Город Цветов
Шрифт:
— Maestra, — сказал Франко, — мы очень рады видеть вас живой и невредимой. Но мы не знаем, что с вами случилось — ходили всякие слухи, будто на площади Благовещения произошло сражение.
— Это не слухи, — ответила Джудитта, — а жестокая правда. Яухаживала за ранеными.
Рассказы о бойне распространились по всему городу. Тела Нуччи на Пьяцца Дукале, а также черные траурные ленты на дверях дворца ди Кимичи давали некоторое представление о случившемся, а сплетники дополняли рассказы своими домыслами. Но никто не ожидал того, чтослучилось поздним утром: Маттео и Грациэлла Нуччи. все еще в праздничных одеждах, сейчас грязных
Великий князь самолично открыл дверь, узнав, каких два просителя явились к нему.
— Очень редко лиса сама возвращается в капкан, — проговорил он, увидев Маттео Нуччи.
Старик встал перед ним на колени прямо на грязной площади.
— Делай со мной все, что хочешь, — произнес он. — Мне все равно. Но позволь нам сна чала похоронить сына к скажи, где тело его брата, чтобы мы могли похоронить их вместо. А потом, если ты уже лее равно украл у нас всех сыновей, мы будем готовы присоединиться ж ним.
— Это яукрал у вассыновей? — гневно воскликнул Никколо. — Мой собственный сын лежит мертвый в часовне, а моя невестка стала вдовой в день свадьбы. Мужья двух других при смерти. И все это из-за твоего сына-убийцы. Но ты можешь забрать его тело, если кто-то найдет то место в приюте, куда его бросили мои солдаты. Что же касается другого, он пока жив и будет жить, чтобы сполна ощутить всю силу моей мести.
Маттео встал с колен.
— Я предлагаю себя в качестве заложника, — сказал он, — если вы позволите моей жене проведать Филиппо.
— Ты не в том положении, чтобы предлагать мне сделку, — прорычал Никколо. — Я могу повесить тебя и твою старую ведьму рядом с вашими родственниками и оставить на съедение воронам. Да и твоих дочерей тоже!
— Но ты не сделаешь этого, — произнес Папа, появляясь из-за спины брата на ступеньках palazzo. — Уже и так убийств более чем достаточно. Камилло Нуччи похоронят со всеми подобающими ему почестями, и всех этих несчастных — тоже. А я сам провожу синьору Грациэллу в монастырь к ее сыну. Что же касается синьора Маттео, то у нас сейчас нет для него ни одной более или менее сухой темницы. Думаю, он с дочерьми и всеми, кто также участвовал в нападении, могут добровольно сдаться на мою милость. Я возьму их под стражу в папской резиденции, где они будут находиться до тех пор, пока не предстанут перед судом.
Великий герцог не мог выразить своего недовольства. В конце концов, его брат был Папой и управлял в качестве князя самым главным городом Талии, хотя Никколо и являлся главой семейства ди Кимичи. Никогда еще Фердинандо не бросал ему вызов — тем более публично.
Розалинд не знала, что делать. Именно теперь, когда ее физическое здоровье улучшилось по сравнению с тем, что было на протяжении нескольких лет, когда она начала встречаться с мужчиной — впервые, с тех пор как родился Скай, — его отец внезапно появился из ниоткуда. А Ская как будто что-то выбило из колеи. Поэтому неудивительно, что он не хотел иметь ничего общего с Воином. И эта история, когда он ранил Николаса и сам был ранен — причем не хотел говорить, кто лечил их раны, — нет, все это было совершенно непонятно.
В течение последних трех лет он был образцовым сыном, преданным, безропотно выполняющим домашние обязанности, которые из-за болезни она не могла выполнять сама.
— Наверное, это оттого, — сказала она Викки Мулхолланд в тот день, когда они водили мальчиков к врачу, — что тинейджеру несвойственно сидеть дома и иметь все эти лишние обязанности. Возможно, сейчас, когда мне стало лучше, и начали проявляться черты его характера, которые подавлялись годами.
— Но поведение Ника этим не объяснишь, — возразила Викки. — Он, конечно, младше Ская, но у нас с Дэвидом до последнего времени никогда не было с ним проблем. Он был каким-то таким — не знаю, как сказать, — подавленным: это ужасное лечение и операции навсегда оставили след в его душе.
— Хорошо, что они дружат, — проговорила Розалинд. — И до этого утра я бы сказала: хорошо, что они занимаются фехтованием. Как вы думаете, что там произошло?
Викки покачала головой.
— Я действительно не знаю. — Она задумалась. — Очевидно, вы решите, что я сошла с ума, но в Нике всегда было что-то, скажем так, необъяснимое.
Посол Беллеццы в Джилии был поражен, когда лакей доложил ему, что у двери ждет человек с двумя леопардами.
— Он говорит, что они принадлежат Duchessa, — объяснил слуга.
— А, мои кошки! — воскликнула Арианна. — Великий князь подарил их мне. На самом деле они не леопарды, но они вполне ручные. Вы разрешите мне держать их в ваших конюшнях, пока я не вернусь в Беллеццу?
Энрико вошел в комнату, не дожидаясь приглашения, с двумя пятнистыми кошками на привязи.
— Простите мне это вторжение, ваша светлость, — сказал он, — мой хозяин, великий князь, попросил доставить их вам и передать, что он придет к вам сегодня после обеда, чтобы узнать, как дела у вашей милости, и поговорить о другом своем подарке.
Арианна, сильно покраснев под маской, чтобы скрыть смущение, погладила величественных хищников. Они уже узнавали ее и лизали ей руки своими шершавыми языками. Она не могла поверить, что великий князь будет продолжать свои ухаживания, когда один из его сыновей умер, а два других — одной ногой в могиле. Но потом она вспомнила, как он приказал князю Гаэтано попросить ее руки, когда бедняга Фалко умирал. Его ничто не могло остановить, даже наводнение.
— Отведите их в конюшни, — приказал посол. — И расскажите моим слугам, как их кормить и дрессировать.
Николас и Скай почувствовали облегчение, когда, стравагировав назад в Джилию той ночью, не оказались на семь футов под водой. Келья Сульена довольно сильно пострадала, но была более или менее сухой. Самого Сульена они нашли в лечебнице с ранеными.
— Оно закончилось, это наводнение? —спросил Скай, когда Николас пошел к своим братьям. Они спали более спокойным сном.
— Вода отступила, — ответил Сульен. — Но так будет некоторое время, пока все не вернется на круги своя. Я рад, что вы оба здесь. Как ваши раны?