Golden Age
Шрифт:
Питер устремил на брата тяжелый взгляд. Младший король ощутил, что находится на верном пути. В сердце государя поселились сомнения, а значит, нужно дожать, надавить, и Люси можно будет порадовать хорошей новостью! О том, что он тащит сестру в самое пекло, Эдмунд не мог не думать, но помнил, что обещал помочь ей. И поможет.
– К тому же Люси хороший воин. Она умеет за себя постоять, уж мои синяки тому свидетели! – юноша чуть усмехнулся. Питер все еще молчал. – Да и показывала она себя отлично. Что с тельмаринами – сатиры ведь рассказывали, как хорошо Лу держалась, с какой отвагой вступила в бой с ними, что…
– Чего ты замолчал? – спросил громко государь, сжимая кулаки. – Ты хотел сказать «что с Рассветом», да?
– Я вовсе не в том смысле… – возразил Эдмунд, но было уже поздно. Случайно напомнив брату о произошедшей на корабле трагедии, которая едва не стоила им жизни, он только раздразнил его тревогу за Люси. «Молодец, настоящий мастер!» - с раздражением похвалил себя младший король. Хотел одного, добился строго противоположного. Питеру не нужно было ничего говорить вслух. Один его застывший взгляд и сжатые кулаки ясно показывали, что никуда юная королева не поедет. Ну как так, ведь Эдмунд был столь близок к своей цели – и неудачно подобранным аргументом все испортил. Может, оно и к лучшему…
Вечером Верховный король вынес свой окончательный вердикт. Спокойно и с достоинством он объявил, что обе сестры остаются в Кэр-Паравале, пока братья будут воевать на западе. Люси кинула на Эдмунда несчастный взгляд, и тот виновато пожал плечами, показывая, что ничего не вышло. Он надеялся, что сестра никогда не узнает, кто случайно подтолкнул Питера к такому решению. Чтобы успокоить свою совесть, он наведался к Люси накануне отправления и застал ее сидящей на кровати и держащей в руках меч, подаренный в Теребинтии.
Эдмунд присел рядышком, не зная, что сказать. Ну не умел он утешать людей и подбирать подходящие слова! Вон, попытался один раз, и в итоге Люси не берут с собой. Гораздо лучше ему удавалось язвить и соревноваться в искусстве сарказма. При его появлении обычно подвижная и жизнерадостная девочка тихо утерла нос, и юноша мысленно взвыл. Да она еще и плачет! Он обязан сказать что-то обнадеживающее. Думай, Эдмунд, думай…
– Не отчаивайся. В следующий раз поедешь, - Люси покосилась на брата. На большее его не хватило.
– В следующий раз?
– Мы же в Нарнии живем. Здесь вечно что-то происходит! – пожал король плечами и, не зная, куда деть руки, похлопал сестру по спине. Та ойкнула. – Не вешай нос. Еще не один поход впереди. Меня ведь тоже не сразу взяли.
– Против твоего участия хотя бы Сьюзен не возражала… – тихо ответила Люси. Эдмунд закатил глаза.
– Не напоминай мне про Сью! Она на меня сердится за то, что я ее не поддерживаю…
– Вы же с ней и так разругались, - растерялась Люси.
– Это же Сьюзен! И я, забыла? – развел руками Эдмунд. Девочка неуверенно улыбнулась. Конечно, весть о том, что брат с сестрой, и до того пребывавшие в ссоре, снова сцепились, да еще из-за нее, не могла Люси развеселить. Однако пример брата, который едва ли не кипел в ожидании своей очереди, хоть немного ее утешил. Она с благодарностью посмотрела на юношу, который помимо кровного родства был ей еще и близким другом. Порой королеве казалось, что с ним у нее гораздо больше общего, чем с Питером, взрослым и опекающим ее… – Давай. Воину нужно уметь терпеть и выжидать. Других в армию не берут!
