Герцогиня с Османского берега
Шрифт:
Нигяр покивала головой. Дайе посмотрела на малышку с такой нежностью, что со стороны можно было подумать, что это действительно мать разговаривает с дочерью. Поцеловав девочку в лоб, хатун взяла её за руку и отвела в комнату.
– Сейчас я пришлю девушек, - сказала она, - которые помогут собрать твои вещи и переоденут тебя.
Нигяр поклонилась и осталась ждать Дайе. Чтобы не терять времени, она вынула из шкафа свои платьица и ленточки из сундука. В нём же девочка обнаружила любимую куклу, с которой не играла бог знает, сколько лет. Решая, оставить ли игрушку себе на память, или выбросить, девочка не заметила, как дверь в комнату открылась.
– Хочешь сладкого?
Нигяр обернулась. В комнату вошёл Сюмбюль Ага, держа в руках миску с пахлавой.
– Нет, я ничего не хочу. – грустно ответила девчушка.
– Ой, ладно тебе, всегда хотела, а теперь вдруг не хочешь!
– Не хочу! – настойчиво повторила Нигяр и на её глазах стали наворачиваться слёзы.
Чувствуя, что в данный момент он совершает ошибку, Сюмбюль аккуратно поставил миску на стол. Юный евнух подошёл к отвернувшейся Нигяр и тихо заговорил с ней.
– Я вот тоже в новый дворец еду. Дайе Хатун приказала заботиться о тебе.
– Я знаю. – буркнула девочка.
– Я понимаю, тебе очень тяжело сейчас. Но я буду оберегать тебя не только потому, что так приказала Дайе Хатун. Просто я одинок также, как и ты. Я бы поплакал с тобой, но не могу: несколько лет назад я пережил такую боль, что, наверное, выплакал все слёзы мира, ты уж меня на том прости. Кроме нас самих, кто о нас позаботится? Поэтому ничего не бойся, я с тобой.
Нигяр повернулась к Сюмбюлю. Она крепко обняла его и повисла на нём, так что евнуху пришлось опуститься на пол. Девочка уже не сдерживала себя.
– Давай будем братом и сестрой, ага. – пролепетала она, глотая слёзы.
– Хорошо, хорошо, с сегодняшнего дня я буду твоим братом, а ты – моей сестрой. – согласился Сюмбюль. Он взял девочку за плечи. – Ну-ка посмотри на меня. – сказал он, сменив тон на более весёлый. – Немедленно прекрати это мокрое дело! Представляешь, что скажет султан, когда узнает, что его гарем обслуживает плакса?
– А что он скажет?
– Да ничего хорошего! «Вы кого мне подослали?! Что это за калфа, которая не работает, а только слёзы льёт по делу и не по делу?!» Потом схватит свой ятаган и вжиииик!
– Ах!
– Да я шучу, сестричка.
Нигяр улыбнулась впервые за четыре дня. Кто знает, может всё складывается не так уж и плохо? Вдруг там, в едва отстроенном дворце Топкапы, о котором все вокруг говорят, она найдёт своё счастье?
========== Глава 9. 18 мая 1536 года ==========
Практически сразу после ареста Анны Болейн, герцог Норфолк в принудительном порядке забрал Нигяр из Хэмптон – Корта и перевёз её в свой лондонский особняк. Османке было строго – настрого запрещено покидать его пределы, а, казалось бы, простое пожелание свидания с опальной королевой продолжало игнорироваться. Между тем, молодая женщина день за днём проводила в страшнейшем напряжении; через служанок, приставленных к ней, она узнала, что над её бывшей патронессой состоялся суд, который приговорил её к смертной казни. Но странному и нелепому стечению обстоятельств, невиновную во всех предъявленных ей обвинениях женщину осудил тот, кто рьянее остальных желал восшествия Анны на английский престол и тот, в чьих руках находилась дальнейшая судьба бывшей гаремной калфы – сэр Томас Говард, герцог Норфолк.
Поняв, что добиться свидания с королевой, не ставя герцога в известность, будет невозможно, Нигяр решила прибегнуть к одному из своих самых испытанных приёмов, а именно надавить на жалость. Она долго рассказывала жестокому герцогу о своей безмерной любви к королеве, активно оперируя фактом того, что кроме Анны Болейн у неё в Англии (да и на всём белом свете) нет никого, и напоминала ему о том, что Анна – его родная племянница, его кровь. Сэр Томас долго колебался, но видя, как страдает несчастная, одинокая женщина, он, скрепя сердце, позволил ей провести несколько часов с опальной королевой, осуждённой на смерть.
Утром 18 мая 1536 года, несколько доверенных людей герцога привезли Нигяр к Тауэру. Во дворе свершалась казнь предполагаемых любовников Анны Болейн, в числе которых был её собственный брат Джордж. Проявив невероятную силу воли, молодая османка не стала смотреть на это отвратительное зрелище. Слишком свежо было её воспоминание о том, как она сама готовилась к смерти…
Комендант Тауэра Кингстон внимательно изучил письмо герцога Норфолка, которое вручила ему Нигяр, и только после этого согласился провести её к осуждённой королеве. Он осторожно отпер дверь, и бывшая калфа застала свою опальную хозяйку в поистине ужасном состоянии. Сидящая под окном Анна билась в истерике, её лицо покраснело, а волосы растрепались.
– Ваше Величество… - произнесла османка негромко, но достаточно слышно для того, чтобы королева смогла узнать её по голосу. Та подняла голову и посмотрела в сторону двери.
– Нигяр. – прошептала Болейн. – О Боже, Нигяр, подойди ко мне!
Османка не просто подошла, она подбежала к патронессе и обняла её. Несчастная женщина уткнулась в неё, словно в подушку и продолжала плакать.
– За что, за что? – вопрошала она. – Смиттон, Норрис, Вестон, Бриртон – он убил их всех! И даже Джорджа, моего несчастного брата! Он их убил! А теперь убьёт меня!
– Не плачьте, миледи, - промолвила Нигяр. – они не умереть. Они стать ближе к ваш бог.
– Пусть даже и так. Но ведь они невиновны!
– Вы скоро встретиться с ними снова.
Почти час османка успокаивала Анну. Служанки, приставленные к осуждённой, за всё это время тихо сидели в углу, и даже не думали подойти к госпоже. После пережитого кошмара от наблюдения сцены ужасной гибели ни в чём не повинных людей, предательства родного отца, не говоря о бесконечной боли, причинённой всё ещё любимым Генрихом, Анна обнаружила себя лежащей на полу. Руки верной служанки поддерживали её, а её грудь служила несчастной женщине подушкой.
– Поскорее бы прибыл этот палач. – обреченно прошептала Анна. – Тогда мои мучения прекратятся. – неожиданно она повернула голову к Нигяр. – Не понимаю, почему ты не поспешила покинуть меня со всеми, у кого есть хоть капелька ума?
– Я хотеть попросить совет у вас, миледи.
– Совет? У меня? – Анна глубоко вздохнула. – Ладно, спрашивай.
– Я хотеть вернуться домой, в Оттоманская Империя. – промолвила бывшая калфа. – Как мне уговорить король отпустить меня?
– Я не смогла уговорить его пощадить моего брата и остальных, а она надеется, что он отпустит её на родину. – проворчала королева. – Если ты вдруг понравишься Сеймур, можешь обратиться к ней за содействием.