Город под куполом
Шрифт:
– Ой, как официально, – шутливо возмутилась девушка, быстро обняв его и отойдя на пару шагов. – Наблюдала за игрой. Ты молодец!
– Зачем ты их смотришь? – спросил Данко. – Это же бессмысленная жестокость, быстрый заработок для отчаявшихся. Я-то там зарабатываю на жизнь свою скромную. А твоему ясному рассудку подобные зрелища должны быть противопоказаны.
– Потому что, Даня, если с тобой что-то приключится, я бы одной из первых хотела быть в курсе. Играть или не играть – сугубо твоё личное дело, но не надо запрещать мне интересоваться успехами своего друга.
Гуля принялась нетерпеливо притопывать
– Я пиццу купил. Зайдёшь?
– У тебя же там «эти»… – с ноткой едва заметной брезгливости сказала Гуля, кивая в сторону П-образного дома Данко.
– «Эти»… Что они тебе, укусят что ли? Ты же их всех отлично знаешь.
– Не хочу. Там шумно. И «эти» постоянно пасту жуют. Ты же знаешь, как я к этому отношусь. – Собеседница Данко прикусила губу, только на этот раз верхнюю. – Может, лучше выделишь вечерок – посидим где-нибудь в тихом месте? Ну… как парень с девушкой.
– Что? – ошеломлённо откликнулся Данко.
– Шучу-шучу! Я же такая шутиха! Но приглашаю всамделишно. С этими состязаниями твоими никогда нельзя быть уверенной, что не в последний раз видимся.
– Я понимаю, – проникновенно начал Данко, – но, поверь, твои переживания беспочвенны. То, что для остальных лишь цифры и графика, для меня тонкие энергетические нити. Тёмные, способные погубить, я обрываю. В моих руках нет настоящего автомата, а броню на моей груди не дано пробить кучке формул и электронных процессов!
– Я тут подумала: ты бы мог снова устроиться к нам. Серьёзно. Сейчас назревают глобальные и серьёзные перестройки в курсе компании. Наша элита, – Гуля, умышленно или случайно, не стала включать себя в это понятие, – планирует устранить проблему гибели игроков. Открываются новые отделы, да-да, которым нужны будут толковые и оперативные руководители. Мы пока не можем сравнивать себя с «Ладой», но мы поддерживаем добрую связь с Комитетом и общественными организациями. Будет отдел пропаганды здорового образа жизни, отдел контроля наслаждений…
– Контроля наслаждений? – прервал её Данко. – В таком случае ваша затея обречена на провал уже в зародыше. С чем же вы оставите людей? Пасту есть нельзя, в игры играть нельзя, скажи ещё, что и трахаться нельзя?
– Ну… – Гуля густо покраснела, – сексом заниматься можно.
– А трахаться? – цинично уточнил Данко.
– Вот если бы ты уделил мне вечерок и показал… то есть, рассказал об отличиях таких весомых для твоего образа жизни понятий, то я бы могла уточнить, что можно, а что… нужно! – ехидно закончила Гуля и испугалась.
Данко внимательно посмотрел в широкие испуганные глаза.
– Ты друг, – напомнил он.
– Свой человек, Данко. Слышишь! Свой человек в Комитете – это очень серьёзная ставка, – повторила девушка, отодвигаясь от него.
– Я понял, понял. Гуля, следи, чтобы самой не стать расходной единицей в этой игре. Если вдруг заметишь какие-либо нестыковки, жучки или подозрительную информацию, сразу обращайся ко мне.
– Нет, Данко. Если ты не с нами, то ты не с нами. Я не собираюсь удовлетворять твоё любопытство, рискуя интересами «Саламандры».
Данко выгрузил из машины объёмную связку пицц, позвякивающий бутылками пакет и ногой захлопнул дверь.
– Ладненько! – с деланым весельем сказала Гуля. – Я побегу, пожалуй. «Этим» привет передавай.
– Не завидуй, – строго сказал Данко.
– Ха! Было бы чему. Подумай насчёт «Саламандры», гусь!
Данко посмотрел ей вслед и со вздохом поднял пиццы.
***
Он поднялся до двенадцатого этажа на тихом элеваторе, раздумывая о столь навязчивом разговоре с Гульнарой. Воспользоваться симпатией доверчивой и кроткой девочки казалось постыдным, а в качестве постоянного партнёра, увы, его подруга никаких чувств не возбуждала. Однако, что она сказала о компании? Развитие, пропаганда, сотрудничество с Комитетом. Неужели «Саламандра» вознамерилась бросить вызов такому гиганту как «Лада»? Это весьма любопытные вести. Надо бы заглянуть в анналы саламандровских данных. Благо, что уровень безопасности компании до сих пор оставляет желать лучшего – с тех самых пор, как от них ушёл Данко.
В ярко освещённом коридоре вспышками проносилась искристая приятная музыка.
Данко прошёл по коридору, свернул направо и прикоснулся интерлинком, приспущенным на запястье, к замку. Сканер входа опознал хозяина квартиры, и дверь, щёлкнув, приоткрылась.
В квартире было тихо, несмотря на засилье человеческих тел: снующих, ползающих, сидящих, жующих, играющих, танцующих и предающихся самым всевозможным удовольствиям в отсутствие Данко.
Чёрненькая Ника с русой Ладушкой играли в новый мировой бестселлер – «Испытания Лазаря» – естественно уши обеих были закрыты огромными наушниками с торчащим во все стороны мехом. Как вошёл Данко, они не услышали, тормоша на экране интеркома тощего персонажа во власянице. На просторном диване дремал комок, состоящий из одеял, раскиданных по кровати розовых, лиловых, чёрных и светлых волос, переплетённых девичьих ножек и ручек. У кровати высилась гора пластиковых плошек, в которых дымились остатки пасты.
Из комнаты-хранилища в гостиную вышла Зайка. Она была абсолютно голой, если не считать интерлинка на руке, почему-то правой, хотя Зайка не была левшой – в широко распахнутых глазах сквозило безумие, указывающее, что тоненькая девочка находится сейчас во власти галлюцинаций.
Зайка посмотрела на Данко, не узнавая его, и лишь слегка приподняв верхнюю губу, обнажая наращенный клык. Её безумие было довольно опасно – она могла вцепиться собеседнику в плечо или руку, прокусив кожу и вызвав заражение крови. Но сейчас она пребывала в сонно-романтических мирах. На плече помадой была нарисована голубая роза, закрученная по спирали – след созидания через саморазрушение. Данко цокнул языком – Зайка прищурилась и расплылась в улыбке, после чего скрылась под одеялом.
За ней следом из комнаты выползла Юнона, бормоча под нос: «Лунный модуль прибыл! Лунный модуль прибыл!»
– Привет, – сказал Данко, сгружая пиццы на стол и кидая в комок на кровати пластиковую бутылку с алкоголем.
– Кусь! – отозвалась с кресла Катя, не снимая очков виртуальной реальности.
– Лунный модуль прибыл, – доложила Юнона, подобравшись к Данко и обхватив ему колено. Мурлыча, она потёрлась о ногу хозяина, после чего встала на колени и уткнулась ему в живот, позволяя гладить и чесать за ухом, чем Данко ненадолго и занялся.