Герцогиня с Османского берега
Шрифт:
– Ты волнуешься, да? – спросила Анна. В ответ османка покачала головой. – Ладно, иди. Отложим этот разговор до того момента, когда ты будешь к нему готова.
Нигяр встала, поклонилась госпоже и направилась к выходу. Она бесконечно радовалась тому, что ей не пришлось выдавать всех подробностей своего прошлого.
– Нигяр, подожди! – окликнула османку королева. Молодая женщина повернулась к госпоже.
– Не думаешь ли ты принять христианство? – спросила Анна.
– Это трудный шаг, миледи, - ответила Нигяр, - Мне требуется долго думать.
– Хорошо, подумай.
Весь оставшийся вечер Нигяр посвятила подготовке кукол для принцессы Елизаветы. Молодой женщине безумно хотелось думать, что она делает это для собственной дочери, однако осознание того, что это не так, лишний раз ударяло её лезвием ножа в самое сердце. И вот, когда на следующее утро бывшая калфа сопровождала свою царственную госпожу в сад, дабы именно там должна была состояться встреча высокородной малышки с родителями, она на минутку представила себе, что её собственная девочка жива, и что скоро её приведут и она будет играть с дочерью короля Генриха и королевы Анны.
Не для кого не было секретом, что король был одержим идеей иметь сына. Нигяр слышала историю о том, как холодно он отреагировал на известие о мертворождённом ребёнке Анны. Кроме того, у молодой османки имелись все основания полагать, что причиной развода Генриха с Екатериной Арагонской явилось именно отсутствие наследника мужского пола. «Если бы он знал о плодовитости Хюррем Султан, ей богу, пошёл бы на султана Сулеймана войной из зависти», - подумала калфа. Тем не менее, король был искренне рад видеть свою рыжеволосую дочь.
– Где подарок для принцессы? – весело спросил он. – Принесите же кукол для леди Елизаветы!
– Леди Нигяр, принесите кукол, - обратилась к османке старшая фрейлина.
Слегка присев в знак послушания, Нигяр устремилась в другой конец сада, куда заблаговременно принесли трёх шикарных кукол, предназначенных для маленькой принцессы. Шагая между розовых кустов и фигурно подстриженных декоративных карликовых деревьев, Нигяр воображала, как её собственная дочь играется с теми куклами, и невольно заулыбалась. Ах, если бы всё это было правдой! Рисуя в своём воображении трогательные картины встречи с дочерью, Нигяр не заметила, как зацепилась за камень из кладки на тропинке. Османка запуталась в подоле платья и рухнула на землю. Она очутилась у ног какого-то человека.
– Позвольте помочь вам, мисс. – сказал он, протягивая руку.
Нигяр подняла глаза и увидела перед собой того самого вельможу, который присутствовал на обеде у королевской четы. Кажется, герцог Норфолк. Приятно улыбаясь, он предлагал девушке свою помощь. Несколько робея, османка протянула ему руку, и тот помог ей встать.
– Вы не ушиблись, мэм? – спросил герцог.
– Я в порядке. – отрывисто ответила Нигяр. – Простите, я спешить. – добавила она, выполнив реверанс, и поспешила за куклами. По пути Нигяр снова обернулась. Герцог провожал её взглядом, поправляя перо на берете.
«О, Аллах, этот человек преследует меня», - пронеслось в голове молодой женщины.
***
Уже прошло полгода с того дня, как Рустем Ага вырвал Нигяр Калфу из лап Хатидже
– В конце концов остановились на двадцати пяти акче за мешок, на том и решили, теперь все девушки довольны, ах! – радостно вещал Сюмбюль Ага.
– Это хорошо. – отвечала Роксолана. – Деньги, выделенные для больных, поступили в счёт лазарета?
– О, султанша, в этом можете не сомневаться.
– Я довольна твоей работой, Сюмбюль. – промолвила Хюррем и замолчала. Она приняла мрачный и серьёзный вид.
– Что-то не так, госпожа? – осторожно спросил евнух.
– От Нигяр Хатун не было вестей?
– Госпожа, с ней прямо беда. Хоть бы одно слово прочирикала, а так всё молчит и молчит. – Сюмбюль принял вид обиженного кота. – Я уже думаю, не приключилось ли с ней чего?
– Возможно, ты прав. – согласилась Хюррем. – Если она так долго не пишет, значит…
– Значит…?
– Не доплыла наша Нигяр до Англии.
Сюмбюль сжал губы так, словно собирался заплакать. У Хюррем на душе тоже было неспокойно, ведь это она отправила женщину в далёкое путешествие, а море, как известно, стихия не самая спокойная.
– О, Аллах, если Нигяр Хатун с тобой, помилуй её душу! – выдохнул главный евнух.
========== Глава 7. Оскорбление ==========
Дни рядом с королевой были похожи один на другой. Нигяр послушно исполняла поручения своей госпожи и ни на что не жаловалась. Свободное время она проводила, углублённо изучая английский язык и литературу, чтобы Анна Болейн была во всем ей довольна, в том числе и в образовании. Не каждая фрейлина могла похвастаться приобретённым багажом знаний, но молодая османка так понравилась королеве, что та решила сделать для неё намного больше, чем просто удостоить её чести прислуживать ей. Нигяр послушно читала все книги, которые рекомендовала ей Анна, но не понимала, зачем бы королеве такое внимание к простой служанке.
Но острее стоял вопрос о том, чтобы Нигяр приняла христианство. В последнее время Анна всё чаще подчёркивала это, но бывшей калфе удавалось уйти от столь щекотливой темы. Другие королевские служанки за глаза называли Нигяр еретичкой, боялись её, многие избегали общения с ней. Сказать, что Белл Уилтон невзлюбила её – значит, ничего не сказать. Большая часть сплетен об османке, которые гуляли по двору, были плодом её фантазий. Нигяр не придавала значения россказням о том, что по ночам она купается в пруду голая с русалками, заговаривает розы и превращает жаб в голубей, чем заслуживала уважения Маргарет и Бесси, которые при любом удобном случае старались поставить обнаглевшую Белл на место. Правда, однажды избежать серьёзного столкновения с враждебно настроенными англичанками Нигяр всё же не удалось.