Горячие деньги
Шрифт:
– На днях поедем в Австралию, – сказал Малкольм, аккуратно стряхивая пепел с сигары.
– Да?
– Нам нужны визы. Где твой паспорт?
– В квартире. А твой?
– Дома.
– Значит, я их завтра заберу. Ты останешься здесь.
Сказав это, я немного помолчал и поинтересовался:
– У тебя в Австралии какие-то дела?
– Посмотрим золотые рудники, – ответил Малкольм. – И кенгуру.
После небольшой заминки я сказал:
– Мы не можем позволить себе просто прятаться.
– Бегство меня вполне устраивает, – сказал Малкольм. – Что ты думаешь о недельке в Сингапуре по пути в Австралию?
– Как скажешь. Только… в пятницу я собирался участвовать в скачках в Сэндауне.
– Никогда не мог понять, почему тебе это так нравится. Все эти сырые, холодные дни под открытым небом. Все эти падения с лошади…
– Тебе так же будоражит кровь твое золото.
– Опасность? – Он приподнял бровь. – И это тихий, спокойный, воспитанный Ян? Жизнь скучна без риска, я угадал?
– В этом нет ничего сверхъестественного.
Я всегда участвовал в скачках как любитель, бесплатно. Что-то все время удерживало меня от того, чтобы полностью посвятить себя верховой езде, а иначе невозможно стать профессиональным жокеем. Скачки были моим любимым развлечением, но не целью всей жизни, поэтому я никогда не достигну высот мастерства, необходимых, чтобы состязаться с профессионалами. Мне просто нравилось участвовать в скачках, поддерживать дружеские отношения с жокеями. Я любил суету раздевалок и весовых, чистое небо над беговой дорожкой, самих лошадей. И, конечно, надо признать, – риск.
Малкольм сказал:
– Как ты уже успел убедиться, оставаться рядом со мной далеко не безопасно.
– Поэтому я и остался.
Малкольм изумленно уставился на меня, потом рассмеялся и сказал:
– Боже мой! Я думал, я тебя знаю. Похоже, что не очень.
Он допил свое бренди, потушил сигару и отправился спать. Утром поднялся раньше меня, и, когда я, в трусах и сорочке, в которых спал, выбрался в гостиную, Малкольм сидел на диване, завернувшись в купальный халат, и листал «Спортивную жизнь».
– Я заказал завтрак, – сообщил он. – И – обо мне пишут газеты. Как тебе это нравится?
Я посмотрел, куда он указывал пальцем. Действительно, там было его имя, ближе к концу подробнейшего отчета о вчерашнем аукционе. «Лот номер семьдесят девять, первоклассный жеребенок, два миллиона семьдесят тысяч гиней – Малкольм Пемброк».
Он положил газету, вполне довольный собой.
– Ну, так чем мы сегодня займемся?
– Нужно вызвать твоего частного сыщика и найти тренера для жеребенка. Я привезу наши паспорта и кое-что из одежды, а ты пока останешься здесь.
На удивление, Малкольм не возражал, только попросил меня не задерживаться надолго.
– Небольшая проблема, – сказал Малкольм. – У меня нет с собой телефона этого сыщика.
– Мы можем нанять кого-нибудь другого. В справочнике должны быть такие объявления.
– Твоя мать наверняка знает его телефон. Да, у Джойси он, конечно, остался.
– Откуда ей его знать?
Малкольм беззаботно пояснил:
– Она нанимала этого парня, чтобы выследить меня и Алисию.
А я-то думал, что мои родители уже ничем не смогут меня удивить!
– Когда адвокат посоветовал мне следить за Мойрой, Джойси свела меня с этим сыщиком. В конце концов, он неплохо сделал свое дело тогда, много лет назад, со мной и Алисией. Даже слишком хорошо, если подумать, черт бы его побрал! Так что звони Джойси, Ян, и узнавай его номер.
Ошеломленный, я только и мог, что сделать, как он сказал.
– Дорогой! – пронзительно закричала моя мать в трубку. – Где твой отец?
– Не знаю, – ответил я.
– Дорогой, ты знаешь, что твой чертов отец сделал?!!
– Нет… что?
– Он отдал состояние, дорогой, – буквально сотни тысяч! – какой-то никудышней мелкой съемочной группе на постановку идиотского фильма о каких-то головастиках или что-то в этом роде. Какой-то мерзкий идиот позвонил мне, чтобы узнать, где Малкольм, потому что, видите ли, он отвалил им даже больше, чем они просили… Я тебя умоляю!!! Я знаю, что ты не разговариваешь с Малкольмом, но ты должен сделать что-нибудь, чтобы остановить его!
– Но… это его деньги.
– Дорогой, не будь таким наивным! Кому-то предстоит получить их в наследство, и, если только ты проглотишь свою чертову гордость, о чем я не устаю тебе повторять, эти деньги могут стать твоими! Если ты не оставишь свое ослиное упрямство и не прекратишь эту проклятую ссору, Малкольм оставит все кошмарному выводку Алисии. Я не переживу, если эта ведьма снова будет злорадствовать… Так что помирись с Малкольмом немедленно!!! И прекрати его сумасбродства!
– Успокойся, – сказал я. – Я уже.
– Что?!
– Уже помирился с ним.
– Слава Богу, наконец-то!!! – снова завопила моя маменька. – Но, дорогой, чего же ты тогда ждешь? Скорее отыщи его и не дай ему пустить на ветер твое наследство!
ГЛАВА 3
Дом Малкольма очень изменился за те три года, пока здесь хозяйничала Мойра.
Этот дом в викторианском стиле иногда называли просто «Квантум», из-за латинской надписи на арке входной двери: «QUANTUM IN ME FUIT». Это означало что-то вроде «Делаю лучшее, на что способен».