Гобболино — ведьмин кот
Шрифт:
И он продолжал цепляться изо всех сил за снасти и причитать:
— Ой! Меня сдувает ветром! Сейчас я упаду на палубу и разобьюсь в лепешку! Что тогда скажет моя мама Грималкин, моя сестричка Сутика и моя хозяйка-ведьма? Я падаю! Я падаю!
— Так и быть, я спасу тебя! — раздраженно прокричала морская ведьма. — Готовься, я пролечу под тобой, и ты спрыгнешь ко мне на метлу.
В эту секунду корабль снова нырнул в водяной провал под гребнем очередной волны, и туча прикрыла край солнечного диска.
Гобболино,
Встревоженные моряки слышали его жалостное мяуканье, они, конечно же, не поняли, о чем шла речь, но стояли внизу и тоже напряженно ждали, готовые броситься за борт и спасти котенка, если тот упадет в море.
Солнце светило все слабее.
О Господи, все кончено, мы погибли! — сказал себе Гобболино: он видел, что остроконечные скалы громоздятся уже перед самым носом корабля.
— Готовься! — выкрикнула морская ведьма ему почти что в самое ухо. — Прыгай!
Но когда она с быстротой молнии промелькнула мимо котенка, ее тень на мгновение упала на палубу, и тут Гобболино прыгнул — прыгнул не на метлу, но прямо на тень ведьминой головы и отчаянно завопил:
— Чешуя вам в горло, сударыня!
Морская ведьма, взвизгнув от ярости, метнулась в сторону.
— Предатель, предатель! — успела несколько раз выкрикнуть она, исчезая с последним порывом ветра, и на море наступил полный штиль.
«Мери Мод» остановилась, словно бросила якорь, от острых скал ее отделяло расстояние меньшее, чем длина ее корпуса. Последние остатки штормовых облаков устремились к северу, а на голубом небе засияло горячее солнце.
Море блестело, как спокойная вода лагуны, и Гобболино видел уступы скал, обросшие коричневыми водорослями, пестрых рыбок, крабов и угрей — видел все это очень четко, как в аквариуме.
Казалось, никакого шторма и в помине не было.
Гобболино огляделся в полном замешательстве. Матросы тоже были ошарашены и, по-видимому, недоумевали; они собирались по нескольку человек, угрюмо переговаривались и поглядывали на Гобболино.
— Я же вам говорю, это была не чайка, — услышал котенок чей-то приглушенный голос, — это была ведьма.
— А он с ней разговаривал! Я это ясно слышал!
— Он сказал, что он — ведьмин котенок! Представляешь?
— Тогда понятно, почему она прицепилась к нашему кораблю и ни в какую не отставала. Чудо, что мы не погибли, скажу я вам.
— Кот с ней торговался, просил, чтобы она уняла ветер. Кто его знает, что он ей предложил взамен?
— Он крикнул: «Чешуя вам в горло, сударыня!» — или какой-то вздор в этом духе.
— Он — ведьмин кот. Откуда нам знать, что это значит на их языке?
И матросы подозрительно косились на Гобболино, а когда он подошел к ним, ни
Всю ночь корабль стоял со спущенными парусами, залитый серебристым лунным светом.
А Гобболино сидел на палубе, одинокий и печальный, потому что моряки держались с ним как-то натянуто, и никто даже не поделился с ним ужином.
С утра задул легкий бриз, но палуба оставалась безлюдной, а паруса — свернутыми.
В полдень к Гобболино подошел капитан.
— Гобболино, мой милый котенок, — сказал он ласково, но очень торжественно и твердо. — Пришло нам время расстаться. Мои матросы отказываются выходить в море, пока ты на борту. Они опасаются, что ты навлечешь на них новые неприятности или что морская ведьма будет мстить из-за тебя всей команде. На свете есть капитаны, Гобболино, и есть экипажи, которые никогда не берут в море кошек: они считают, что кот на борту приносит несчастье. Здесь, на «Мери Мод», мы так не думаем. Но ведьмин кот — это уже чересчур! Ведьмин кот — это совсем другое дело!
Гобболино кивнул и ответил: «Есть, капитан», хотя на глаза ему навернулись слезы при мысли о том, что придется покинуть своих добрых друзей и корабль, который уже начал казаться котенку родным домом.
Глава 11. Маленькая принцесса
Гобболино был очень растроган тем, что сам капитан сел на весла и отвез его на берег в спасательной шлюпке.
Когда лодка ткнулась носом в серебристый песок и котенок из нее выскочил, матросы с борта «Мери Мод» пожелали ему удачи, но у него не хватило духу обернуться на корабль, который поднимал паруса без него.
Так что Гобболино отважно затрусил вперед, он не оглядывался и так старался не расплакаться, что едва понимал, куда идет, а когда опомнился, то понял, что оказался в городе. Город был, наверное, очень большой, потому что суета и толчея на улицах сильно мешали идти даже такому ловкому и проворному котенку, как Гобболино.
Он то путался в чьих-то ногах, то выскакивал из-под самых колес, но после особенно сильного пинка по ребрам наконец решил, что ему будет куда безопаснее путешествовать поверху.
Один прыжок — и он взлетел на гребень высокой стены, еще один — и вот он среди дымовых труб. Тут он вздохнул с облегчением и продолжил свой путь уже по крышам.
Добравшись до окраины города, он решил влезть в широкую трубу, которую принял за водосточную, и съехать вниз.
Так я снова окажусь на земле, сказал себе Гобболино. Я уйду подальше от города, пойду по сельским дорогам и, надеюсь, смогу найти место, где меня встретят приветливее, чем здесь.
Но Гобболино ошибся, он прыгнул не в водосточную трубу.