Глава семьи Пембертон
Шрифт:
— Нет, мисс Александра, мистер Майрон Пембертон не хотел брать с них и форса. А миссис Элеонора ни разу не посещала наш банк.
— Значит, на её личном счёте накопилась приличная сумма?
— Нет, мисс… простите, мистер Хью снял их три месяца назад.
— Ясно, что ж, пока придётся воспользоваться ежемесячным содержанием бабушки.
— От вас потребуется подписать заявление и получить чек.
— Благодарю мистер Норман, я могу забрать кулон бабушки?
— Конечно, — улыбнулся мужчина, вновь вытаскивая ящик, приподняв крышку, дождался, пока я вытащу бархатный мешочек и чуть помедлив, проговорил, — если позволите, я дам вам совет.
— Слушаю вас.
— Не доверяйте мистеру Хью Пембертон и подумайте над словами мистера Вилмера. С банком сотрудничают опытные бизнесмены и они подскажут вам, куда выгодно вложить сбережения миссис Беатрис. На полученную прибыль вы сможете устроить вашу жизнь, как пожелаете.
— Я подумаю, — не стала отказываться, аккуратно вытаскивая зелёный камень в серебряной, почерневшей от времени оправе, висевший на такой же тёмной цепочке. И защёлкнув замочек у себя на шее, спрятала кулон под рубаху.
Банк Буше я покинула только спустя полчаса, на оформление и выдачу сотни форсов вышло чуть дольше времени, чем я рассчитывала. За время моего ожидания, мимо кресла, на котором я расположилась, пару раз прошли несколько клерков, они без стеснения меня разглядывали и будто бы делали ставки, как долго я продержусь. Это немного раздражало и забавляло одновременно, но осознание, что наследство эксцентричной бабули, добавило мне головной боли, меня не покидало.
Старушка оказалась очень интересным человеком, она первая, кто построил в Вирдании фабрику по обработке хлопка. Трижды побывала замужем и овдовев, увеличила своё состояние в пять раз. Родила двух сыновей и дочь, она до самой кончины управляла семьёй, не давая всем спуску. В каждой строчке письма, написанной твёрдой рукой женщины, сквозило уверенностью в своих действиях, непримиримостью и авторитарной силой.
Не знаю, чем она руководствовалась, в письме об этом ни строчки, но всю недвижимость в том числе, и фабрику она завещала сыновьям. Дочери же передала письмо и счёт в банке с внушительной суммой, которым можно воспользоваться только, если выполнить, выставленные ей условия.
Миссис Элеонора, мать Алекс о своей матери никогда не говорила. Вообще, в поместье Пембертон имя Беатрис ни разу не прозвучало и это наводило на мысль, что на бабку держали обиду. Причина мне была неясна, но полагаю, знай её, мне было бы куда проще разобраться в семейных тайнах. Ведь если верить словам бабули, то со стороны миссис Элеоноры тоже достаточно родни, но и о них в нашем доме никогда не вспоминали.
Задумавшись, я не сразу заметила, что давно покинула бульвар Джонстаун и спустилась к набережной в районе Сент-Плейс. Приезжая в Окленд, отец всегда приводил сюда братьев, и они больше трёх часов безуспешно забрасывали удочки на старом причале.
Лишь однажды я уговорила мать и меня отпустили с мальчишками на берег и даже дали несколько раз забросить удочку. В тот день мы устроили пикник, нянька Петти собрала нам корзину, строго наказав не кормить горластых чаек, и проследить, чтобы мужчины не пустили ветчину на наживку. А если прищурится и долго смотреть на деревянный мосток, можно увидеть, как Эндрю положив на голову Тайлеру морскую пену, с криком убегает от разъярённого старшего брата…
— Мисс с вами всё в порядке?
— Да, — поспешно ответила, торопливо стирая застывшие на глазах слёзы, — солнце слепит.
— В этом году оно коварное, — пробормотал мужчина, не спрашивая, он устроился рядом со мной, — я сюда прихожу каждый день, но вас здесь ни разу не видел. Позвольте представиться — Дэвид.
— Алекс, — представилась в ответ, чуть помедлив, пояснила, — я только сегодня приехала в Окленд.
— Впервые здесь?
— Нет, но не была в Окленде три года, — произнесла, покосившись на странного соседа. Ему было не больше сорока, но волосы на голове подёрнулись сединой, а лицо было изрешечено мелкими шрамами. Чётко очерченные губы, были крепко сжаты, волевой подбородок, морщинка между густых, чёрных бровей, выдавали в нём человека недоверчивого и упрямого.
— Я вернулся два месяца назад… — вполголоса проговорил мужчина, немигающим взором устремившись в горизонт, он больше не произнёс ни слова.
Некоторое время бросая косые взгляды на соседа, убедившись, что опасности от него нет. Я снова, зарывшись босыми ногами в горячий песок, обратила свой взор к океану. Взирая, как над вспененными белыми барашками волн кружатся чайки, разрезая воздух сильными крыльями, то и дело пикируя вниз, в надежде выловить рыбёшку покрупнее. Я перебирала в руках ребристые ракушки и всматриваясь вдаль, туда где водная гладь у самого горизонта сливалась с небом. Пыталась разглядеть тот самый волшебный корабль с несметными сокровищами, о которых рассказывал брат Ларри…
— Благодарю за компанию, — заговорила я, спустя несколько минут молчания и подхватив с песка туфли и сумочку, поднялась, — была рада знакомству Дэвид.
— В это время я бываю здесь каждый день Алекс, — улыбнулся мужчина, на мгновение став похожим на озорного мальчишку.
— Учту, — невольно улыбнулась в ответ и не оглядываясь поспешила домой, всю дорогу, думая о странном знакомстве и о мужчине, в глазах которого застыла боль…
Миссис Джоан меня не ждала, это было заметно по её удивлённому лицу и то как она, вытянув шею, пыталась кого-то высмотреть за моей спиной.
— Ты за вещами?
— Нет, к себе домой, — хмыкнула, проходя в холл, — почему окна закрыты? На улице тепло, а свежий воздух этому дому не помешает.
— Разве тебя не пригласили переехать к Хью или Джулии? — не ответила на мой вопрос тётя, тщательно заперев дверь, она шаркающей походкой направилась к лестнице.
— Приглашали, но я уверена, что жить с вами будет интересней, — проговорила, с трудом сдерживая улыбку, — вы завтракали? Я только сейчас поняла, что с утра во рту у меня не было ни крошки.
— Да, — сухо ответила миссис Джоан и не сводя с меня пытливый взгляд, сквозь зубы процедила, — на кухне молоко, масло и хлеб.
— Отлично! — преувеличенно радостно воскликнула, сдёргивая плотную ткань с окна. Солнечные лучи этого долго ждали, им не помешали грязные, затянувшиеся пылью и паутиной стекла, чтобы ворваться в холл и осветить мрачные углы комнаты, — раз завтрак давно прошёл, а время подошло к обеду, вы не откажетесь присоединиться ко мне? Я заглянула по дороге сюда в лавку, милый мистер Джим заверил меня, что его пироги самые вкусные.