Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова)
Шрифт:
— А может, эта Педура и вправду так забавно говорит. Ты же сказал, она иностранка.
Жэюн-Педура перегнулась через стол. Голос ее стал шелковым, тихим.
— Двадцать дней назад нам стало известно, что гниение много лет распространялось в домах миллионов, расцветая в ушах мужей и детей. — Она продолжала трепаться еще несколько минут — странными цветастыми фразами, исполненными сознания непоколебимой правоты. Потом: — И поэтому очень уместно, что Принстонское радио теперь предоставляет нам возможность очистить общественный эфир. — Она помолчала. — Я… Я… — Она словно бы искала подходящие слова. На миг показалось, что она опять превратилась в неотвязницу: потупилась, скосила голову. Затем резко хлопнула ладонью по столешнице. Притянула себя
— Говорил же, переводчица из нее хреновая.
Распластав по стене руки и передние ноги, Гокна с Вики прижали к стене основные глаза. Поза ужасно неудобная, парочка елозила взад-вперед по полу у стекла.
— Благодарю вас, мастер Дигби. Принстонское радио оставляет за собой возможность для похвалы, предоставляя… — бла-бла-бла.
— Как она забавно говорит, — сказала Гокна.
— Я же сказала, она иностранка, — отсутствующим тоном ответила Дидира. Она не отвлекалась от таинственных манипуляций со своей звуковой панелью. Казалось, особого внимания на то, что происходит на сцене, она не обращает. Брент же смотрел передачу с вялым интересом, а Джирлиб метался от окна к панели, стараясь держаться поближе к Диди. Наученный горьким опытом, он не давал ей технических советов, но ему еще нравилось держаться к ней поближе. Порой он задавал уместный наивный вопрос. Когда Диди была не занята, ее иногда удавалось втянуть в разговор.
Гокна усмехнулась Вики.
— Не-е, я не про то. Сама «достопочтенная Педура» — как глупый анекдот.
— Гм. — Вики была иного мнения. Педура, конечно, странновато вырядилась. Вики церковных шалей раньше вживую не видела, только в книжках читала. Бесформенный плащ, ниспадавший со всех сторон, оставлял на виду лишь голову и пасть Педуры. Но под этим покровом таилась сила. Вики знала, что думает народ в большинстве своем о таких детях, как она. Педура просто профессиональная защитница этой точки зрения, да? Но… была в ее речах смутная угроза… — Ты думаешь, она реально верит в то, что говорит?
— Без балды. Потому она такая забавная. Вишь, папа улыбается?
Шерканер Андерхилл сидел на своем насесте по другую сторону сцены, тихо баюкая малышей. Он еще ни слова не сказал, но по аспекту Андерхилла дергалась слабая улыбка. Две пары детских глаз выглядывали из его шерсти скорее с опаской. Рапса с Хранком не понимали, что происходит, но вид у них был перепуганный.
Гокна тоже это заметила.
— Бедные малыши. Только их эта клуша и в состоянии напугать. О, смотри! Сейчас я достопочтенной Педуре «десятку» покажу.
Она отвернулась от стекла и побежала к соседней стене, а оттуда вскарабкалась на стеллаж с аудиопленками. Девочкам было по семь лет, для акробаток уже тяжеленькие. Ой. Стеллаж не был закреплен. Он закачался, пленки и всякая всячина поехали в стороны. Но Гокна уже добежала до верха, никто и понять не успел, что происходит. Оттуда она прыгнула и схватилась за карниз окна, выходящего над сценой. Тело ее со смачным шлепком распласталось по стеклу. На миг Гокна стала идеальной «десяткой» поперек всего окошка. По ту сторону стекла Педура застыла с глупым видом полного изумления. Девочки залились визгливым смехом. Нечасто удается изобразить такую классную «десятку», засветив жертве в рыло свое нижнее белье.
— А ну вали оттуда! — зашипела Диди. Руки ее заметались по панели. — Вы в последний раз у меня в рубке, гаденыши! Джирл, убери своих сестер, или я вас сама отсюда выкину!
— Щас, щас! Мне так жаль… — Джирлибу и вправду было жаль, судя по голосу. Он подскочил к окну и сорвал оттуда Гокну. Мгновением позже Брент схватил Викторию.
Джирлиб не был рассержен, только огорчен. Он поднес Гокну совсем близко к голове.
