Герои русского парусного флота
Шрифт:
— Меня зовут Иван Семёнович Скаловский. Я командир сего славного брига, на котором, думаю, понравится служить и вам! Порядки у нас куда проще линкоровских, а потому прошу в общении не чиниться! Стоять же вахту будете не вахтенным офицером, а вахтенным начальником. Справитесь?
— Справлюсь! — со значением кивнул Мельников. — Я уже и самолично призовыми судами покомандовать успел!
— Вот и чудненько! — кивнул Скаловский. — Чувствую, что сплаваемся!
Знал бы тогда Гриша Мельников, что с прибытием его на бриг «Александр» судьба предоставила ему
Командующий французским корпусом выслушал доклад об отходе отряда кораблей капитана 1-го ранга Гетцена. Информация была поставлена у Мармона неплохо. Около российских кораблей всё время крутилась купеческая шебека с переодетым офицером-разведчиком. А потому, едва Гетцен развернул форштевни своих кораблей на зюйд, это стало сразу же известно. Перед Мармоном раскатали штабную карту.
— Где отряд русских кораблей сейчас? — спросил дивизионный генерал вернувшегося с моря наблюдателя.
Тот молча чиркнул ногтем по карте на значительном удалении от острова Брацо.
— Где позиция оставленного дозорного брига?
— Вот здесь? — показал офицер. — Между Брацо и островом Сольта!
— Сколько у него пушек?
— Восемнадцать, сир!
— Калибр?
— Малый, сир!
— Что ж, — подытожил разговор Мармон. — У нас есть все возможности преподнести маленький подарок императору! Как именуется этот бедолага?
— «Александр»!
— Забавно! — усмехнулся Мармон. — Особенно если учесть, что у нас имеется тартана «Наполеон». Если наш «Наполеон» спустит флаг с их «Александра» — это будет неплохим каламбуром и повеселит Париж! Готовьте наши суда к выходу в море. Пора и нам показать зубы!
…Тем временем, пуча штормовые паруса, «Александр» боролся со штормовым ветром, удерживая предписанное ему место. Устало трещал изношенный корпус, сквозь прогнившую обшивку сочилась вода. Когда отряд Гетцена скрылся из виду, лейтенант Скаловский собрал на шканцах команду.
— Вот что, ребята! — сказал он просто. — Мы остались одни, а потому надеяться надо только на себя. Ежели придётся биться, то надо будет биться до последнего. Ежели убьют меня, то наперёд приказываю судна не сдавать, а кто последним в живых останется, тому взрывать крюйт-камеру. Не дадим Мармону взять верх над моряками русскими!
Матросы дружно кричали «ура!». Перед обедом Скаловский велел выдать всем двойную порцию вина.
— Видать, для сугреву! — говорили меж собой матросы, к чарочке прикладываясь. — Чтоб веселее было!
Холодный пронизывающий ветер рвал с голов шляпы, завёртывал полы кафтанов.
Сам Скаловский тем временем ещё раз обошёл судно. Осмотрел придирчиво орудия, проверил исправность последнего нововведения — пушечных замков, попробовал, ладно ли крючки спусковые к шнурам замковым прицеплены, нет ли какой слабины. Замки пушечные — придумка отменная. Она не только облегчает сам выстрел, но и увеличивает скорострельность. И хотя все пушки всего лишь четырехфунтовые, про которые шутят, что уже не мушкет, но ещё не пушка, всё же при умелом обращении и они кое-что значат.
Закончив с пушками, Скаловский спустился в трюм, оглядел борта — крепки ли ещё? Вызвал к себе тимермана, велел ему подкрепить кое-где обшивку на всякий случай подпорами. Мера нелишняя. «Александр» — судно старое, ещё при штурме французской крепости Корфу захватил его капитан Белли. С тех пор вот уже семь лет под Андреевским флагом, а сколько ещё до того времени по морям ходил, кто знает?
Вернулся Скаловский на шканцы, оглядел ещё раз свой бриг внимательно и осмотром тем доволен остался.
Уже затемно к «Александру» подвалила рыбачья фелука. Забравшийся на борт бородатый рыбак с тревогой сообщил Скаловскому, что сегодня поутру, покидая Спалато, обратил внимание на суету на французских судах.
— Спасибо тебе, приятель! — поблагодарил его лейтенант. — Дай Бог тебе попутного ветра и доброго улова!
Тотчас с брига был спущен на воду шестивёсельный баркас с фальконетом под началом гардемарина Ушакова. Гребцы налегли на вёсла, и баркас направился в сторону Спалато. Задача Ушакова — известить о приближении неприятеля.
А французы уже заканчивали последние приготовления к выходу. Для операции Мармон определил три канонерские лодки (каждая по две 18-фунтовых пушки), да тартану «Наполеон» с двумя 18-фунтовыми орудиями в носу и шестью 12-фунтовыми — по бортам. Сил для захвата старенького брига было определено более чем достаточно. Командира отряда Мармон инструктировал лично:
— Следом за вами выходят транспорта с десантом. Захват брига — сигнал к операции по захвату Брацо и Сольте. Управляйтесь побыстрее. Вечером я приглашён на сенатский бал и надеюсь, что к его окончанию увижу вашего пленника уже в гавани! Вы же берите с собой батальон марсельцев для абордажа.
— Слушаюсь, сир! — лихо отсалютовал шпагой офицер. — Прошу лишь предупредить дам, чтобы не слишком пугались пушечной канонады. Пусть она будет им сегодня самой приятной из всех музык!
Вскоре французский отряд, неся все возможные паруса, уже спешил к лежавшему в дрейфе русскому бригу.
— На всю прогулку я отвожу не более полутора часов! — объявил в рупор своим капитанам командир отряда. — Мы должны ещё успеть развезти своих дам по домам!
Капитаны не возражали.
ПОЕДИНОК
В одиннадцатом часу с дозорного баркаса были усмотрены неприятельские суда, быстро спускавшиеся строем фронта. Немедленно известив Скаловского об увиденном выстрелом из фальконета, гардемарин Ушаков повернул баркас обратно под защиту бриговских пушек. Тем временем «Александр» уже вступил под паруса, и подошедший баркас поднимали уже на ходу. Скаловский ждать врага не желал, а сам поспешил ему навстречу!
— Иван Семёнович! По числу пушек и калибрам мармонцы превосходят нас пятикратно! — опустил зрительную трубу мичман Мельников.