Горькая радость
Шрифт:
— Согласен!
Голубой эвкалипт вот уже пятьдесят лет укрывал всех желающих в своей ненадежной ажурной тени, столь характерной для австралийских деревьев. Мисс Чендлер в своем зеленовато-черном облачении была похожа на шрам, оставленный молнией на его светлой атласной коре.
«Знамение? — подумал Чарлз, подходя. — Предвестница будущего? Похоже, она повлияет на мою жизнь. Заставит сменить идеалы, даст надежду, избавит от опасений, разрушит планы — пока не знаю».
— Ожидалось, что вы будете баллотироваться, — начала мисс Чендлер.
— Да, были у меня такие планы, но в этом году было столько партийных пертурбаций, что я решил несколько повременить.
— Не
— Извините, не понял.
— Вы пытаетесь разработать новую политическую философию для нужд Австралии, а это оказалось труднее, чем вы ожидали.
Она вдруг слегка дернулась и поморщилась:
— Проклятые насекомые!
— Давайте где-нибудь посидим, но только не здесь в компании летающих муравьев. Можно я буду называть вас по имени? Мы ведь подружимся, правда? — проворковал Чарлз, беря ее под локоток, для чего ему пришлось высоко поднять руку. Даже без каблуков мисс Доркас Чендлер имела шесть футов роста. — Кофе в «Пантеоне»?
— С удовольствием, доктор Бердам, — с легким смешком согласилась она.
— Чарлз! Меня зовут Чарлз! Не Чарли, а Чарлз.
— Доктор Бердам, для меня вы никогда не будете Чарли.
Кофе незаметно перешел в обед, но Чарлз ничего не имел против, он наслаждался беседой с этой удивительной женщиной. Наконец-то он нашел настоящую сподвижницу и политического консультанта.
Когда он высказал свои опасения относительно сэра Росона Шиллера, Доркас презрительно фыркнула:
— Из него получится хороший чиновник или дипломат, но никак не политик. Он слишком богат и аристократичен, чтобы идти на государственную службу, даже в министерство иностранных дел, значит, ему придется зайти с другой стороны. То есть стать министром в правительстве. Тогда чиновники будут у него в подчинении, и он сможет продвигать свои идеи. Но такой подход имеет свои уязвимые стороны — я имею в виду периоды, когда партия находится в оппозиции или не имеет веса.
— Именно этого я и опасаюсь. Он ведь метит в премьер-министры.
— О нет! Шиллер очень умный человек и видит все подводные рифы. Весьма необычно для юриста. Вам следует обратить внимание на другого претендента — молодого человека из Мельбурна по имени Роберт Гордон Мензис. Он тоже юрист, но идеально подходит на роль партийного лидера. Он с консервативным уклоном, но не оголтелый консерватор и к тому же имеет интерес к трудовому законодательству. В двадцать пять лет он выиграл в Верховном суде Австралии знаковое дело Объединенного союза инженеров. Очень интересный мужчина, но любит покушать, и это уже сказывается на его фигуре.
— Мензис. Да, я о нем слышал, но все отдают предпочтение Шиллеру.
— У Шиллера есть ахиллесова пята. Не знаю, в чем она заключается, но она есть, — весьма проницательно заключила мисс Чендлер.
В голове у Чарлза созрел план, но сначала следовало побольше узнать о мисс Доркас Чендлер. Обеденное время подошло к концу, и освободившийся Кон Декопулос с интересом наблюдал за странной парочкой — Чарли Бердам в компании женщины за тридцать, похожей на активистку благотворительного фонда помощи голодающим детям. О чем они могли так долго и увлеченно говорить? У женщины был блокнот, но она ничего не записывала, а только восторженно смотрела на Чарли, словно он был кинозвездой. Ничего удивительного! На него так смотрела немалая часть женского населения Корунды. Разница лишь в том, что Чарли ни с кем из них не беседовал столь долго.
Выяснить подробности о Доркас Чендлер не составило особого труда — она с готовностью
Когда умер Том Дженнер, «Корунда пост» решила взять на его место женщину, которой можно платить значительно меньше. Газетчикам было наплевать, как выглядит мисс Доркас Чендлер — у нее был опыт и она делала отличные репортажи. Приняв во внимание ее интерес к политике, экономике и бизнесу, главный редактор счел ее идеальным вариантом для «Корунды» и взял в штат, пообещав платить чуть больше половины от жалованья Тома Дженнера. Доркас была настоящим универсалом — и могла писать на любую тему, она даже знала, кто играет в крикет от Нового Южного Уэльса, и понимала, чем Союз регбистов отличается от их же Лиги.
Чарлз слушал Доркас несколько часов, не веря своему счастью и не жалея ни об одной потраченной минуте.
— Вы не мыслите своей жизни без журналистики? — спросил он, когда Доркас, изложив свои политические теории и сообщив кое-какие биографические сведения, наконец замолкла.
— Господи, да нет, конечно! — фыркнула она. — Моя настоящая страсть — это политика, но, как женщине, мне туда путь закрыт.
— Вы бы согласились работать моим политическим консультантом?
Доркас настороженно застыла, как кошка, увидевшая щенка.
— Простите?
— Вы меня разве не поняли? И мне, и Корунде требуется лоббист.
Ее глаза плотоядно засветились.
— Мы заключим контракт? На какой срок? Какие стимулы, кроме зарплаты, вы готовы мне предложить? Как одинокая женщина, живущая на собственные средства, я должна просчитать все возможные варианты. У вас не имеется крупных промышленных или торговых предприятий, и как в этом случае вы намерены расплачиваться со мной? Прежде чем принять ваше предложение, я должна знать все детали, — стальным голосом заявила мисс Чендлер.
«Весьма здравомыслящее и осторожное существо, — подумал Чарлз. — Трезвый расчет и никаких эмоций». Быстро прикинув, Чарлз с готовностью ответил:
— Я буду платить вам пятьсот двадцать фунтов в год — это баснословные деньги. Ваш офис будет находиться у меня дома, в Бердам-хаусе, жить вы будете в гостевом коттедже на той же территории, но совершенно отдельно. У вас будет хорошая машина, и я буду оплачивать все ваши транспортные расходы — деловые, конечно. Машиной можете пользоваться в любое время, здесь я готов проявить снисходительность. Если через пять лет вы все еще будете у меня работать, я подумаю о назначении вам пенсии, которая будет зависеть от вашего стажа работы, — отрывисто, но с вежливой улыбкой перечислил Чарлз.