Госпожа "Нет". Измена Альянсу
Шрифт:
— С чего вы взяли, что я вообще скучала? — она приподняла бровь.
— Значит, мне показалось.
— Наверное, — пришлось улыбнуться, чтобы сгладить резкость слов. — Простите, нам тоже пора.
Он немного поколебался, прежде чес спросить:
— Может быть, вы присоединитесь к нам с Джоном?
— Виски, сигары и разговоры о жизни?
— Именно.
Эмбер покачала головой, прекрасно понимая, что приглашение было сказано из вежливости:
— Благодарю, но я слишком устала. К тому же не думаю, что мое присутствие будет уместным.
— Да, конечно, — Эдвард
— Да.
Подхватив дочь под руку, она направилась по галерее. И только потом сообразила, что повернулась спиной к императору.
Как ни странно, ночь Эмбер провела спокойно. Слышала, правда, копошение из комнаты Алекс, громкий топот, который, наконец, сменился блямканьем телефона и тихим голосом дочери. Судя по всему, Метью успешно добрался до дома. Улыбнувшись, Эмбер дала себе слово поговорить с Алекс о ее новом друге, после чего умиротворенно заснула.
Как ни странно, она выспалась. Завтракать пришлось в одиночестве, Алекс все еще спала. Эмбер заглянула к ней в комнату, полюбовалась полураскрытыми пухлыми губами и розовыми волосами, разметавшимися по подушке и поймала себя на мысли, что тоже с удовольствием покрасилась бы в какой-нибудь экстравагантный цвет. Странно, в Альянсе ей бы это даже в голову не пришло, но здесь, на Альвионе…
Все еще улыбаясь, Эмбер быстро оделась и направилась в кабинет императора, про себя удивляясь, как его величество обходится одним личным помощником. Эшли, будучи министром, имел целый аппарат. А вот у императора как-то все странно организовано. Правда, у него была Селл — искусственный интеллект, который, наверняка, стоил тысячи секретарей Эшли. А еще голограмма не могла продать информацию, разве что ее взломают, но почему-то казалось, что Джон Уайт не так прост, как кажется, и первым делом предусмотрел эту возможность.
Эмбер вошла в приемную и заняла свое место.
— Селл, дай расписание на сегодня! — произнесла она.
Заспанная голограмма медленно возникла перед глазами.
— Вежливые люди говорят “пожалуйста”, - назидательным тоном произнесла она.
— О, прошу прощения, — язвительно отозвалась Эмбер. — не будете ли вы так любезны предоставить мне расписание его величества, чтобы я могла скорректировать его по необходимости.
— Авек плезир, — пробормотала голограмма.
Перед женщиной сразу развернулся вирт-экран с ежедневником. Эмбер просмотрела его, сделала пару пометок и занялась документами, которые лежали на столе — в обязанности королевского секретаря входило их изучение, чтобы потом проконсультировать своего работодателя.
Погруженная в работу, она не заметила, как дверь открылась и в приемную вошел император.
— Доброе утро! — поздоровался он.
В ответ Эмбер только махнула рукой, внимательно вчитываясь в текст, висевший перед глазами. Еще четыре вирт-монитора висели над ее головой.
Эдвард изогнул бровь.
— Так бывает милый, когда берешь на работу ярых республиканцев, — пропела Селл.
Эмбер оторвалась от текста и бросила недовольный взгляд в сторону говоривших, потом спохватилась и встала.
— Ваше величество…
— Вечером мы летим в театр, — странным голосом сообщил император. — Надеюсь, вы любите гала-концерты конкурса хоров детских и молодежных коллективов.
— Как прикажете, — ответила Эмбер. — Мне внести это в расписание?
— Да, конечно, — согласился Эдвард и еле слышно добавил: — Хоть не одному мне страдать.
Прежде, чем Эмбер успела ответить, император скрылся в своем кабинет.
На удивление, день обошелся без скандалов и происшествий. Даже совещание военного министерства, запланированное императором на два часа, прошло совершенно спокойно. Правда, на само совещание Эмбер не допустили, но все равно она ждала, что кто-нибудь, выходя из кабинета императора задаст вопрос — что она делает здесь и почему враг государства допущен так близко к монарху.
Но никто ничего не спросил. Посматривали, правда, внимательно. А некоторые так уж и совершенно профессионально, но… Кроме “очень приятно” и “рад познакомиться” в свой адрес Эмбер ничего не услышала.
— Что дальше по расписанию? — поинтересовался император, когда совещание было закончено, и генералы во главе с военным министром покинули приемную.
Сам Эдвард стоял на пороге кабинета, прислонившись плечом к дверному косяку. В сшитом на заказ костюме и галстуке в цвет глаз, он был почти неотразим. Почти — потому что Эмбер прекрасно понимала с кем имеет дело. Она пододвинула один из вирт-экранов, а потом сверилась с часами на руке:
— У вас — поздний обед.
— А у вас?
— А у меня слишком много работы, ваше величество, — она запоздало вспомнила, что не стоит сидеть в присутствии монарха. Она собиралась встать, но император махнул рукой, останавливая ее.
— В отличие от Фелиции я не столь рьяный поборник традиций, — проинформировал он, подходя и с интересом рассматривая мониторы. — Ничего себе! А вы глубоко копаете.
— Вы же для этого меня и наняли, — сухо ответила Эмбер. Она очень не любила, когда стояли за спиной.
— Да, для этого, но работа на меня не предполагает, что вы должны уморить себя голодом.
Эмбер развернулась и попыталась смерить мужчину строгим взглядом. Но поскольку он был высоким и стоял, а Эмбер сидела, это удалось с трудом и не возымело должного эффекта.
— Позвольте мне самой решать, когда и что я буду есть! — отчеканила женщина.
— Разумеется, при условии, что вы будете это делать, — император улыбнулся. — Поверьте, мне не хочется потом получать обвинения, что я — тиран и уморил вас голодом. Кстати, вы купили колбасу?
— Какую колбасу?
— Которую вам вчера посоветовала держать в комнате моя бабушка, — он развлекался и не скрывал этого. — Вместе с бутылкой виски.
— Нет, — Эмбер скрестила руки на груди, прекрасно понимая, что собеседник намеренно пытается вывести ее из себя.
— Всегда делаете все по-своему, верно?
— Я всегда действую в рамках закона и соглашений, — устав запрокидывать голову, чтобы видеть лицо собеседника, она все-таки встала. — Что-нибудь еще?
— Нет… — Эдвард направился к выходу. У самых дверей он обернулся. — И все-таки… скажите, почему вы носите мужские часы?