Головач-3
Шрифт:
– Готовьтесь к заварушке!
– воскликнул Кларк.
Следующий указатель, который они проехали, сбавив скорость, гласил: "ПАРК БЭКТАУН". Не делая никаких снисходительных замечаний, Брайс направил свой автомобиль, стоимостью 80000 долларов, на неасфальтированную парковку, заполненную битыми пикапами и старыми машинами без покрышек. Члены коренного населения - а именно, деревенщины - бродили туда-сюда, одни пребывали в пьяном ступоре, другие были возбуждены, третьи обладали острым взором и были сосредоточены на нехитрых местных развлечениях. Издали доносились крики, улюлюканье и
Через несколько минут Брайс, Оги и Кларк шли по грязной дороге, по обеим сторонам от которой стояли ветхие автофургоны. Это было какое-то "неосредневековье": перед многими трейлерами стояли металлические бочки с горящим внутри огнем, над которыми деревенщины жарили освежеванных белок. Повсюду носились щебечущие, чумазые дети в дырявой одежде. Сгорбленные старухи тащили сумки с продуктами или ведра с колодезной водой. Отовсюду звучало "кантри", одна песня накладывалась на другую, отчего получалась какая-то путаница из нот. Разобрать что-то было невозможно, лишь несмолкающее бряцанье и перебирание струнами. Бесчисленные пожилые люди на инвалидных креслах выглядывали с импровизированных террас. Некоторые набивали трубки, некоторые сжимали в скрюченных руках пивные банки или емкости с прозрачной жидкостью.
– Эй, Кларк, гляди, - сказал Оги.
– Это твой папа! Не поздороваешься?
– А твой братец шутник, - сказал Кларк Брайсу.
– И не говори.
Брайс подумал о "старперах", которых они видели днем напротив "Чокнутой Сэлли". Он не удивился бы, если б среди них были некоторые из местных "часовых". Со своими хмурыми минами они выглядели совершенно одинаково. И, хотя изначально казалось, что их оскорбляет присутствие людей, знающих, что вай-фай это не название китайской еды на вынос, Брайс заметил, что на самом деле они не обращают на их троицу совершенно никакого внимания.
Вокруг устраивали потасовки шелудивые псы, а под трейлерами и среди груд мусора, сломанной мебели и ржавеющих машин можно было легко заметить скачущих крыс угрожающих размеров. Брайс поморщился от этого внезапного постижения реальности. Это был американский Третий Мир, трагедия нищеты, скрытая от большинства, и волновавшая лишь немногих. Божечки, лучше никогда не забывать, насколько мне повезло,– подумал он.
– По-моему, очень похоже на 5-ую Авеню, - хохотнул Оги.
– Говоришь, мы только что прошли "Барберри Шоп" (элитная британская марка одежды - прим. пер.)?
– Имущие и неимущие (изв. американский телесериал - прим. пер.), вот что это, - сказал Кларк.
– Нам повезло, что мы относимся к числу первых.
Оги ухмыльнулся.
– Не повезло, Кларк. Просто мы стоим выше.
– Ты такой сострадательный, Оги, - пробормотал Брайс.
– Не хочу вам, двум либералам, это говорить, но нам предопределено быть лучше, чем эти опустившиеся деревенщины. Они не сделали ничего, чтобы жить лучше. В отличие от нас.
– Гуманист Года.
– Лучше просто стерилизовать этот срез общества. Спасти миллиарды, уходящие на выплаты по фиктивной
– Вот что мне нравится в Оги, - пошутил Кларк.
– Он просто разрывается от сострадательности и любви к своим собратьям.
Оги издал язвительный смешок.
– Да ну на хрен, мужик. Эти генетические отбросы не могут быть моими собратьями.
– Он указал взглядом на группу босоногих беременных женщин, которые болтали и курили, сидя на шатких ступенях у входа в один из трейлеров.
– И посмотрите на этих жирных бомжих. Готов поклясться, они постоянно беременеют, едва у них начали расти волосы на лобках. Они просто плодят "спиногрызов", чтобы получать талоны на еду. И это мы платим за то, что они нагуливают себе жир, в то время как их дети бегают вокруг тощие, как скелеты.
– Он всегда такой гадкий, когда принимает на грудь?
– спросил Кларк Брайса.
– Бывает и хуже...
– Самое ужасное, Брайс знал, что его брат совершенно серьезен в своих взглядах.
– Лучше нам найти каких-нибудь шлюх и избавить Оги от этих оруэлловских заскоков.
– Шлюхи! Да!
– заорал Оги, привлекая к себе внимание.
Кларк огляделся вокруг.
– Кстати о шлюхах, где они? И где петущиные бои и самогон?
Брайс закатил глаза.
– Что, просто подойдем к кому-нибудь и спросим: "Извините, где тут у вас бордель?".
– Почему нет?
– сказал Оги.
– Думаешь, эти отбросы обидятся? Половина из них, наверное, предложит обслужить тебя прямо на месте.
Брайс указал вперед, где ярко горели фонари и откуда доносился шум веселья.
– Похоже, там что-то интересное.
Вскоре они оказались в месте, которое Брайс мысленно назвал бездной мигающий огней, шатающихся пьяниц, криков, хохота и потасканного вида женщин, бросающих на них страстные взгляды. Все это напоминало ему карнавал, где зазывалы ничем не отличались от посетителей. Деревенщины слева,– подумал Брайс, - деревенщины справа. На крыльце следующего трейлера сидели девицы с сияющими глазами, в топиках и обрезанных шортах. Одна оттянула щеку языком и изобразила оральный секс, другая похотливо раздвинула ноги. А у третьей на топике было написано "ГЛОТАЛКА".
– Вы это видели?
– спросил Оги с некоторым энтузиазмом в голосе.
– Вот вам и вечеринка!
– Оги. Посмотри на них. Они же несовершеннолетние. Тебе должно быть стыдно за себя.
– Знаю. Должно быть.
– Оги издал смешок.
– Но мне не стыдно!
– Он повернулся к девицам и крикнул: - Что так поздно гуляете, разве завтра не в школу?
На лицах у всех отразилось почти одинаковое замешательство, хотя одна продолжала комично оттягивать щеку языком.
Проходя мимо, Оги ткнул большим пальцем себе за плечо.