Так что тем вечером Люси уснула, веря в то, что однажды отправится в поход вместе с братьями и будет защищать ее с ними плечом к плечу. Пусть не в этот раз, так в следующий – нужно только потерпеть… Но все обещания, данные самой себе, разлетелись в мельчайшие осколки, когда сестры вышли провожать ребят. На глаза наворачивались слезы, а душу щемило от желания стоять рядом с ними, а не смотреть Питеру вслед, не провожать взглядом силуэт грифона, на котором Эдмунд скрылся в небесах, не оставаться позади. И потекли дни, полные томительного ожидания. Мистер Тумнус утешал свою подругу, повторяя слова младшего короля, что следует потерпеть и однажды ее мечта сбудется. «Вода камень точит», - говорил мудрый фавн, но Люси его не слушала. С каждым часом ее уверенность в том, что Питер никогда не даст согласия, крепла, а свет надежды тускнел и становился все более блеклым.
Сьюзен твердила, что эту затею стоит выбросить из головы. У Нарнии достаточно защитников, чтобы еще и девочка к ним присоединилась. В том нет никакой необходимости, и это слишком опасно! Люси избегала мудрую и разумную сестру, не желая вновь слышать ненавистной правды, потому что душа ее стремилась туда, к Западным горам, откуда приходили не самые счастливые вести. Предостережение Ореиуса сбылось: сражаться в скалах, тайны которых нарнийцам были неведомы, оказалось очень трудно. Хотя тельмаринов и было мало, они знали все тропы и проходы, ущелья и пропасти. Более того, умело ими пользовались, что существенно осложняло войну с ними. Разведка Эдмунда не могла это исправить, как ни старалась, и потому короткие схватки оканчивались то победой, то поражением. И когда приходили вести о последних, выдержка Люси звенела от напряжения. Если бы она была там, то смогла бы помочь, как-то исправить ситуацию! «Как?» - спрашивал голос разума, но сердце, пылкое и полное огня, отвечало: «Как-нибудь, но непременно бы смогла!». Битва страшна, но короли бились за правое дело, за нужное! Она должна быть рядом с ними…
И в какой-то день терпение у Люси лопнуло. Кэр-Параваль казался ей прекрасной темницей с белыми, точно облака, стенами и золотыми решетками на окнах. С нее довольно ожидания и надежд на кого-то еще! Питер не взял ее, а значит, девочка пойдет сама, иначе не быть ей королевой Нарнии! Тем знаменательным вечером Люси ушла спать пораньше – сказала, что у нее болит голова. Сьюзен ничего не заподозрила и пожелала ей скорейшего выздоровления.
Однако направилась девочка отнюдь не к себе в покои. Она, никем не замеченная, сбегала в комнату к Эдмунду, ибо на стене у него красовалась настоящая коллекция из оружия и доспехов. Броня, которую младший король носил в битве при Беруне, пришлась Люси как раз впору, что ее очень порадовало. Сняв доспехи и спрятав их в узелок, королева вернулась к себе и засунула вещи под кровать. Заснуть ей так и не удалось, ибо сердце колотилось в груди подобно пойманной птице. Глубокой ночью, когда все обитатели дворца спали, Люси выскользнула из своих покоев… И едва не попалась на первом же повороте. Питер перед отъездом велел усилить охрану Кэр-Параваля, чтобы враги не посмели воспользоваться отсутствием королей и напасть на сердце Нарнии. Эдмунд же составил график дежурств для стражи и сделал это весьма умело. Люси чуть не столкнулась нос к носу с кентавром, патрулирующим ночные коридоры.
Да, из Кэр-Параваля просто так не выбраться. Однако младший король не учел того, чем девочка не преминула воспользоваться. Как там говорится, ученик превосходит учителя? В памяти сразу же всплыла карта потайных ходов, которую Люси так тщательно изучала много лет назад! Она так долго сверлила ее глазами, что эта схема прочно закрепилась в голове. Кто бы знал, что это придется так кстати? Дождавшись, пока в коридоре не будет ни души, королева подскочила к окну и дернула за кисть штор. Раздался негромкий скрежет, и часть каменной кладки отъехала в сторону, открывая темный проем. Люси оглянулась через плечо, убедилась, что никто ее не видит, и нырнула в темноту тайных переходов. Только бы не заплутать в этой сложной сети!