Глаз бури
Шрифт:
– Осторожно!
– настойчиво сказал Бинабик, но Саймон уже сбросил свое снаряжение и карабкался по насыпи, вызывая неосторожными движениями маленькие лавины. Юноша быстро достиг пещеры и остановился, покачнувшись на шатком камне.
– Эту стенку сделали люди, это точно!
– возбужденно крикнул он.
– Здесь раньше был вход примерно в три элля шириной, и кто-то поспешно, но не бездумно складывал перед ним камни - может быть для того, чтобы сохранить тепло? Или для защиты от диких зверей?
– Окажи доброту не кричать, Саймон, -
– Мы поднимаемся прямо к тебе.
Охваченный нетерпением, позабыв о разреженном воздухе и убийственном холоде, Саймон смотрел, как догоняют его спутники. Когда Хейстен начал влезать на груду, под Деревом Удуна появились ситхи. Оценив открывшуюся перед ними сцену, они взобрались к пещере легко, как белки, прыгающие по ветвям.
Через мгновение глаза Саймона привыкли к темноте низкого свода пещеры. Когда он наконец обрел способность видеть, глаза его изумленно расширились.
– Бинабик… это… они… - сказал он.
Тролль, выпрямившийся во весь рост на том месте, где Саймон стоял, согнувшись крючком, медленно прижал руку к груди.
– Кинкипа!
– сказал он.
– Они имели ожидание нашего прихода!
Пещера была усеяна пожелтевшими человеческими костями. Скелеты, обнаженные, не считая снаряжения и украшений из ржавого черного с прозеленью металла, сидели, прислонившись к стенам пещеры. Топкий ледяной покров закрывал все это, как предохраняющее стекло.
– Это Колмунд?
– спросил Саймон.
– Да спасет нас Узирис, - задохнулся позади них Слудиг.
– Выходите скорее! Воздух, должно быть, отравлен!
– Здесь нет яда, - успокоил его Бинабик.
– Что же до того, наблюдаем ли мы остатки сира Колмунда, то наши шансы в этом должны быть велики.
– Интересно бы узнать, почему они умерли?
– голос Джирики пугающе отскакивал от стен маленькой пещеры.
– Если они замерзли, то почему не прижались друг к другу, чтобы согреться?
– Он указал на тела, прислоненные к стене.
– Если они были убиты животными или погибли в междоусобице, то почему тела их лежат так, как будто они по очереди ложились умирать?
– Здесь мы имеем загадки, о которых с интересом можно будет разговаривать когда-нибудь в последующем, - отрезал Бинабик.
– Но мы имеем другие обязательства и мало времени до темноты.
– Все, - сказал Слудиг, и в голосе его звенело напряжение.
– Идите сюда! Сюда!
Он стоял над одним из скелетов. Некоторые кости рассыпались желтоватой грудой, но все равно казалось, что этот человек умер во время молитвы - на коленях, с протянутыми руками. Между костями рук, ушедшими в лед, как камни в миску с молоком, лежал длинный сверток, прикрытый полуистлевшей промасленной тканью.
Казалось, что внезапно в пещере не стало воздуха. Мертвенная тишина наступила, придавив людей к земле. Тролль и риммер встали на колени, принимая положение древних костей, и начали скалывать лед вокруг свертка своими топориками. Промасленная ткань сходила пластами, как прогнившая
– Это не металл, - разочарованно протянул Саймон.
– Но Торн и не сделан из металла, - проворчал Бинабик.
– По крайней мере не из такого, который ты когда-нибудь в своей жизни видывал.
Слудиг с трудом пропихнул острие топорика под задубевшую ткань, и с помощью Хейстена ему удалось оторвать еще полосу.
Саймон разинул рот. Бинабик был прав: предмет, появившийся на свет, словно бабочка из хрустального кокона, был не просто мечом. Такого меча никто из присутствовавших никогда не видел: он был длиной с широко разведенные руки мужчины и черный, как смоль. На конце меча сверкала радуга, словно он был таким неестественно острым, что расщепил даже тусклый дневной свет, но и ее яркие цвета не могли изменить его глубокого черного существа. Если бы не серебряный шнур, обернутый вокруг рукояти - оставляя непокрытую гарду и часть эфеса такими же черными, как и лезвие, - он казался бы и вовсе не имеющим отношения к роду человеческому. Скорее его можно было бы принять за часть природы, за чистую сущность ее черноты, случайно вылившуюся в форму совершенного изысканного меча.
– Торн, - прошептал Бинабик, и, кроме естественной радости, что-то вроде уважения было в его голосе.
– Торн, - повторил Джирики. И Саймон не мог даже попытаться угадать, что чувствовал он, произнося это имя.
– Так это он?
– спросил Слудиг.
– Красивая вещь. Что же убило их, когда с ними был такой клинок?
– Кто имеет знание, что с ними случалось?
– сказал Бинабик.
– Но даже такой меч, как Торн, не может служить вам пропитанием, когда вы не имеете совсем никакой еды.
Путешественники еще долго молча смотрели на клинок. Гримрик, сидевший ближе всех к выходу, наконец поднялся на ноги.
– Как говорит тролль, мечом сыт не будешь. Пойду, разведу костер на ночь, - он вышел из пещеры и потянулся, тихонько насвистывая; мелодия, сперва сбивчивая, становилась все яснее.
– В расщелине у камня растет кустарник!
– крикнул ему вслед Слудиг.
– Он будет гореть с нашей растопкой!
Хейстен наклонился и осторожно коснулся лезвия пальцем.
– Холодное, - улыбнулся он.
– Неудивительно, верно?
– Он повернулся к Бинабику и странная робость была в его голосе:
– Можно я подниму его?
Тролль кивнул.
– С осторожностью.
Хейстен аккуратно просунул пальцы под обмотанную шнуром рукоять и потянул, но меч не сдвинулся с места.
– Примерз, - догадался стражник и потянул снова, сильнее, но ничего не добился.
– Здорово его прихватило, - сказал он, запыхавшись, и потянул еще раз, теперь уже изо всех сил. От его тяжелого дыхания вверх поднимались клубы пара.
Слудиг наклонился помочь ему. Гримрик снаружи вдруг перестал свистеть и сказал что-то неразборчивое.