Гончая. Тень короля
Шрифт:
Он пожевал спутанный ус, решительно тяпнул еще чарку и рубанул воздух ладонью:
– А, чего уж там!.. Ладно! Тока у меня условие: ежели выгорит, сундук – мой! Договорились?
– Договорились. – Капитан широко улыбнулся. – Мы в вашем распоряжении, лорд Мак-Лайон.
– Вообще-то мне нужен был только ларец…
– Не сомневаюсь. Но я на всякий случай хотел бы присмотреть за ним лично. Если он второй раз от нас уйдет, Чарли меня своими руками на рее вздернет!..
– Резонно, – усмехнулся Ивар, скользнув взглядом по совершенно бандитской физиономии старого пирата. – Ну что ж, выбирать не приходится. Я согласен… Эй, любезный! – Он обернулся к трактирщику. – Как там наш товарищ, который не товарищ?
– Вы об разбойнике, сударь? – Хозяин таверны хлопнул себя по бедру, где висела связка ключей. – В погребе сидит, куды ж ему деться!.. Орет, грозит, веревки гложет…
– Значит, очухался, – удовлетворенно кивнул лорд. И посмотрел на аббата. – Святой отец, это, конечно, нахальство с моей стороны, но не могли бы вы отпустить со мной на часок одного из ваших послушников? И брата Колума, если можно. В жизни не видел такой смелости!..
– Разумеется, – глава общины обратил взор к летописцу, – если брат Колум не против. То же касается и Годфри… Вы ведь его имели в виду?
– Я схожу, – кротко кивнул монах. – Только вот как быть с крестом? Смелость смелостью, а я его еще тогда, в лесу, об чей-то хребет переломил!.. Вам же, лорд, не только духовная поддержка нужна?
– Придумаем что-нибудь, – отозвался королевский советник. – У аббата, к примеру, крест нательный не меньше вашего, да еще и серебряный. Я, конечно, не настаиваю…
– Берите. – Отец Бэннан нагнул голову и стянул с шеи массивный крест. – На благое дело. Вы ведь, как я понял, разбойника трясти будете, лорд Мак-Лайон?
– Я буду допрашивать, – ответил Ивар. – А трясти…
– Трясти, вероятно, буду я, – усмехнулся Годфри, машинально проводя ладонью по своему поясу. – При участии добрейшего брата Колума и его несокрушимого духа. Я ничего не имею против, лорд, пойдемте… А серебро – это правильно. Оборотня матерого так просто к стенке не прижмешь.
– Кого?! – оторопел аббат.
Остальные братья хором ахнули. Летописец тихонько вздохнул:
– Выходит, так оно и есть, отче… Нет у меня в руках вашей силы, разве смог бы я так вдарить, чтоб у безбожника этого крест на лице отпечатался?..
– Боже, боже! – опечаленно качнул головой Бэннан. – Что творится в этом мире?.. Ну что ж… Идите, брат мой! И да пребудет с вами сила Господня. Если мы понадобимся, лорд, зовите.
– Обязательно, – пообещал королевский советник, поднимаясь с лавки. – Нэрис, побудь здесь.
– Хорошо, – послушно отозвалась супруга, подумав про себя: «Мог бы не утруждаться. Я же не сумасшедшая – к оборотню-то в зубы лезть! Это, может, Ивар привыкший… А мне и дарг-ду довольно было, нет уж, спасибо, хватит!»
Пока трактирщик, звеня ключами, отпирал погреб, Ивар обернулся к молчаливому послушнику:
– Откуда вы узнали, что он оборотень? Кроме нашего храбрейшего брата Колума, я об этом никому не говорил.
– А если б даже и сказали, я все равно не услышал бы. – Губы Годфри тронула ностальгическая улыбка. – Вы ведь знаете, кто я? И знаете, как дороги услуги мастеров нашего клана?
– О да, – усмехнулся лорд. – Ножи никогда не мелочились…
– Ну так вот, моя работа стоила втрое больше, чем работа кого-либо еще из наших бойцов. Это к вопросу о перевертышах и другой погани.
– М-да… Я все больше понимаю капитана Ханта. Мне бы в отряд такого умельца!
– У вас хватает своих, лорд. – Глаза послушника весело блеснули. – Сомневаюсь, что я бы там прижился… К тому же та жизнь для меня – в прошлом. Если б не крайние обстоятельства, я не вернулся бы к профессии даже на пять минут.
– Жаль.
– Напрасно, – фыркнул, не сдержавшись, Годфри, глядя на свою искренне опечаленную «посылку» полуторагодичной давности. – Бывших наемных убийц не бывает. И держать такого рядом с собой – чревато.
– Знаю. Я видел… Ну да ладно. Мое дело – предложить!.. В конце концов, выбор у каждого свой. Брат Колум, осторожнее на ступеньках, не отставайте!.. Но и вперед тоже не лезьте, как в подвале окажемся. Он связан, конечно, но лучше не рисковать попусту.
– Я все понял, – кивнул летописец. Крепко зажал в ладони крест аббата и, держась свободной рукой за перекладину, начал спускаться вниз, следом за Иваром и Годфри. Было ли ему страшно?.. Пожалуй, да. Жалел ли он, что вообще согласился?
Определенно – нет.
Творимир сидел у костра, ожидая ночной смены караула. Время было позднее, семейство О’Нейллов уже давно отужинало и разошлось по своим спальням, в чистом небе одна за другой зажигались звезды. Русич протяжно вздохнул и, мельком оглянувшись на спящий дом, уставился в огонь. Уж четвертые сутки на исходе, а от командира ни весточки!.. Как-то он там? Не ранен ли?
В героическую смерть друга воевода, само собой, не поверил. Тем более что лорд все равно собирался исчезнуть, а та затея с кораблями как нельзя более способствовала исполнению его плана… Разумеется, когда Морда нашел Творимира на руинах поместья О’Кэтейнов и с трагическим лицом вручил тому кинжал, русич не подкачал – изобразил такое потрясение, что у сурового наемника даже слеза на глаз навернулась! Творимир, для пущей убедительности последовав его примеру, забрал дрогнувшей рукой «последнюю память» и ушел, не оглядываясь, скорбеть о павшем. И усиленно «скорбел» который день, демонстративно отказываясь от еды и опустошая по ночам кладовую рачительной кухарки. Это все как раз было очень просто… Но вот то, что королевский советник до сих пор не дал о себе знать, русича беспокоило уже не на шутку.
Сзади послышались легкие шаги. Мэдок, догадался бывший воевода. Опять небось с утешениями… Творимир поморщился. Такое внимание со стороны безутешного друга покойного Ласера заставляло его чувствовать себя последним брехлом и сволочью. Мэдок-то, понятно, в нем товарища по несчастью видит, сочувствует, как может… И ведь приходится соответствовать, чтоб все, к лешему, не провалить!.. Стыдобища!
– Ужинать будешь? – спросил лучник, присев на чурбак рядом с Творимиром.
Тот отрицательно ухнул, хотя, по совести, есть хотелось зверски – кухарка, обнаружившая вчера пропажу целого круга сыра, весь день голосила насчет обнаглевших крыс и на ночь заперла в каморке кота. Кот был не помеха, но снять увесистый замок, не наделав шума, русичу оказалось не под силу…