Гончаров и похитители
Шрифт:
– Захарыч, оставь свои штучки, - как можно тише попросил я.
– Не до них сейчас.
– Все понял, Иваныч. Больше этого не повторится, - заверил меня судмедэксперт и дал своему молодняку знак угомониться.
Тем временем криминалисты добросовестно отсняли канализационный люк и виднеющийся труп во всех его ракурсах и с привязкой к местности.
– Можно извлекать, - разрешил их молодой начальник в полковничьих погонах.
– За дело, ребята, - в свою очередь распорядился Корж, и два дюжих парня словно пробку из бутылки выдернули труп из горла колодца.
–
– сорвавшись с места, заголосила Анфиса Андреевна и, упав на безжизненное, скрюченное тело мужа, вцепилась в него мертвой хваткой.
– Уберите ее, ребята, только поделикатней, - отворачиваясь, распорядился Шагов.
Разогнав мгновенно собравшуюся толпу любопытных соседей, два оперативника с трудом оторвали окаменевшую женщину от трупа и почти на руках отнесли домой.
Засучив рукава и натянув перчатки, за дело взялся Корж.
– Ну что там у тебя, Иван Захарыч?
– заглядывая ему через плечо, нетерпеливо спросил Фокин.
– Ну вот, как я и ожидал, крови опять не видно. Ты смотри внимательней. Входное отверстие должно быть едва заметным.
– Васильич, ты бы отошел куда подальше, - недовольно проворчал Корж, всем своим телом защищая свою добычу.
– Я же тебе не советую, как и где ловить воров. Погоди, вот тебе твое входное отверстие!
– задрав на спине покойника кофту, рубашку и майку, Корж торжественно показал на крохотную, едва заметную ранку под левой лопаткой.
– Надеюсь, ты теперь удовлетворен?
– Вполне. Можешь увозить и терзать своего клиента дальше. Да не затягивай, завтра утром я должен знать, в котором часу наступила смерть.
– Какой ты быстрый, Васильич. Так не получится, а приблизительное время я могу сказать хоть сейчас. Ориентировочно его замочили от двадцати четырех до двух часов ночи, как и твоего незабвенного Васю. Ну, бывайте! Желаю поскорее распутать это дело. Ребятушки, навались, груз в машину.
– Владимир Васильевич, может быть, мне съездить с ними?
– провожая взглядом удаляющуюся труповозку, спросил Шагов.
– А зачем, Саша, там и так все понятно. Лучше посидим и обмозгуем это дело на месте. Может быть, опера что-то новенькое подбросят. Ребята, пробегите по соседям, чем черт не шутит, возможно, кто-то страдает бессонницей или ночью выходил в сортир и кое-что заметил. Надежда маленькая, но все же попытайтесь. Если что, мы в шестнадцатом доме. Там вам тоже нужно все тщательно осмотреть. Ну что, други?
– усаживаясь во главе стола, спросил он ехидно.
– Коля-то тоже крякнул? Какие будут соображения?
Шагов и я промолчали. Вызвался говорить Ухов.
– Тут недавно Гончаров высказал две предположительные версии, но обе они имеют свои слабые стороны, однако исходя из них мы и нашли тело Степанова.
– Хотелось бы их услышать, - брезгливо отодвигая стакан самогонки, посмотрел на меня Шагов.
– Константин Иванович, мы вас слушаем.
– Так там и слушать нечего, - кляня Макса за его длинный язык, ответил я.
– Мне и самому они кажутся несостоятельными, но раз вы настаиваете, то извольте.
Почти слово в слово я пересказал им свои соображения.
– Ну ничего нового ты нам не открыл, - разочарованно протянул Фокин. Все это мы и без тебя прекрасно понимали. А твоя первая версия вообще полная чепуха. Получается, что дядя Паша у нас чуть ли не ангел во плоти. Спал себе алкашик и ничего вокруг не замечал. Я правильно тебя понял?
– Именно так, спал и ничего вокруг не замечал.
– Полная ерунда. Я уже вам говорил, как пятнадцать лет тому назад он точно так же запорол своего корешка. Это ты учел?
– Нет, тогда я этого еще не знал, но все равно мне кажется, что на сей раз он не имеет к убийству никакого отношения.
– Да брось ты пороть ерунду, хотя половинка окровавленного полотенца, найденная вами на даче, заставляет думать, что действовал он не один, а с подельниками.
– Он сознался в убийстве?
– Держи карман шире, от него дождешься, десять лет зону топтал и на тебе, так сразу взял и сознался. Ничего, раскрутим. Никуда он от нас не денется, тем более что появились новые факты. Сегодня уже поздно, а завтра нужно обязательно послать на дачу толковых ребят. Макс, пойди выгляни, где они там застряли?
– Здесь мы, товарищ подполковник. Можно войти?
– Входите и прямым ходом в дом. Посмотрите, может быть, найдете что-нибудь любопытное. Макс, помоги ребятам разобраться, что к чему.
Ничего любопытного, кроме того, что вместе с дядькой из дома исчезли все документы, оперативникам обнаружить не удалось, и в девятом часу мы распрощались, чтобы наутро встретиться вновь.
* * *
– Ладно, Иваныч, - доставляя меня к самому подъезду, грустно отвесил челюсть Макс.
– Бывай, чего уж тут... Авось разберемся.
– Может быть, зайдешь? В этом доме, несмотря на твой зверский вид, тебя приемлют. Пойдем, Макс, с тестем перетолкуем...
– Иваныч, все это ерунда на сливочном масле, не мне тебе говорить. Мы не нашли "мокрушника" по свежим следам, а теперь хрен знает как он проявится. Но найти его я должен. Придется мне раскатывать свой трафарет одному. Скажи тестю, что я завтра на работу не выйду.
– Максим, "уже падают листья, а осень в смертельном бреду...". Что ты замыслил на ночь глядя?
– высокопарно, в парах самогона, поинтересовался я.
– Не хило ли одному будет? Родимый, не потребуется ли вторая рука, а то ведь я могу подмочь...
– Такая система, Иваныч: или они нас, или головой об таз.
– Красиво говоришь, Ухов, бархатно, но скользко, а когда скользко, то, как правило, падаешь и вышибаешь себе мозги. Куда ты намылил лыжи?
– Такая у меня задумка, Иваныч, - откряхтев, признался Макс, - хочу немножко потрясти дядькиных рабочих, может, чего знают...
– И ты, сайгак однорогий, решил ехать без меня?
– воодушевленный новым предложением, возмутился я.
– Ты лесной человек по имени Орангутанг или, как сейчас говорят, Орангутан. Почему ты решил, что без Константина Ивановича Гончарова ты сможешь вполне обойтись?