Гонки на выживание (Солдаты удачи - 2)
Шрифт:
– - Товарищ дежурный! Я свидетель, и вот эта дама -- тоже. Мы все видели. Ребят взяли ни за что.
– - Ну, так в чем дело?
– - закрутил головой дежурный, попеременно переводя взгляд со скромно сидящих задержанных на свидетеля-доброхота и ретивого лейтенанта.
– - Давайте объясняйте...
Артист поднялся, и с доверительной улыбкой обратился к нему как к полноправному вершителю истинной справедливости.
– - Понимаете, лейтенант, я мог бы, конечно, жаловаться, мог бы устроить грандиозный скандал... Но это не нужно ни
– - Ну, говорите, говорите, в чем дело.
– - Ваш товарищ потребовал документы, -- начал Семен.
– - Я предъявил документы, они у вашего лейтенанта -- мой паспорт и паспорт моего друга.
– - Ничего не понимаю.
– - Дежурный даже глаза прикрыл: пытаясь сосредоточиться.
– - Ха...
– - выдохнул Семен с вековой скорбью в глазах.
– - В общем, разрешите мне позвонить.
– - Кому?
– - Родственнику, дяде... Вы же не можете отказать гражданину в такой мелочи.
– - Давайте номер, я сам наберу, -- сказал дежурный.
Семен назвал семь цифр. Это был тот самый телефон, которым они имели право воспользоваться только в крайнем случае.
Артист и Муха с нетерпением смотрели на аппарат. Наконец дежурный сказал в трубку:
– - Здравия желаю! Дежурный сто восемьдесят первого отделения лейтенант Квашнин.
– - Поднял глаза на Артиста: -- Кого позвать?
– - Дядю Костю.
– - Здравствуйте, дядю Костю позовите, -- продолжил дежурный.
– - Дядя Костя? Гражданин Злотников Семен Львович приходится вам племянником, так? Он находится у нас, задержан. Передаю трубку.
– - Что стряслось?
– - быстро заговорил на том конце провода Голубков.
– Куда вы делись? Докладывай, племянничек!
– - Беда, -- дрожащим от волнения и обиды голосом проговорил Артист.
– Вы меня хорошо слышите, дядя Костя?
– - Слышу хорошо, говори!
По голосу Артиста Голубкову стало ясно, что произошло действительно нечто непредвиденное и чрезвычайное.
– - Шли мы по городу с ребятами, а тут ни с того ни с сего пришлось прощаться и расставаться. Мы туда, а они -- сюда. Понимаете?
– - Не совсем, -- сказал Голубков.
– - Скажи яснее.
– - Были мы все вместе, а теперь, как в песне -- "ты налево, я направо, ну и до свидания".
– - Вы чего это, чего мелете?
– - вскинулся дежурный.
– - При чем здесь песни?
– - Понял тебя, -- наконец сориентировался Голубков.
– - Вы разделились?
– - Ну да, да!
– - воскликнул Семен.
– - Мы-то думали к Быкову заехать. А тут, оказывается, еще и Валерий Павлович вызывает, ну тот, знаете?.. Летчик. Друг нашего дяди Мони! Хоть разорвись!
– - Понял, понял, -- воскликнул Константин Дмитриевич, -- все понял. Ну спасибо, племянник, ну удружил! Тащись теперь невесть куда. Ладно. Сидите там в отделении и ждите меня. Сейчас приеду, попробую договориться...
Артист вернул трубку дежурному. Он и Муха не слышали, что сказал полковник Голубков лейтенанту,
– - Вы уж извините нас. Видно, ошибочка вышла, -- сказал дежурный, возвращая им паспорта.
– - Можете идти. И вы, граждане свидетели. Все свободны. А ты, Баландин, в другой раз смотри, кого хватаешь...
Однако, к удивлению дежурного, задержанные уходить не спешили. Они остались в милиции, скромно сидели на продавленных стульях около дежурной части, тихо переговаривались и поглядывали на часы в ожидании Константина Дмитриевича.
– - Понял он?
– - спросил Муха.
– - Да вроде...
– - кивнул Артист.
– - Слушай, а при чем здесь какой-то... дядя Моня?
– - Не врубился?
– - улыбнулся Артист.
– - Это станция Монино, как раз рядом с Чкаловской. Олег мотнул головой и усмехнулся.
* * *
Звонок Артиста по спецтелефону был для полковника Голубкова самым радостным событием этого тяжкого дня. На много часов он утратил связь с отрядом Пастухова. В то же время это известие еще туже затягивало запутанный узел, который им с Нифонтовым надлежало развязать.
Как следовало из сообщения Артиста, на горизонте внезапно возник аэродром в Чкаловской. Что еще могло скрываться под "Валерием Павловичем" и "дядей Моней", как не эта крупнейшая воздушная база, которую он узнал как свои пять пальцев за многие годы, когда улетал с нее в Афганистан, Литву, на север и на юг, а в последние годы -- в Чечню и Таджикистан. Сообщение Артиста как будто мгновенно соединило в замкнутую цепь разрозненные провода. Последние месяцы они отслеживали и брали на заметку буквально всякую мелочь, так или иначе имевшую отношение к ракете "Зодиак", ее двигателю "РД-018" и топливу ФФ-2.
И как выяснилось, именно с аэродрома в Чкаловской был намечен вылет гигантского военно-транспортного самолета АН-124 "Руслан" с разобранной ракетой "Зодиак" и макетом двигателя на борту. Как было решено на заседании правительства, это новейшее изделие военно-космической технологии отправлялось прямым рейсом в Сингапур, на открывающийся через неделю международный салон.
* * *
Два милицейских "жигуленка" унеслись куда-то по набережной, увозя Муху и Артиста.
– - Эх, -- воскликнул Пастух, -- хотел бы я знать, случайная была проверка или по нашу душу.
– - Теперь не узнаем, -- сказал Док. Они быстро уходили дворами в сторону от Москвы-реки.
– - И попрощаться не успели, -- вздохнул Трубач.
– - Когда увидимся-то теперь?
Никто не ответил ему. Но все подумали одно: увидятся ли вообще когда-нибудь.
– - Йе-о!.. Да у них ведь и денег-то нет, -- вдруг вспомнил Боцман.
– Ни копейки не осталось.
– - Не гони печаль, -- оборвал его Пастух и нервно потер щеку.
– - Надо дать знать дяде Косте. Семка и сам сообразит, но лучше подстраховаться.