Год дурака

Литтмегалина

— Для тех, кто это читает, само наличие секса уже означает приукрашенную действительность.

На минуту я потеряла дар речи. Деструктор смотрел на меня холодным мрачным взглядом без тени улыбки на губах.

— По результатам исследования, — выдавила я, собравшись с духом, — женщины, предпочитающие любовные романы, как правило, успешны в личной жизни.

— Авторы этого исследования, наверное, и не слышали о статистической выборке, валидности и критерии Стьюдента.

— Э-э, — протянула я, припоминая о критерии Стьюдента только то, что мы проходили его в университете. — На ужин пюре с котлетами или вареники?

— Мне все равно.

— Все равно так все равно. Поставь, пожалуйста, книгу на полку. И больше не трогай. Это литература для взрослых.

— Взрослые читают Маркеса и Кафку, — буркнул Деструктор. — А это ерунда для школьниц.

Черт! Он меня уделал! Я еще сохраняла душевное равновесие, но затем Деструктор посоветовал, заметив тоненький томик «Познакомиться и понравиться»:

— Тебе нужна книжка потолще на эту тему.

И мое терпение лопнуло. На работе достали, так еще какой-то мальчишка будет меня шпынять!

— Игорек, нам предстоит провести выходные вместе, и я требую, чтобы ты относился ко мне с уважением.

— Ну да, — он поник. — Я обещал папе, что не буду грубить и буду тебя слушаться.

— Вот и выполняй обещанное.

— Возьми, — Деструктор протянул мне ключи от квартиры Эрика и клочок бумаги с номером его телефона.

После того, как Деструктор с пресным видом склевал свой ужин, с отвращением косясь на телевизор, где как раз шел мой сериал, я поинтересовалась, что ему сегодня задали в школе. Может, это не мое дело, но я чувствовала ответственность.

— Так лето же началось. Какая школа?

— А, да… нет, стой. Я точно помню, что Эрик просил убедиться, что ты сделал домашнее задание.

— Паршивый логико-математический лагерь, — угрюмо буркнул Деструктор, возвращаясь из коридора со своим рюкзаком. — Весь июнь в помойку. Еще и на дом задают. За что мой отец так меня ненавидит?

— Все, лишь бы помешать тебе зарыться в гаджеты, Игорек.

— Вот тетрадь. Домашка сделана, не парься.

— Я проверю.

— Папа никогда не проверяет мою домашнюю работу. Только заглянет, сделал я ее или нет.

— А я не папа.

— Да, ты малознакомая тетя-соседка.

Я сжала губы.

— Дай мне тетрадь.

— На самом деле я не выполнил задание, — сознался он, подавая тетрадку.

— Я помогу тебе, — пообещала я.

— Мне не нужна твоя помощь.

— А я все равно помогу.

Деструктор засопел, но ничего не сказал, сгорбившись за кухонным столом.

Раскрыв тетрадь, я с недоумением уставилась на страницу.

1234 = 0

6758 = 3

2749 = 1

8000 =?

Взяв тетрадь, я прошлась по кухне, но мой мозг отказывался это понимать. Это что, уравнения? В тетради первоклассника? Я попыталась сложить, разделить и умножить, но у меня все равно не получались указанные ответы. Деструктор испытующим взглядом отслеживал мои перемещения.

— Можно мне пока отойти?

— Отойди, — растерянно разрешила я и поставила чайник на плиту — кажется, дело затянется.

Опомнилась я только в два часа ночи. Вокруг меня на столе громоздились пустые чашки, голову сжимал обруч боли, а вопрос все так же нахально подмигивал мне со страницы. Это вечер поражений, не иначе…

Пошатываясь, я прошла в комнату и упала на диван. Деструктор успел приладить к моему телевизору приставку и теперь молотил неприятеля, превращая его в кровавое месиво. Мне стало стыдно вдвойне, когда я поняла, что в одиннадцать часов он должен был лечь спать.

— Умывайся и в кровать.

— Пять, — произнес он, не оборачиваясь.

— Чего?

— Ответ — пять.

— Почему? — страдальчески осведомилась я.

Тяжело вздохнув, Деструктор оторвался от игры и принес с кухни тетрадь.

— 1234 — нет кружков в цифрах, поэтому 0. 6758 — один кружок в шестерке, два в восьмерке, поэтому 3. 8000 — пять кружков — ответ 5.

— Да?! — я схватилась за раскаленную от мучительных умственных усилий голову. — Если ты знал ответ, почему сразу не сказал?

Деструктор пожал плечами.

— Ты так хотела мне помочь.

Он отвернулся к телевизору. Человечек на экране схватил противника и небрежным движением разорвал его напополам. Наверное, в моих глазах можно было разглядеть всю тоску мира.

— Не стоит играть в такие игры. От них тупеешь.

Выключая приставку, Деструктор кинул на меня полный леденящего сарказма взгляд.

«Еще два дня», — успокаивала я себя, кутаясь в одеяло и пытаясь заснуть. Деструктор давно сопел, погрузившись в глубокий детский сон. Я же задремала уже на рассвете…

В субботу с утра Деструктор вел себя на удивление смирно. Даже похвалил гренки с сыром, которые я подала к завтраку. Я предложила ему пару детских книг, которые когда-то из ностальгии купила для себя, но он отказался и, упав в кресло, начал со скучающим видом просматривать мой «Космополитен».

— Моя мама самая красивая. Она высокая и очень стройная, а еще у нее длинные волосы, как у принцессы. Вот она, — он протянул мне журнал.

В рекламе «Мэйбелин»? Вряд ли.

Деструктор все еще рассматривал журнал, и не успела я понадеяться, что он не наткнется на что-нибудь неприличное, как он открыл статью о прелестях мастурбации.

— «Муж или душ?» — прочел он заголовок. — Ты сделала свой выбор.

Я молча отобрала у него журнал. А ведь еще совсем недавно я считала, что дети милые, наивные существа… Между той мной и этой была целая жизнь.