Голубя тебе на грудь
Шрифт:
– Я хочу помочь мальчику, - задумчиво проговорил Уиллард Хайг, вперяя в помощника невидящий взгляд.
– Каким образом?
– тяжко вздохнул тот, прекрасно догадываясь, что без его участия эпопея не обойдется.
– Пока не знаю, - нахмурился гавен, снова принимаясь теребить свой ус.
– А Фаер Калле?..
– Тайте Оледа выразительно замолчал.
– ... не должен ничего узнать, - закончил за него слепец.
***
Примерно тогда же в Обхарнайте, на втором этаже здания с лепниной, кариатидами и бронзовой табличкой "Мирла" на входе, Дайл Фарналл, немолодой, начинающий
– Тавис что-то задумал, - проговорил он, не то потолку, не то стоящему напротив него Лаесу Дагену, принесшему этот злосчастный отчет.
– Он всегда начинает мудрить и напускать туману, когда замышляет очередную пакость. Влепить ему выговор, что ли?.. Сам-то читал?
– перевел взгляд на подчиненного.
– Нууу, видел краем глаза, - нервно буркнул тот.
– Когда регистрировал.
Признаваться, что движимый любопытством канцелярист внимательно проглядывает всю входящую корреспонденцию, ему было неловко.
– Хорошо, - Дайла Фарналла, похоже, его слова не обманули.
– Что ты об этом думаешь?
– Эээ...
– Не надо пересказывать мне отчет. Что ты прочел между строк?
Лаес Даген, приходя к выводу, что начальство не изволит гневаться за излишне длинный нос, задумался.
– Ну, - протянул он.
– Мне показалось, что эээ... Тавис очень раздражен. Он чуть ли не прямым текстом пишет, что не будет вести это дело.
– Где это?
– глава службы зашелестел листами.
– А, ну да... "Готовы в любой момент передать дело служащим "Мирлы", кои будут официально назначены им заниматься"...- Дайл Фарналл еще некоторое время изучал каракули.
– Вернется - отправлю его на курсы каллиграфии. Что еще можешь сказать?
– Пожалуй, больше ничего. Я не особо вчитывался, - нехотя признался канцелярист.
Теперь он выглядел не просто лезущим, куда не надо, человеком, а, лезущим, куда не надо, невнимательным глупцом.
– Тавис явно пытается донести до меня мысль, какой он молодец, - пробормотал глава "Мирлы", словно рассуждая вслух.
– Старательный, работящий, исполнительный, столько всего делает...
– Может быть, просто хочет премию или в отпуск?
– предположил Лаес, в надежде реабилитироваться.
– Он перманентно хочет премию и в отпуск. А такие отчеты присылает куда реже, - Дайл Фарналл посидел в задумчивости еще пару секунд.
– Ладно. Бери бумагу, перо и пиши, - сказал он вдруг.
Канцелярист немного растерялся.
– Что писать?
– не понял он.
– Я надиктую. Кстати, тебя как звать?
– Лаес Даген, - мужчина, чуть посомневавшись, подвинул к себе чернильницу хозяина кабинета, взял со стола его перо.
Тот недовольства не выказал. Канцелярист придвинул стоявший у стены стул, нашел чистый лист бумаги и сел, показывая готовность приступить к работе.
– Фаеру Калле, рену, - медленно продиктовал Дайл Фарналл.
– Довожу до Вашего сведенья, что королевской службой "Мирла" был обнаружен факт, свидетельствующий о нарушении Вашей стороной условий существующего договора. Настоятельно советую Вам выдать виновное лицо добровольно, иначе мы будем вынуждены применить санкции. С уважением, Дайл Фарналл, - мужчина сделал паузу.
– Еще красиво перепиши этот отчет и приложи к письму его копию, пусть сами разбираются.
Лицо Лаеса Дагена радостью от этой перспективы не озарилось. Проглотив замечание, что это не входит в его служебные обязанности, он только мрачно кивнул. Собрал со стола бумаги и вышел.
***
Одновременно с этим на другом конце Кендрии, ее северной окраине, группа людей дожидалась наступления темноты. Бушующее злое море билось об утес, плюясь белой пеной, ревело и ярилось, омывая гряду острых рифов. Левее располагалась узкая кромка пологого песчаного пляжа, чуть ли не на половину скрывавшаяся под каждой очередной волной. Холодный ветер гнал набухающие на горизонте тяжелые тучи, рвал простые теплые плащи собравшейся на скале компании, трепал волосы, обтачивал суровые нахмуренные лица, пристально вглядывавшиеся в водный горизонт. Этой ночью должен был разразиться шторм. А еще - пройти корабль, везущий в Ламар некую даму и ларец с ее запредельно ценными украшениями.
Каждый выживает, как умеет. Группа мужчин, одетых бедно и практично, была не исключением. У каждого из них на поясе висело по дешевому мечу, у каждого имелось по ножу. По закону простолюдины не имели права владеть холодным оружием, однако эти люди были с ним категорически не согласны и предпочитали его игнорировать.
Чуть дальше по побережью располагался Эстоль, небольшой портовый городок, где судно должно было сделать остановку. Вот только, продираясь сквозь бурю, сражаясь с озверевшими волнами, так и норовящими смыть матросов с палубы, и молясь о том, чтоб этот кошмар скорее закончился, так просто поверить, что горящие на темном берегу огоньки - светящиеся окна домов.
Смеркалось. Едва накрапывал дождь. Главный среди собравшихся на утесе людей бросил остальным короткую фразу. Те принялись неторопливо выполнять приказ, зажигая фонари. За стеклянными стенками тревожно затрепыхались язычки пламени. Их не погасит не ветер, ни дождь. Они будут видны издалека, маня уставших моряков, суля им отдых и безопасность. Светящиеся точки рассыпались по высокому берегу, образовав неровную линию. Лампы опустились за землю. Теперь оставалось только ждать.
Скоро небо заволокло окончательно. Тяжелые синюшно-свинцовые тучи изредка освещались далекими зарницами. Ветер, разошедшийся не на шутку, опрокинул несколько светильников. Пришлось подпереть их камнями. Руки немели на холоде, теряли чувствительность. Мальчишка-подросток, увязавшийся "на дело" за старшим братом, зябко ёжился, переступал с ноги на ногу, растирал себе плечи, безуспешно кутаясь в старый штопаный кафтан, явно перешедший ему по наследству, прятал нос и уши в поднятом воротнике. Корабль возмутительно опаздывал.