Гемоглобов (сборник)
Шрифт:
Однако от удара об пол старая колымага идти не перестала. Напротив, часы застучали с еще большей силой и ожесточением, каждой новой секундой ударяя, словно обухом по голове.
Разрываемый невыносимой головной болью, Палермо запихнул чертов будильник под кровать, в коробку с обувью. Пускай там, сволочь, мечет свое черное время!
Прошло еще бог знает сколько дней. Палермо пару раз бесплодно дергался, пытаясь продолжить работу над сайтом, но невостребованные экзистенции разбегались от него стаей пуганых мышей. Приближался новый отлив времени, готовый затянуть парня в очередную круговерть грехов и падений. За окном бесстыже оголилась слезливая, промозглая явь; осень дурела от собственной неполноценности; тело ее, в багряных и ржавых ссадинах, осыпалось и путалось под ногами.
Осень и вынудила
Палермо попробовал разобрать будильник. Разобраться, какие его колесики-шестеренки свихнулись. Но из этой затеи ничего не вышло. Винтики словно приросли к корпусу часов. Ну и фиг с ними! Палермо не долго мучился и вообще не расстроился – мысли тотчас выбрали нужное направление. Он вспомнил о сайте, что-то подсказывало ему, что сегодня ему подфартит и он существенно продвинется в работе над ним. Палермо включил комп, затем магнитолу – тюнер на компьютере полетел еще месяц назад. Выбрал первую попавшуюся ФМ-станцию. Затем вернулся к компьютеру, настроил радиомодем на волну – и процесс пошел. В течение 15–20 минут он записывал на комп все подряд: новости, хиты, концерты по заявкам, болтовню диджеев, рекламу, дурацкие приветики друг другу… Но это жизнь, – Палермо прекрасно понимал.
Засучив рукава, он взялся оцифровывать радиоэкзистенции, вместе с радиогарниром добавлял к живому мясу сайта. Контент рос, как на дрожжах, грозя вот-вот выйти из-под контроля. Рано или поздно должен был настать момент, когда Палермо поймет, что он больше не может, что сайт не свалка, не кладбище их экзистенций и судеб. Не радио – реальных, черт побери!
И этот момент настал.
«Все, на сегодня хорэ». В тот день он дрался, как лев, но времени отлив бился за него еще отчаянней. Бился до конца – не уходил, не отступал, беспрерывно звал парня за собой. И Палермо уступил. Щас он покурит и, может, в самом деле махнет к пацанам. Кондрат с утра звал, обещал поправочных телок… Уже заранее расслабившись, выключив компьютер, он потянулся к магнитоле, хотел выключить и ее, но промахнулся и угодил пальцем в колесико настройки. Крутанул его невзначай и вдруг явственно услышал тиканье часов. Блин, да так громко! Радио тикает, а в комнате эхо раздается… Палермо не сразу сообразил, что то не эхо – то его будильник вторит странной радиоволне. Один к одному повторяет ход радиочасов.
Стоп! А будильник ли это попугайничает?
В сердце вдруг укололо; Палермо почувствовал, как живот плющится, будто из него удалили весь воздух… Набрал номер Эроса: «Включи радио, 105 и девять.» – «Песенку, что ли, заказал?» – «Нет. Включи, говорю! Потом объясню… Ну, что там?» – «Да ничего… Часы какие-то.» – «Часы?! Спасибо! Пока!»
Предчувствие подсказывало: это не просто часы. Точнее, ход не обычных, безымянных радиочасов, а его будильника транслируется сейчас на волне 105,9. Кому, интересно, пришла в голову такая бредовая мысль?.. Да никому! Палермо хлопнул себя по лбу – возбуждение росло в нем с каждой секундой.
Он яростно тер виски, словно это вовсе и не виски были, а две мгновенных лотереи – потри их особым образом и тебя обязательно ждет удача. А почему бы и нет? Открытие – чем не удача? Для Палермо – неоценимо большая удача… Нет, неужели время и в самом деле имеет волновую структуру? Но ведь это полный улет: у времени волновая природа!.. Хм, вообще-то он и раньше об этом догадывался. А сейчас – доказательство налицо! Вернее, доступно его слуху. Стой, а может, его и вправду можно увидеть?
