Горная кошка
Шрифт:
Руфус Тоул замолчал, чтобы перевести дух, ладонью он по-прежнему зажимал рану на груди, губы у него вздрагивали.
— Деньги взял у вашего отца тот, кто убил его, — возобновил рассказ смертельно раненный священник. — Я никогда никому не говорил о Божьих деньгах: не хотел подливать масла в огонь людской ненависти. Но я всего лишь слабый человек. Мне не часто приходится видеть двадцатидолларовые купюры: ведь жертвуют обычно более мелкие деньги.
И когда мне попадается двадцатидолларовый банкнот, я осматриваю его со всех сторон. И вот однажды, к моему ужасу, увидел у себя в руках одну из тех купюр, которые дал вашему отцу. На ней в уголке стояли упомянутые две буквы, которые я собственноручно написал за двадцать один месяц до этого. И я точно знал, от кого получил ее. Учитывая все обстоятельства, не могло быть никаких… сомнений.
Руфус Тоул опять замолчал, ему становилось все труднее дышать, и по его лицу было видно, каких усилий ему стоило продолжать разговор. Теперь он зажимал рану на груди уже обеими руками.
— Мне… нужно закончить… Кровь внутри… душит меня. Банкнот взяли у меня… там, где ранили меня… пока я лежал, притворившись мертвым… чтобы спастись от верной смерти. — Он порывисто дышал, ловя открытым ртом воздух и раскачиваясь в кресле. Парализованная ужасом, Делия не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. — Хвала Господу! — прошептал священник горячо. — Я должен передать вам… миссию, возложенную на меня Всевышним! Я сейчас закончу!
Виновный должен раскаяться и принять наказание, но не от человека, а от Господа нашего! Обратитесь… к Богу! Помоги мне, Господи! — Локти Руфуса Тоула соскользнули с ручки кресла, и он начал заваливаться набок. — Хвала Господу! — прохрипел он и замер, перегнувшись через подлокотник, как недавно Дан Джексон; руки священника безжизненно свисали почти до самого пола.
— Нет! — закричала Делия. — Нет! — Не спуская глаз с мертвеца, она поднялась и стала медленно пятиться. — Нет, — прошептала она.
У нее, обычно хладнокровно и основательно обдумывающей свои поступки, возникло непреодолимое желание с громким воплем кинуться прочь; быть может, кто-то ее услышит. Ах да, нужно поскорее вызвать доктора. Но где Клара?
Зазвонил телефон. Стряхнув оцепенение, Делия уверенным шагом приблизилась к маленькому столику и сняла трубку.
— Это резиденция семьи Бранд?
— Да. У аппарата Делия Бранд.
— Ваша сестра дома? Клара Бранд?
— Нет, она вышла.
— Не вешайте трубку, пожалуйста. Окружной прокурор хочет…
Подождите, — проговорила Делия четко и ясно. — Немедленно пришлите сюда доктора. Здесь лежит человек, в него стреляли, и он, вероятно, умирает. Пришлите также…
— Что?! Стреляли? Кто?..
Но Делия уже положила трубку. Дрожащими пальцами она стала перелистывать страницы телефонной книги и, найдя нужный номер, снова сняла трубку.
Ожидая ответа, она стояла, повернувшись к кушетке и креслу спиной.
— Это дом священника Руфуса Тоула? — спросила Делия.
— Да, сударыня. У аппарата его экономка.
— С вами говорит Делия Бранд. Скажите, моя сестра Клара у вас?
— Нет, мадемуазель. Она уже ушла.
— Как давно?
— Минут пять или десять тому назад. Я пустила ее в церковь: ей показалось там удобнее дожидаться священника. Через некоторое время она вернулась и, предупредив меня, что не может больше ждать, удалилась.
— Благодарю вас.
Не кладя трубки, Делия набрала следующий номер; на этот раз ей не потребовалось заглядывать в телефонный справочник: номер телефона квартиры Тайлера Диллона на Бич-стрит она знала наизусть.
На другом конце никто не отвечал. В этот момент Делия услышала, как к дому подъехала автомашина и проследовала в гараж; вскоре в передней раздались шаги, и когда в дверях появилась Клара, она мягко опустила трубку на рычаги.
— Я его не застала, — произнесла Клара. — Почему ты не в постели? Я прождала битый час, но миссис Боннер не знала… — Она замерла, уставившись мимо плеча сестры в ту часть комнаты, где стояли кушетка и кресло. — Дел! Боже мой, что это? — Клара подбежала к священнику, нагнулась над ним и тут же выпрямилась. — Дел! Ради всего святого…
— Ты ошибаешься! — горячо и резко воскликнула Делия. — Он пришел… сел в кресло и заявил, что в него стреляли и он умирает… И я подумала: это ты… А теперь то же самое ты подумала обо мне…
Мы обе приняли друг друга за…
Делия внезапно громко расхохоталась. Она стояла и как безумная смеялась, плечи у нее вздрагивали, голова тряслась. Клара кинулась к ней и, схватив за руки, силой усадила на стул.
— Сестренка! Ради бога, перестань! Я ничего такого вовсе не думала! Дел, дорогая, не надо… ты не должна…
— Они обе здесь, — донесся с порога голос Эда Бейкера.
Клара похолодела, Делия хихикнула.
— Пожалуйста, доктор, сюда, к креслу, — продолжал окружной прокурор, входя в комнату. — Если он мертв, не трогайте его, пока я сам не осмотрю. Пригласи ребят, Франк. Здесь всем хватит работы.
Глава 15
Средний ежедневный тираж газеты «Таймс стар» из года в год не превышал девяти тысяч четырехсот экземпляров. В эти среду и четверг он возрос, соответственно, до двенадцати тысяч и четырнадцати тысяч двухсот, а в пятницу достиг рекордной планки — семнадцати тысяч шестисот штук.
До последнего времени в гостинице Фаулера корреспонденты газет редко появлялись, еще реже в ней останавливались заезжие фоторепортеры. Даже когда в округе появлялись известные государственные мужи, граждане страны узнавали об их повседневной деятельности только благодаря усилиям местных журналистов. Однако к полудню пятницы в гостинице зарегистрировались уже одиннадцать представителей прессы из Спокана, Денвера, городов Тихоокеанского побережья и из населенных пунктов, расположенных между ними.