Глухая стена
Шрифт:
Роберт Мудин врубил какую-то кнопку и откинулся на спинку стула. На модеме возле компьютера замигал индикатор.
— Что ты сейчас делаешь? — поинтересовался Валландер.
— Пытаюсь отправить мейл и посмотреть, что будет. Но мейл я посылаю со своего компьютера.
— Ты же писал адрес на фальковском?
— Я их соединил друг с другом.
На экране замигал сигнал. Роберт Мудин подскочил на стуле, наклонился ближе к монитору. Снова закликал мышкой. Валландер ждал.
Внезапно дисплей опустел. Секунду он оставался совершенно
— Что происходит?
— Толком не знаю. Мне отказано в доступе. Надо замести следы. На это уйдет несколько минут.
Он продолжил работу. Валландер ждал все более нетерпеливо.
— Попробуем еще разок, — пробормотал Мудин.
Затем произошло что-то такое, от чего Роберт Мудин аж подпрыгнул на стуле и долго буравил взглядом экран.
— Международный банк реконструкции и развития, — наконец сказал он.
— Ты о чем?
— Одно из закодированных здесь учреждений — Банк реконструкции и развития. Если я не ошибаюсь, его отдел, занимающийся чем-то вроде глобальной финансовой инспекции.
— Стало быть, Пентагон и Банк реконструкции и развития, — сказал Валландер. — Не какая-нибудь мелкая сошка.
— Думаю, пора провести небольшое совещание, — решил Мудин. — Надо посоветоваться с моими друзьями. Я просил их быть наготове.
— Где они находятся?
— Один живет под Реттвиком, другой — в Калифорнии.
Валландер подумал, что, пожалуй, пришло время связаться с компьютерщиками из министерства. И поневоле представил себе неприятности, которые ему предстоят. На сей счет он иллюзий не питал. Наверняка ему устроят изрядный разнос за то, что он прибегнул к помощи Роберта Мудина. Хотя Мудин безусловно человек выдающихся способностей.
Компьютерный гений совещался с друзьями, а Валландер тем временем бродил по комнате. Размышлял о Юнасе Ландале, погибшем на пароме. О сожженном трупе Сони Хёкберг. И о странном офисе на Руннерстрёмсторг, где сейчас находился. Вдобавок его грызла тревога: что, если он идет по неверному пути? Его задача — руководить расследованием, но, кажется, на это он и не способен. К тому же его не оставляло ощущение, что коллеги стали относиться к нему с недоверием. И дело тут, пожалуй, не только в истории с Эвой Перссон, которой он влепил затрещину в присутствии фотографа. Наверно, они шушукаются у него за спиной, сомневаются, идет ли он в ногу со временем. Не пора ли передать руководство серьезными расследованиями Мартинссону?
Он был обижен и жалел себя. Но одновременно в нем закипала злость. Не-ет, он так легко не сдастся. И Судана в запасе не имеет, чтоб начать там новую жизнь. И коневодческой фермы на продажу у него нет. Впереди только весьма скромная государственная пенсия.
Легкий перестук клавиш за спиной утих. Мудин встал, потянулся.
— Надо закусить, я проголодался, — сказал он.
— Как совещание?
— У нас перерыв. Через час продолжим.
Валландер и сам проголодался. Предложил съесть пиццу. Мудин вроде как обиделся:
— Я пиццу не ем. Это нездоровая еда.
— Что же ты ешь?
— Проростки.
— И все?
— Яйца с винным уксусом тоже неплохо.
Интересно, какой истадский ресторан способен удовлетворить запросы Роберта Мудина? — подумал Валландер. Вряд ли такой вообще существует.
Мудин заглянул в свои сумки с провизией, стоявшие на полу. Однако ничем не прельстился.
— Обыкновенный салат подойдет, — сказал он. — На худой конец.
Они вышли из дома. Валландер спросил, не подъехать ли им до центра на машине. Но Роберт предпочел пройтись пешком. Полицейский патруль в штатском был на месте, в автомобиле.
— Интересно, чего они дожидаются? — спросил Мудин, когда они проходили мимо.
— В самом деле, интересно…
Валландер привел Роберта в единственный известный ему бар, где подавали салаты, и сам закусил с большим аппетитом. Не в пример Мудину, который тщательно изучал каждый листик салата, каждый овощ, прежде чем отправить его в рот. И жевал он до ужаса медленно, чем немало удивил комиссара.
— А ты осторожен с едой, — заметил он.
— Хочу, чтобы голова была ясная, — ответил Роберт.
А задница чистая, кощунственно подумал Валландер. В основном и я действую так же.
Он попытался за едой поговорить с Мудином, но получал лишь лаконичные ответы. Задним числом сообразил, что парень по-прежнему поглощен цифрами и секретами фальковского компьютера.
Незадолго до семи они вернулись на Руннерстрёмсторг. Мартинссон все еще отсутствовал. Роберт Мудин возобновил совещание со своими консультантами в Даларна и Калифорнии. Валландер почему-то решил, что выглядят они точно так же, как этот парень.
— Никто меня не выследил, — сказал Мудин, проделав на клавиатуре какие-то заковыристые манипуляции.
— Откуда ты знаешь?
— Вижу.
Валландер поудобнее уселся на походном стуле. Мы будто в охотничьей засаде, подумал он. Охотимся на киберлосей. Где-то они прячутся. И мы понятия не имеем, откуда они могут выскочить.
В кармане у него зажужжал мобильник. Мудин вздрогнул:
— Терпеть не могу сотовые телефоны!
Валландер вышел на лестничную площадку. Звонила Анн-Бритт. Комиссар сообщил, где находится и что удалось пока вытянуть из фальковского компьютера.
— Банк реконструкции и развития и Пентагон, — сказала она. — Два мировых центра абсолютной власти.
— Я, конечно, знаю, что такое Пентагон. А вот насчет этого банка мне мало что известно. Хотя Линда в свое время рассказывала. Причем отзывалась о нем весьма нелестно.
— Это банк банков. Он выделяет кредиты, прежде всего бедным странам. И способен поддержать экономику тех или иных государств. Его очень резко критикуют, в особенности за то, что, выдавая кредиты, он зачастую предъявляет получателям непомерные требования.