Герцогиня с Османского берега
Шрифт:
– Аминь.
Внезапно откуда-то сверху раздались душераздирающие крики. Кричала женщина, возможно, от неожиданно поразившего её приступа боли в сердце. Ещё через несколько секунд стало ясно, что кричит не кто либо, а именно Анна Болейн. Недолго думая, Маргарет и Нигяр сорвались с места. Приятельницы выскочили в коридор и побежали наверх. Навстречу им стрелой неслась Джейн Сеймур, красная, как сваренный рак. Фрейлина проигнорировала вопрос Маргарет, о том, что произошло, что дало повод Нигяр прийти к выводу, что причиной срыва королевы стала именно Джейн. Кроме Нигяр и Маргарет у кабинета короля столпилась куча фрейлин и горничных, которых стражники не пустили внутрь. Через несколько минут к ним вышел сам король, встревоженный и запыхавшийся.
– Врача к королеве! – проревел он. – Живо!
На полу лежала Анна и корчилась от боли. Она хваталась за живот и орала не своим голосом. Казалось, в женщину вселилась нечистая сила…
– Отойдите, не мешайте! – звучал командный голос королевского врача.
– Что случилось? – шептались девушки.
– Королева рожает!
– Так рано? Срок должен подойти только через три месяца!
– Неужели выкидыш?
Анну срочно перенесли в её покои, а через полчаса Генриху доложили, что у него родился мёртвый сын. Между тем, состояние молодой женщины вызывало у врачей тревогу. Королеве становилось хуже с каждой минутой. Шансы на её спасение таяли, словно тонкая свечка. Придворным дамам не оставалось ничего другого, кроме как молиться.
Нигяр стояла рядом с Бесси и Маргарет и слушала христианские молитвы. Ей не хватало смелости начать молиться Аллаху вслух, так что калфа не знала, к какому богу обратиться, к своему или к тому, которому поклонялась её покровительница. Нигяр оставалось лишь уповать на опыт английских докторов, но вскоре и над этой надеждой нависла угроза. Королева перестала кричать, и через несколько минут к не на шутку напуганным фрейлинам вышел личный врач короля Генриха.
– Кровотечение не останавливается. – объявил он обречённо. – Вероятно, миледи вот – вот отдаст душу Господу.
Дамы ахнули. Кто-то искренне, кто-то притворно, но это заявление не оставило никого равнодушным. Нигяр почувствовала, что обязана что-то предпринять сама. Она двинулась вперёд, к покоям Анны Болейн, через ряд столпившихся дам.
– Куда ты, глупая?! – пыталась остановить её Маргарет.
Но османка даже не расслышала, что ей крикнули.
– Милорд, я должна войти. – взволнованно сказала она врачу.
– Я не могу вас впустить, леди, - ответил тот, - за этой дверью идёт битва за спасение жизни королевы.
– Я могу помочь.
– Вы поможете, если просто помолитесь.
– Я спасти королева. Поверьте мне.
– Доверьтесь ей, мистер Кроуфорд! – выкрикнула Бесси. – Она лечила саму Роксолану!
Удивлённый врач с недоверием взглянул на Нигяр.
– Это правда? – спросил он.
В ответ калфа утвердительно покивала головой. Раздумывать было некогда. Сжав губы и нахмурив брови, доктор Кроуфорд положил руку на плечо Нигяр.
– Сделайте всё, что считаете нужным. – сказал он строго. – Но если она скончается на ваших руках, вы лично ответите за это перед королём.
Согласившись на такое условие, Нигяр вошла внутрь. Анна лежала без сознания, бледная, словно покойница, а белоснежная простыня была залита кровью, которую пара самых близких королеве фрейлин, едва успевала вытирать.
– Я нуждаться тёплая вода. – твёрдо сказала Нигяр. – Ещё пинцет и чистые бинты. Много бинты. Все, что есть.
Её требования были исполнены беспрекословно. Османка задрала королеве верхнюю сорочку и принялась останавливать кровотечение способом, ведомым лишь ей одной во всей Англии. Пока Нигяр колдовала над Анной, весь дворец не переставал шептаться, что теперь будет. Кто-то говорил, что Анне не выжить, кто-то – что Генрих наверняка разведётся с ней, когда та выздоровеет, но в том, что выкидыш поставил крест на отношениях короля с его второй супругой, в этом никто не сомневался.
Нигяр провозилась с Анной целый час. Закончив, она не отходила ни на шаг от госпожи. Сообщив доктору Кроуфорду, что королева жива, османка осталась в покоях, дожидаться короля. Пот ручьями струился по её лицу, шею и плечи ломило, голова кружилась, но калфа не смела выйти за пределы комнаты. Когда, наконец, Анна открыла глаза, доктор Кроуфорд разрешил ей вернуться к себе.
У входа в покои Нигяр столкнулась с королем. Она поклонилась ему и ступила в сторону. Генрих жестом приказал ей поднять на него глаза.
– Ты спасла королеву, не так ли? – тихо спросил Его Величество.
– Да, милорд. – ответила Нигяр.
– Кто научил тебя врачевать?
– Моя бабка. Она быть лекарь. Хавса Султан ценить её.
– Она тоже работала в гареме, твоя бабка?
– Да.
– А разве женщинам позволено заниматься столь сложным и ответственным ремеслом, как лечение?
– В Османская Империя лечить женщины должна женщина. Мужчина даже смотреть на незнакомая женщина считается грех, не то, что лечить.
– Всё ясно. – Генриха, похоже, совсем не волновал тот факт, что его жена совсем недавно находилась между жизнью и смертью. – Иди к себе.
Ещё раз поклонившись королю, Нигяр проводила его взглядом. Она поплелась в комнату для прислуги, едва переставляя ноги. Не успела молодая женщина покинуть коридор, как на другом его конце, прямо около выхода, объявился герцог Норфолк. Османка вовсе не горела желанием встречаться с ним, но ей пришлось продолжить свой путь, чтобы сделать вид, будто его присутствие её совсем не волнует. Поравнявшись с герцогом, она сделала приветственный реверанс в знак уважения.
– Милорд. – едва слышно произнесла девушка.
– Я слышал, вы спасли мою племянницу. – сказал вельможа. – Как она сейчас?
– Её Величество чувствовать себя лучше.
– Скоро прибудет граф Уилтшир и мы навестим её. Спасибо вам, дорогая леди Нигяр за участие.
Не зная, что ответить, Нигяр просто поклонилась герцогу. Она собиралась идти дальше, однако сэр Томас задержал её.
– Моя супруга тоже очень больна. – сообщил он. – Доктора уже вторую неделю сражаются за её жизнь.