— Тише будь. Хоть раз в жизни будь серьезней.
Вики пришло в голову: может, он так расстроен тем, что Диди на него обиделась? Впрочем, не важно. Из Гокны выдуло смех, она коснулась пасти брата пищевой рукой и мягко ответила:
— Да,
Задним зрением Вики видела, как Диди что-то говорит — наверное, с Дигби по телефону. Вики не слышала слов, но ведущий согласно кивал. Он заставил Педуру усесться обратно и стал представлять папу. По ту сторону стекла все пошло как обычно, точно ничего и не случилось. Однажды они с Гокной наверняка влипнут в реальную передрягу, но это еще впереди.
Цзоби села в атмосфере всеобщего смущения. Обычно неотвязники старались переводить примерно в синхрон. Силипан заявлял, что это лишь отчасти его спецификации: неотвязникам-переводчикам и вправду нравилось синхронизироваться с аудиопотоком. В каком-то смысле актерская игра им действительно приносила удовлетворение. Сегодня просто не слишком удавалось.
Наконец Брут собрался и выдал сравнительно гладкое представление Шерканера Андерхилла.
Шерканер Андерхилл. Его переводила Триксия Бонсол. Кто ж еще? Триксия первой раскодировала устную речь пауков. Чжау говорил, что в первые дни передачи она играла всех: детей, стариков, слушателей, звонивших в студию. Остальные неотвязники потом тоже приспособились, достигли свободного владения языком и выработали стилевой консенсус, но Триксия по-прежнему брала на себя самые сложные задачи.
Шерканер Андерхилл. Наверное, первый паук, которому вообще дали имя. Андерхилл появлялся в большинстве радиопередач. Сперва могло показаться, что он в ответе за две трети изобретений промышленной революции. Позже это заблуждение развеялось: Андерхилл — фамилия достаточно обычная, а когда упоминали Шерканера Андерхилла, то зачастую оказывалось, что работу выполнил один из его студентов. Наверное, паучара — научный бюрократ, член попечительского совета Принстонского университета, где обреталось большинство студентов или кто-нибудь в этом роде. Но когда у пауков появились микроволновые ретрансляторы, спутники-шпионы стали выдавать все разбухающий поток данных по вопросам государственной важности (без труда дешифруемый). Идентификатор «Шерканера Андерхилла» появлялся почти в двадцати процентах всего сверхсекретного трафика Гокнанского Аккорда. Они не сомневались теперь, что это не личность, а какая-то организация. Не сомневались… пока не стало ясно, что у «Шерканера Андерхилла» есть дети и они участвуют в этой радиопередаче. У «Детского часа науки» явно был какой-то политический подтекст, только пока непонятно какой. Наверняка Томас Нау тоже смотрит шоу в Хаммерфесте. «Любопытно, Киви с ним?»
Триксия заговорила:
— Благодарю вас, мастер Дигби. Я очень счастлив сегодня быть здесь. Пора в открытую обсудить эти вопросы. На самом деле я питаю надежду, что молодежь, как внефазная, так и фазная, меня слушает. И мои дети тоже, я это знаю.
Триксия бросила на Цзоби спокойный и уверенный взгляд, но в голосе ее чувствовалась слабая дрожь. Эзр глянул ей в лицо. Сколько сейчас Триксии? Полный график неотвязных вахт был засекречен, наверное, по той причине, что у большинства загрузка близилась к ста процентам. Нужно жить полной жизнью, чтобы узнать столько, сколько Триксия. По крайней мере, в ранние годы, на какой бы вахте Эзр ни являлся к ней, Триксия сидела у себя в камере. Она выглядела лет на десять старше той Триксии, несфокусированной. А когда играла Андерхилла, то казалась еще старше.
Триксия продолжала:
— Но я хочу сделать одно уточнение к сказанному леди Педурой. Не было у меня никакого плана утаивать истинный возраст детей. Двое старших — им сейчас по четырнадцать — уже некоторое время участвовали в передаче. Вполне естественное дело, а по письмам, которые они получали, я заключаю, что мои дети очень популярны как у детей текущего поколения, так и у родителей.
Цзоби глянула на Триксию через стол:
— Разумеется, лишь потому, что они утаивали свой истинный возраст. По радио столь небольшая разница трудноуловима. По радио некоторые… непристойности… проходят незамеченными.