Немедленно потянулся к пульту, включил «JVC», настроился на 105,9 и… обмер от неожиданности. Экран неожиданно приобрел неприятный болотистый оттенок – такого Палермо ни разу не видел. Легкие помехи и плывущие кадры с соседних каналов почти сразу уступили место зловещей картинке: диковатый рогатый лик глумливо улыбался Палермо, щелкал языком, как хвостом. Щелкал: тик-так, тик-так…
3
Дьявольская личина принадлежала подлинному дьяволу. Царя демонов звали незнакомым Палермо именем – Виорах. Странное имя, странный, невообразимый ад – огни вместо снежных вершин, огни вместо луж и лужаек, пепел вместо бессмертия… Там столько странного, поразительного для ясного ума и больного воображения! Но Палермо ничему не удивлялся, однажды очутившись в аду. Старался, изо всех сил старался не удивляться. Да и как можно удивляться тому, что невозможно постичь при жизни? Смерть не постичь при жизни!.. Но Палермо и не думал умирать, наоборот, был уверен, что по-прежнему жив, а значит, нет резона и удивляться, ведь все равно не постичь того, что еще не дано… Боже, в аду, как ни в каком другом месте, остро ощущается неотвратимость бега по кругу.
Но ад явился перед ним не сразу. Рогатый владыка дал парню время завершить эксперимент. Словно знал, да что там, конечно, знал, что тот ему еще пригодится. И без всякого эксперимента…
Надо же, он догнал волновую природу времени! Трудно поверить… Палермо не долго смаковал открытие. Увлеченно продолжил эксперимент: решил проверить, не является ли источник радиовремени одновременно и его приемником.
Снова включил комп, радиомодем остался настроенным на волну 105,9… Задумался, по обыкновению скребя в выбритом затылке. Чего б такое скачать во время? Чем разбавить эту посекундную, паскудную тягомотину? Ведь каждый день одно и тоже – одно и тоже сползание в луженую глотку смерти. «Смерть – это всего лишь победа времени» – сказал кто-то умный, а другой высказал мысль еще пакостней: «Жизнь – это всего лишь условие для восприятия смерти». Ну нет уж, Палермо с этим категорически не согласен! Он даже нарочно порезал себе палец – глядите, кровь, он проявил волю и мужество, доказал, что жив. Он жив даже тогда, когда поутру, после великого бодуна, его выворачивает наизнанку. Или он приходит в себя между чужими ногами, которые уже не оживит никакая святая вода. Да, он и тогда – жив! Боже, да ведь жизнь не добродетельный мякиш, он уже понял, жизнь – это… Длиннющий список файлов с забойными похождениями последних дней, недель отправился по адресу 105,9. Кайф, ржачка, жрачка, глюки, обломы, оргазмы, сперма, бредовые темы – и невыносимая, беспредельная пустота. Хм, удалось ли сохранить-передать все грехи?
Они даже не грешили. Незаметно, трусливо перескочили порожек греха. «Упали ниже плинтуса», – однажды отважилась на бунт Ален. Но тут же испуганно сползла к ногам любимого Эроса. Так же обреченно сползает закатное солнце, ища за горизонтом успокоение после напряженного, воинственного дня.
Да что там – не только Ален, они все сползали за роковую черту, как солнце за горизонт. С одной существенной разницей: светило поутру воскресало, им же воскресение навряд ли светило. Напротив, им суждено было опускаться все глубже, все ниже.
– Не дрейфьте, пацаны! Зато нам будет дано освоить все архетипы греха! – как всегда на свой лад успокаивал братву Кондрат. – А там, глядишь, сатана заметит нас и возьмет в ученики.
– Ну, а если ты окажешься хреновым учеником? – скептически ухмылялся Эрос. – И в тебе, засранце, божественного, как ни странно, больше, чем сатанинского? Вдруг Люцифер просечет это и наставит тебе неудов за преданность Богу?
– Дурак! Такого никогда не будет! – отчего-то всерьез обижался Кондрат, правда, неясно чему – тому, что в нем заподозрили подпольного праведника, или тому, что дьявол может не принять его в ряды достойных учеников. Кондрат продолжал смешно злиться от беспомощности. – Ну-у… А если рогатый такой козел… Я вызову его на дуэль! Вот!..