседлавшего забор психа, изрыгавшего угрозы, Вульф громко прорычал: «Заткнись!» — и решительно двинулся вперёд. Я припустил за ним. Парень продолжал истошно вопить и размахивать оружием. Мне это нравилось всё меньше и меньше, потому что я наконец разглядел в руках беснующегося психа дробовик, который мог бы порядком попортить наши шкуры.
Посреди пастбища торчал здоровенный валун, и мы уже поравнялись с ним, когда случилась ещё одна неожиданность из упомянутой мною серии.
Я полностью сосредоточился на загадочных действиях вооружённого олуха, торчащего на своём насесте и орущего пуще прежнего, как вдруг почувствовал, что пальцы Ниро Вульфа сжали мой локоть, и тут же прозвучала его команда:
— Стой! Не шевелись!
Я замер как вкопанный, решив было, что он раскусил психологию идиота на заборе, но Вульф, не поворачиваясь, процедил сквозь зубы:
— Не двигайся с места. Медленно, очень медленно поверни голову направо.
В первую секунду я подумал, что Вульф подцепил что-то заразное от типа с лужёной глоткой, но тем не менее поступил, как было приказано. Тут-то меня и ждал второй сюрприз. Справа, футах в двухстах, я увидел чудовищного быка — раньше я ни за что бы не поверил, что быки могут достигать таких колоссальных размеров. Бордовой масти, с белыми подпалинами и большим белым треугольником на морде, бык неторопливо и уверенно, вразвалочку приближался к нам, время от времени тряся головой, то ли потому, что нервничал, то ли пытаясь стряхнуть назойливых мух. Внезапно он замер на месте и, выгнув шею, уставился на нас.
Сзади послышался приглушённый голос Вульфа:
— Хоть бы этот болван перестал орать. Тебе что-нибудь известно о повадках быков? Ты бывал на корриде?
Я пошевелил губами ровно настолько, чтобы выдавить:
— Нет, сэр.
— Стой спокойно, — пробормотал Вульф. — Ты сейчас согнул палец, и у чудовища тут же напряглась шея. Ты быстро бегаешь?
— Думаю, что до забора добежать успею. Но вам не удастся.
— Я и сам знаю. Вот лет двадцать назад я бы с тобой потягался… Так, он уже роет землю копытами. Голову пригнул. Если он на нас ринется… И ещё эти чёртовы вопли. Начинай потихоньку пятиться. Смотри прямо на него. Он должен последовать за тобой. Как только бросится, поворачивайся и беги к забору.
Я так и не успел последовать этим наставлениям. Поскольку я готов отдать голову на отсечение, что ни один из нас не двигался с места, спровоцировал быка скорее всего наш приятель на заборе. Может быть, даже спрыгнул на землю. Как бы то ни было, но бык выгнул шею и бросился в атаку. Даже если мишенью служил тот чокнутый, нас это не спасало, так как на свою беду мы находились как раз посередине между ним и быком. Монстр лавиной надвигался на нас. Возможно, стой мы спокойно, он бы проскочил футах
— Восхитительно! Какое счастье, что я не упустила это зрелище!
Я поднял глаза и увидел двух девушек: одну в белом платье и красном жакете, вторую в жёлтой кофточке и брюках.
— Прикажете повторить на бис? — прорычал я.
Идиот с дробовиком вприпрыжку бежал ко мне, несвязно выкрикивая что-то. Я приказал ему заткнуться, с трудом поднялся, похромал к забору и выглянул на пастбище. Бык прохаживался ярдах в ста от меня, то и дело мотая башкой. Посреди пастбища возвышался живописный монумент. Это был Ниро Вульф, застывший как изваяние со скрещёнными на груди руками на пьедестале-валуне. Уникальное зрелище настолько захватывало, что я мог бы ещё долго им любоваться. В позе и намёка не было на утрату достоинства, напротив, она казалась величественной и даже немного волнующей.
— Всё в порядке, шеф? — крикнул я, стряхнув оцепенение.
— Скажи этому парню с ружьём, — отозвался Вульф, — что я с ним поговорю, когда выберусь отсюда! И передай, чтобы зверюгу загнали в стойло.
Я оглянулся. Горластый тип менее всего на свете походил на загонщика быков. Он выглядел тщедушным и испуганным в своём комбинезончике и дешёвой хлопчатобумажной рубашке. Даже лицо его со свёрнутым набекрень носом казалось потрёпанным.
Тем не менее он на меня напустился:
— Кто вы такие? Почему не повернули обратно, когда я вам кричал? Какого чёрта…
— Попридержи язык, приятель. Мы представимся позже. Ты можешь загнать быка в стойло?
— Нет. И я хочу сказать…
— А кто может?
— Никто. Все на ярмарке. Может быть, через час вернутся. И я хочу сказать…
— Тебя никто не спрашивает. Или ты хочешь, чтобы он весь этот час томился на валуне со скрещёнными на груди руками?
— Он может сесть, в конце концов. Но главное — пусть сию минуту уберётся оттуда! Я охраняю быка.
— От кого? Не от нас ли?
— От кого угодно. Слушайте, если вы думаете, что это смешно…
Я повернулся к нему спиной и закричал Ниро Вульфу:
— Он охраняет быка! Требует, чтобы вы немедленно оттуда убрались! Загнать быка не может, а те, кто может, будут здесь через час!
— Арчи! — прогремел Вульф. — Когда я отсюда…
— Да нет же, ей-богу, я правду говорю! Мне этот бык нравится не больше, чем вам.
Воцарилось молчание. Затем:
— Значит, через час?
— Так он говорит.
— Тогда тебе придётся сделать это самому! Ты меня слышишь?
— Да.