Город под куполом
Шрифт:
– Тц-тц-тц, – тихо позвала Романова.
Пинг в ответ тонко с присвистом захрипел, то ли угрожая, то ли приветствуя.
На седьмом этаже Романова вышла и направилась к своей квартире в конце коридора.
– Донна, девочка моя! – раздался голос позади неё.
Романова нацепила на лицо вымученную улыбку и обернулась. Старик Хайнц ещё не спал. Это был её сосед – долгожитель сорока трёх лет. Не имея собственных детей, он относился к Романовой по-родственному: во время командировок журналистки убирался в её квартире, справлялся о самочувствии и угощал конфетами. Романова тоже по-своему
– Донна, ты без интерлинка? – обеспокоенно спросил сосед, делая пару шагов к Романовой и слегка приподымая руку.
– Доброй ночи, Хайнц, – полушёпотом приветствовала Романова. – Да, меня пытались задержать полицейские. Вот, – она немного закатала рукав, – видите.
Господин Хайнц провёл пальцами по свежим ранкам на руке Романовой, сочувственно покачивая головой.
– Вот шкуры! – ругнулся он. – Нелюди.
Романова развела руками. В её расследованиях физические повреждения уже не были чем-то из ряда вон выходящим. Поэтому полочка над кроватью ломилась от всяческих бальзамов, пластырей и «змеиных шкур». Хорошо хоть до сексуального насилия дел не доходило – хотя, если не кривить душой, это было и ударом по женскому самолюбию журналистки. Даже, несмотря на то, что в мужчинах, после короткого и болезненного брака, она разочаровалась.
– Как ваше здоровье? – всё ещё не повышая голос, спросила она у Хайнца.
– О, не беспокойся, милая, – улыбнулся старик. – Я у тебя немного солевого раствора взял для линз, если ты не против. А ещё тебе приходили сообщения на интерком. Я прослушал: два от Лоры, и одно от какого-то вежливого господина, который не посчитал должным представиться. И мне, скажу тебе честно, этот господин не понравился. Что-то он темнит. Будь осторожна, я тебя прошу.
– Спасибо, Хайнц. Ты же знаешь, что не буду, – усмехнулась Романова.
Она распрощалась с соседом, пожелав ему спокойной ночи и порекомендовав следить за новостями ближайшее время.
Неслышно затворив дверь, она размотала изрядно промокший шарф и бросила его в корзину для грязного белья. Туда же отправилась синтетическая оранжевая кофта и измятая курточка.
Оставшись только в рабочих штанах с множеством карманов и облегающей майке, Романова побрела в ванную, где с трудом оттёрла лицо, смыла неброский макияж и закапала в глаз противовирусные капли. После чего насухо вытерлась и поставила кофе.
С улицы донеслись вопли и череда выстрелов. Романова вздрогнула, но лишь учитывая всё, что с ней сегодня произошло. На самом деле, выстрелы в этом районе были не редкостью, а тем более в ночи. Уличные банды проводят своё время в постоянных сражениях и определении границ своих территорий. За жизнь участников и прохожих можно было не волноваться – боевые патроны стоили дороже, чем благоустроенная квартира. Поэтому перестрелки по большей части были лишь игрой. Война в реальности была безопасней, чем игра в виртуальности. Добро пожаловать в новую эпоху, как говорится!
Романова подошла к окну и отвела рукой одну штору в сторону. Над городом стоял мокрый туман со смогом, приправленный сверху набухшими сизыми тучами. На крышах низких строений через дорогу мелькали вспышки выстрелов. Какие именно банды столкнулись друг с другом сегодня, Романовой было наплевать. Этими игрушечными разборками должны заниматься диванные блогеры, а не серьёзные журналисты.
Интерком негромко пикнул, когда Романова прикоснулась к сенсорной панели. Сообщения было уже четыре.
«Донна, привет. Это Лора. У меня сегодня эфир – надеюсь, ты будешь смотреть. А то для кого я работаю? Там будет министр Волуш и… – послышался кокетливый смешок Лоры, – кое-кто ещё! Мне ставку подняли, сегодня я работаю час за полсотни поинтов. А с отпуском у меня всё плохо – похоже, что никуда я не лечу. Ладно. Чмавкаю тебя в ушко! не пропадай!»
Высветился контакт Лоры. Романова смахнула его с панели и включила следующую запись:
«Романова, что случилось? Не могу до тебя дозвониться. Ты, надеюсь, не в аварию попала? Тебя спрашивал какой-то человек, и я его не знаю. Признавайся, куда ты на самом деле ездила…»
Следующая запись:
«Добрый вечер, госпожа Романова. Наше уважение к вам и вашему труду не имеет границ. Смею признаться, что у вас есть ярчайшие поклонники, которые не преминут назвать себя вашими друзьями. Тем не менее, позвольте дать дружеский совет: не стоит вмешиваться в дела мёртвых, пока вы сами живы. Поверьте, мёртвые этого не любят. Более того, им это не нужно. Всё, что ни делается, к лучшему. Выражаем надежду, что вы окажетесь благоразумным человеком и ваше следующее путешествие – а мы весьма рассчитываем, что оно ещё произойдёт – в Солнечный ограничится Солнечным. Поверьте, не мы одни заинтересованы в вашей дальнейшей судьбе. И если наши намерения не выходят за сферу ваших интересов, то есть люди… организации, чьи намерения не будут столь благочестивы. Прощайте… надеюсь».
Голос был незнаком. Вполне вероятно, что он ещё и был искажён программно. Во всяком случае, Романовой бы не хотелось, чтобы звонок от этого неизвестного повторился. Угрозами её не запугать, но…
В проёме двери спальни, слева от Романовой возникла маленькая детская фигурка, держащая за ногу потрёпанного плюшевого мишку.
– Мама, я есть хочу, – тихо произнесла она.
Романова вздохнула. О том, что дома нет еды, она позабыла. В кармане нашёлся мятый протеиновый батончик с заменителем молока и орехов.
– Пока что только так, милая, – ласково сказала она, протянув батончик дочери.
Девочка осторожно взяла батончик и замерла, сжав его в маленькой ручке.
– А ты? – спросила она.
– А я не хочу, – соврала Романова, присев возле дочери и поглаживая её по жёстким кудряшкам. – Ничего. Скоро всё изменится. Мама достала очень важную информацию, за которую маме очень много заплатят. И тогда мы сможем поесть мяса и даже настоящих трав. Осталось немного потерпеть. Плохие люди украли у мамы эту информацию, но это не страшно.