Год Быка
Шрифт:
Радости начальницы не было предела, особенно по поводу дорогих роз.
Чтобы она не подумала по поводу гвоздик на Платона, тот, воспользовавшись уходом компаньонов, объявил ей, что гвоздики на всякий случай продублировал Гаврилыч, но в итоге они всё разделили поровну.
– «Понятно!» – ответила та довольно.
Но Платон на этом не остановился:
– «А я им и говорю: Давайте Надежду поздравим, как следует! Она ведь наша Победа! Одна на всех – мы за ценой не постоим!».
И в этот раз Надежда всё же повела коллег в «Пилзнер».
А чтобы гарантировать себе места, некоторые пошли пораньше, почти в полдень.
Только у красавицы Ноны этот момент совпал с посещением и поздравлением её любовником. Так что вкусная еда ресторана трансформировалась для полной Ноны в приятное любовное свидание.
Алексей с Гудиным должны были самостоятельно подъехать на машине, а Платон с Надеждой – подойти пешком.
Когда они вошли в давно ими подзабытое помещение, то их коллеги уже ждали за столиком наверху, в большом зале.
В этот раз обошлось без эксцессов со стороны Гудина, сидевшем у стены, через место слева от Платона.
Праздничный обед прошёл спокойно. Хотя поначалу Иван Гаврилович и вспомнил прежний тон. Не дождавшись, пока Платону и Алексею поднесут морс, он чокнулся бокалом пива с пересевшей напротив него Надеждой. Зато ранний обед завершился для Платона и ранним прибытием домой, к Ксении.
По дороге муж удовлетворил давнее желание жены, и к наступающему международному женскому дню купил ей значительный букет светлых, голландских тюльпанов.
Непосредственно в женский день Ксения всё же убедила ранее обиженного мужа, не смотря ни на что, поздравить своих женщин с их праздником.
Тогда Платон принял соломоново решение, послав негодницам поздравления по электронной почте и через SMS-сообщения.
И только дочку Катю, давшую вечерний толчок посланиям отца своим очень трогательным и мудрым SMS-поздравлением в адрес Ксении, Платон поздравил персонально по телефону, поблагодарив её за все поздравления, в том числе и его жены с юбилеем.
Три праздничных дня завершались вечерними посиделками на кухне впятером. Кроме супругов Кочет это были и их верные кошки.
– «Не деритесь!» – строго заметила Ксения кошкам, по привычке развалившимся рядом с нею на диване.
– «Да они борются за место под Солнцем!» – пошутил, сидевший за столом муж.
– «А где Солнце-то?!» – по инерции спросила жена, больше в этот момент занятая телевизором.
– «Так ты на нём сидишь!» – может обрадовал её Платон.
– «Брысь!» – прогнала она кошек, потеряв терпение.
Сразу две проказницы сорвались с места в прихожую.
Задиристая Сонька понеслась юношеским галопом, а пострадавшая Муська затрусила за нею рысью ветерана.
Лишь хитрюга кот Тихон тут же тяжело вспрыгнул к хозяйке на колени, сразу заурчав, ласкаясь, словно вымаливая не только ответную ласку, но и прощение за своих озорных сестрёнок.
Да! Кошки всегда ласковы и преданы, в отличие от многих людей! – подумал Платон.
После праздника он обнаружил новые происки коллег против его творческой натуры.
Они видимо ещё в автомобиле Алексея, после праздничного обеда шестого марта, уже перемыли косточки бумагомарателю, и наметили план новых козней против инженера человеческих душ.
Когда Платон в очередной раз хотел на ксероксе отпечатать и противоположную сторону листа, тот выдал оттиск с опозданием, лишь на нижнюю часть листа. И это повторялось.
На вопрос к Надежде, та ответила, что Лёшка с Гаврилычем что-то переключили, а она не знает, как восстановить.
А зачем они это сделали? Ну не знаешь, как поправить, так не знаешь! В конце концов, бумага-то твоя! Раз тебе её не жалко, мне-то чего жалеть!? – про себя сокрушался Платон.
Тут же он стал ксерить двухсторонние документы только с одной стороны, переводя лишнюю казённую бумагу.
А так работа шла как всегда обыденно, без каких-либо новых происков со стороны обиженных завистников. Лишь один Гудин по-прежнему говорил в кабинете Надежды так громко, что его было слышно за стеной. В такие моменты Платону казалось, будто орёт пьяный мужик.
Они с Алексеем теперь чаще отсутствовали, развозя многочисленные заказы. Поэтому однажды, недавно работающая, пожилая вахтёрша Татьяна Викторовна попросила именно Платона вытащить ключ, застрявшей в замочной скважине одной из дверей офиса на втором этаже их старого здания.
Платон справился, сделав вывод:
– «Чтобы вставить – нужна ответственность! А вытащить можно и так, без неё!».
Весь март прошёл, в основном, в лыжных прогулках по выходным, в писании очередных глав прозы и в попытках пробить свои стихи в журналы «Дружба народов», «Москва» и «Новый мир».
Но в силу объективных и субъективных причин печатание его стихов пока задерживалось. Это было связано с болезнями и короткими рабочими днями, в и так укороченной рабочей неделе, редакторов отделов поэзии, и с их нежеланием тратить бумагу на распечатку посланий с электронной почты.
Весна набирала ход. По субботам народ, в основном, катал на автобусах по магазинам и рынкам. Платон же катался на лыжах по лесу.
В автобусе он естественно выделялся не только ярким спортивным комбинезоном, но и не старческой статью. Поэтому женщина за сорок пять, многим в жизни неудовлетворённая, окинула Платона с головы до ног пытливым взглядом профессиональной покупательницы.