Где Цезарь кровью истекал
Шрифт:
— Как поживаешь? — спросил он.
— Прекрасно, — она запрокинула голову назад, чтобы лучше его видеть. — А у тебя всё в порядке?
— Да, вполне.
— Очень рада. — Лили зевнула.
Этот диалог, видимо, чем-то задел Джимми Пратта, ибо он зарделся ещё сильнее, хотя смотрел всё время на Нэнси Осгуд, беседовавшую с Каролиной. Каролина настаивала, чтобы гости задержались и пропустили по стаканчику. Мистер Бронсон, которого, по-видимому, утомил проведённый на ярмарке день, присел. Клайд внезапно повернулся спиной
— Можно вас на минутку?
— Да, мой мальчик?
— Понимаете, мы зашли с сестрой, чтобы повидать вас.
— Что ж, очень приятно. Теперь, когда я выстроил этот дом, мы ведь снова соседи, не так ли?
Клайд нахмурился. Он походил на избалованного ребёнка, который то и дело капризно выпячивает губы.
— Соседи? — переспросил он. — Да, пожалуй. Формально, во всяком случае. Я хотел поговорить с вами насчёт быка. Я знаю, зачем вы это затеяли… Все только это и обсуждают. Вы хотите унизить моего отца… Отстань, Нэнси, я знаю, что делаю…
Нэнси вцепилась в его плечо.
— Клайд, нельзя же так…
— Оставь меня в покое! — Он стряхнул её руку и снова накинулся на Пратта, — Вы хотите сделать из отца посмешище, зарезав быка, который намного превосходит лучшего из осгудовских. Впрочем, одного у вас не отнимешь — вы выбрали самого лучшего быка для своей цели. Гикори Цезарь Гриндон… Представляю, какая будет сенсация. Я сужу не по его показателям, а по тому, что немного разбираюсь в скоте… или, вернее, разбирался. Я просил отца купить его, ещё когда Цезарь был молоденьким бычком. Вы и впрямь думаете, что вам удастся его зарезать?
— Есть у меня такая задумка. Только с чего ты взял, что я хочу обидеть твоего отца? Чушь какая! Это всего лишь реклама для моего бизнеса.
— Чёрта с два! Я вас раскусил. Вы хотите насолить отцу… Отстань, сестра!
— Ты ошибаешься, мой мальчик, — терпеливо произнёс Пратт. — Я не преследую злого умысла. Послушай, у меня есть деловое предложение. Насколько мне известно, лучший бык из вашего стада уже состарился. Так вот, если твой отец придёт ко мне и попросит быка, которого я недавно приобрёл, то я, пожалуй, отдам ему быка в подарок. Клянусь честью.
— Так я вам и поверил! — Клайд кипел от негодования. — Вот что я вам скажу. Весь Кроуфилд только об этом и говорит. Естественно, мой отец, как член гернзейской лиги, тоже в курсе дела. Он с самого начала понимал, что план, который разработал Беннет вместе с Кэлленом и Мак-Милланом, обречён на провал. Он слишком хорошо знает вас. Но моей сестрице взбрело в голову приехать сюда и попытаться уговорить вас, а я сдуру согласился. По дороге мы встретили Беннета и компанию, которые обо всём рассказали. И всё же мы приехали — зачем, одному богу известно. А вот теперь я хочу предложить вам пари. Вам случается заключать пари?
— Ну, вообще-то я этим не увлекаюсь, — пожал плечами Пратт, —
— Тогда как насчёт дружеского пари со мной? Скажем, на десять тысяч долларов?
— По какому поводу?
Тут их прервали. Послышалось: «Ах, вот вы где!» — и на террасу поднялся Монт Мак-Миллан. Он вздохнул с облегчением и приблизился к Пратту.
— Они околачивались возле забора, — сказал он, — я показал им от ворот поворот, и они куда-то исчезли. Я далёк от мысли подозревать младших Осгудов в намерении похитить быка, но всё же…
— Присядьте и выпейте, — прервал его Пратт. — Бёрт! Бёрт! Куда он запропастился, чёрт возьми? — Он повернулся к Клайду. — Так по какому поводу ты предлагаешь пари?
Клайд пригнулся к нему поближе.
— Бьюсь об заклад на десять тысяч долларов, — отчеканил он, — что вам не удастся зарезать Гикори Цезаря Гриндона.
— Клайд! — воскликнула Нэнси. Вульф прикрыл глаза. Послышались оживлённые возгласы, и даже Лили Роуэн встрепенулась. Мак-Миллан, собиравшийся сесть, так и замер на полпути к сиденью и потом медленно опустился.
— Что же мне помешает? — спокойно осведомился Пратт.
Клайд воздел обе руки ладонями вверх.
— Принимаете пари или нет?
— Десять тысяч долларов, что я не изжарю Гикори Цезаря Гриндона?
— Да.
— За какое время?
— Скажем, за эту неделю.
— Должен предупредить, что я консультировался у юриста. Бык — моя собственность, и по закону я вправе сделать с ним всё, что мне заблагорассудится, — чемпион он или нет.
Клайд молча пожал плечами. Застывшее на его лице выражение я частенько наблюдал у игроков в покер.
— Что ж, — Пратт принял наполеоновскую позу. — Это становится занятным. Как вы считаете, Мак-Миллан? Могут они выкрасть быка с пастбища?
— Не представляю, кто может отважиться на такое, — пробормотал скотовод. — Вот если здесь дурной умысел… Вот если бы его в сарай…
— У меня нет сарая. — Пратт снова обратился к Клайду. — Ещё один вопрос. Что будем ставить? Чеки?
Клайд вспыхнул.
— Банк не оплатит мой чек. Вы это прекрасно знаете. Но не волнуйтесь — если я проиграю, то заплачу. Наличными.
— Так ты предлагаешь джентльменское пари? Мне?
— Можете это так называть. Да, джентльменское пари.
— Мой мальчик, я, конечно, польщён твоим доверием, но не могу принять такие условия, когда на карту поставлены десять тысяч. Боюсь, что не смогу заключить пари, пока не выясню, действительно ли ты кредитоспособен.
Клайд рванулся из своего кресла. Я тут же подобрался для прыжка, но Нэнси сумела удержать брата. Она попыталась даже увести его прочь, лопоча что-то насчёт того, что им нужно спешить, но Клайд вырвался, оттолкнул её и свирепо уставился на Пратта.