Геймер. Тетралогия
Шрифт:
— Твоя семья и ты сама лишитесь чести, если ты пойдешь против нашего Сиро, так как его ведет Господь! Или, ради своей семьи, ты готова пойти против Бога?
— Ну я уже подкинула госпоже ваше письмо. — Айко чувствовала себя несчастной. Наверное, госпожа Фудзико права, и наилучшим в этой жизни является ранняя смерть, но Айко просто не могла умереть вот так — будучи обезглавленной самураями Минору или по-глупому зарезанной в бане, она должна была высылать деньги своей семье. То есть ничего она не должна, выходя замуж, женщина утрачивает прежние обязательства перед отцом, уступая права на себя мужу, но… Арекусу… именно Арекусу, а не Минору первым прознал о тяжелом положении
Айко зарыдала, закрывая рукавом лицо. В этот момент ей было безразлично, как она выглядела и что подумает о ней всевластный Симада Оно, потому что она, негодяйка Айко, предавшая свою новую семью, все еще хочет жить! Жить любой ценой, быть может, даже убив мать Минору. Нет! Этого она никогда не сможет сделать…
— Ты знаешь, что было в том письме? — Не позволив ей как следует нареветься, Симада тряхнул девушку за плечи, заставляя смотреть в глаза. — В этом письме я дал понять Фудзико, что если она хочет сохранить свою жизнь и жизни своих близких, ей следует отписать мужу и особенно сыну, чтобы они уходили из-под стен Хары. С тех пор прошло достаточно времени, но ни Минору, ни Арекусу не вернулись домой. У Сиро заканчивается вода и почти не осталось пищи. Но это еще не самое страшное — у них уже нет пороха! Поэтому я приказываю тебе пробраться к Фудзико и…
— Я не смогу убить госпожу! — Айко уже не плакала. Она тряслась всем телом, понимая, что сейчас ее будут убивать. — Давайте лучше я скажу им, что на меня кто-то напал в замке. Что меня пытались убить, потому что Фудзико-сан отказалась написать мужу. Что вы сказали, что убьете всех, всех, всех, если Минору и Арекусу не покинут поле боя! Я скажу, что убежала от вас! Я…
— Заткнись. — Симада Оно выпустил плечи Айко, так что та чуть не упала на пол, и тут же ее лицо обожгла пощечина. Айко вскрикнула, хватаясь за разбитую губу.
— Это, чтобы тебе поверили. Но если и после этого Фудзико не пошлет гонца к Арекусу…
— Пошлет, непременно пошлет. Только не бейте меня больше, я ведь того… я могу опять потерять ребенка, и тогда господин сочтет меня нерадивой и вернет родителям, и я уже не смогу помогать Сиро!
— От тебя и так не много пользы. — Симада Оно обтер руки о черную куртку, оглядев залитое кровью лицо Айко. — Ах да, еще. — Он схватил ее за рукав кимоно и рванул вниз, материя треснула, а Айко побежала прочь, путаясь в полах одежды и размазывая кровь по лицу.
«В следующий раз непременно убьет. Если я не прикончу Фудзико, обязательно убьет», — стучало в голове, но она была не в силах думать о смерти и только бежала и бежала, плача от счастья, что на этот раз ей удалось выбраться живой.
Ночь Юкки почти не спала, так как рядом с ней не было Сиро. Не спал весь замок. Ночь на тринадцатое апреля 1638 года выдалась тревожной и шумной. Несмотря на опустившуюся на землю темноту, воины сегуната не остановили штурма, затянув вокруг стен Хары живую петлю. Целый день Сиро был на стенах, но даже его присутствие, даже его невероятное влияние на людей не могло низвергнуть войска противников в геенну огненную, не могло разверзнуть почву под их ногами, внушить панический страх.
Защитники замка дрались как черти, спихивая со своих стен воинов сегуната, но это было сопротивление последнего отчаяния, после которого могла быть только смерть.
«Вот и сбылось, о чем мечталось, Минору рядом», — подумалось Юкки. Она не боялась умереть, то есть умереть в очередной раз. Конечно, было жаль расставаться со столь
К утру она все же сладко задремала, закутавшись в грязное одеяло и свернувшись клубочком. Заснула, как показалось, на мгновение, и была разбужена Сиро, который тряс ее за плечи и растирал шершавой ладонью лицо.
— Проснись, любимая, час пробил. — Голос Сиро был переполнен нежности, но Юкки ощутила в нем тревожные нотки. Проснувшись, она встретилась с уставшими глазами словно постаревшего за одну ночь юноши.
— Вы не ложились? Но так нельзя. — Она обняла Сиро, думая о том, что христианский пророк, без сомнения, различит фальшь в ее голосе. Но он был настолько занят своими мыслями, что не заметил ее лжи.
— Я пришел выполнить свой долг. Наше дело проиграно, и я должен убить тебя… — Обреченным движением он обнажил меч. — Помолись, Анна, я же отпускаю тебе все грехи и…
— Но мы еще не проиграли? — Юкки смотрела то на обнаженный меч, то в глаза Сиро. — Они еще не в замке? — Не отрывая глаз от Сиро, она отползла в сторону, выглянула в окно, за которым было все то же море, потом, все еще не спуская глаз с юноши, как была, в ночной одежде, выскочила из комнаты и, спустившись по лестнице и пробежав по коридору, в котором располагалась лекарская часть, выглянула в окно, рядом с которым стояли сразу же два лучника, мгновенно оценив ситуацию. Все пространство перед замком кишело людьми в коричневой форме, самураи несли лестницы, перетаскивали на новое место пушку, перезаряжали и тут же стреляли из мушкетов, тащили вязанки хвороста, надеясь снова запалить их под стенами Хары.
И во всей этой сумятице она различила нобори мужа — сначала она заметила знамя, а потом крылатый шлем. Минору был близко, с ним верные ему люди. Еще немного, и он раздавит сопротивление Хары и заберет ее. Только как объяснить, что это именно она? Как сделать так, чтобы ее не зарубили?
— Пора, Анна! — За ее спиной печальной тенью возник Сиро, и Юкки вдруг поняла, что просто не успеет встретиться со своим мужем. Даже если прямо сейчас выскочит из окна… нет… она ведь не могла летать! Но даже если бы и полетела, ее подбили бы лучники Сиро или стрелки Минору.
— Пойдем в наши покои. Я не хочу убивать тебя при них. — Сиро беспомощно развел руками, но Юкки понимала, что беспомощность делает его обреченным на убийство, и это было страшно.
«Все бесполезно», — подумала Юкки, наблюдая за тем, как рука, еще вчера ласкающая ее тело, поднимает блестящий меч, замах… Перед глазами Юкки засверкала огненная мишень, и в следующий момент…
— Простите, господин, только что пришло донесение от Симада Оно, — возник между Юкки и Сиро тощий юноша, которого Юкки прежде несколько раз видела в замке.