Граф Орлофф

Егоров Валентин Александрович

Таким образом, мне удалось закрепить свое знакомство с будущим регентом Франции, с Филиппом II герцогом Орлеанским.

3 Самым неожиданным образом я оказался вовлечен в русские скандалы в Париже, хотя прилагал немалые усилия для того, чтобы всячески избегать подобного вовлечения. Мне очень не хотелось приобрести имидж русского скандалиста! С момента своего появления в этом Париже я особенно и не высовывался из своего маленького полусемейного болотца, стараясь своей экстравагантностью не привлекать к себе внимания ни со стороны русских, ни самих парижан. Потихонечку благоустраивался в этом городе, заводил не особенно скандальные знакомства и чрез посредство милых француженок нарывал требуемую агентурную информацию. Свои деяния я вершил в узком

кругу женщин и очень близких друзей, которые ко мне относились с любовью и благодарностью, а последние еще и с уважением. Причем, я очень старался не обижать своих любимых француженок, поэтому дозировано рассказывал им о себе только то, что их интересовало. Но так, чтобы ни в коем образе их не обидеть, или чтобы они не могли меня приревновать друг к другу. В основном я представлялся бывшим русским гвардейцем с богатыми родителями и тяжелыми ранениями, полученными на полях сражениях, из-за которых приехал в Париж на излечение. До поры до времени эта политика позволяла мне оставаться в стороне от всеобщего признания или моего превращения в значимую фигуру высшего парижского общества. Но, как только я переговорил на морском балу у маркиза де Сеньоле с его величеством Филиппом II герцогом Орлеанским, то все мгновенно изменилось. Я вдруг оказался лакомым кусочком для этого парижского общества, начал каждый день получать до десятка приглашений, в которых меня просили нанести визит вежливости той или иной аристократической семье, присутствовать на балу по случаю. Одним словом, начала проявляться тенденция к тому, что я становлюсь популярным или своим человеком парижского высшего общества. Первый звоночек прозвенел, когда меня вызвал маркиз Антуан де Монморанси, который поинтересовался тем, что я знаю о неком бароне Петре Лефорте. В этот момент по моему телу прокатилась самая настоящая судорога, надо же было этому родственничку подсуетиться и нанести подлый удар в самое для меня чувствительное место. Я столько внимания и денег вложил в организацию торгового дела, не имея на это соответствующую государеву санкцию. А тут вдруг появляется какой-то хлюст и пытается свою грязную лапу наложить на мою отраду души. Когда услышал вопрос Антуана, то я, было, решил вообще отказаться от этого дела, но, подумав, решил бороться за многомиллионное дело до последней капли крови. Поэтому маркизу де Монморанси дал ответ:

– Барон Петр Лефорт приходится племянником генерал-адмирала Франца Лефорта, ближайшего соратника государя Петра Алексеевича и умершего в прошлом веке. Петр Алексеевич, помня об этом своем умершем друге, протежирует барону и в свое время направил его своим агентом в Париж для развития русско-французской торговли.

– Иными словами, вы, граф, хотите мне сказать о том, что барон Петр Лефорт был бы хорошим подспорьем в ведении торговых дел с Московией! Тогда почему бы нам не включить его в акционеры нашей торговой компании?

– Я буду категорически против такого решения. К великому своему сожалению буду вынужден признаться в том, что барон Петр Лефорт, скорее всего, станет нашим общим балластом. Он потянет ко дну нашу торговлю с севером Московии и, пользуясь именем государя Петра Алексеевича, вытянет из нее все наши деньги, ради своего удовольствия и кармана.

– О, какие сложные люди, эти русские! – Хрипло рассмеялся Антуан де Монморанси. Но они и такие честные, что я не думал и не ожидал, что граф Орлофф так резко выскажется по поводу моего предложения о расширении круга акционеров нашей совместной компании. Полагаю, снова обсудить этот вопрос, когда третий наш акционер присоединится к нам.

После этих слов Антуана де Монморанси скрипнула дверь его кабинета, в нем появился капитан де ла Рунге, который все более и более походил на барона фон Руге, обер-гофмаршала и тайного советника короля Пруссии. Пока капитан проходил к заранее для него заготовленного третьего кресла, я думал о том, что моя деловая встреча с Антуаном де Монморанси медленно, но верно превращалась в процесс перевербовки русского резидента во Франции в прусского агента. Поэтому, чтобы окончательно не потерять инициативы из своих рук, решил первым нанести первый удар по противнику.

Я поднялся на ноги, откорячил свою задницу и пару раз махнул своими руками, приветствуя нашего третьего акционера, чем вызвал смех обоих моих собеседников. Маркиз де Монморанси и барон фон Руге явно наслаждались этим моментом своего превосходства перед тем, как нанести смертельный удар по этому русскому мальчишке и сделать его своим послушным агентом. Маршал Франции Никола Шалон дю Бле маркиз де Юксель уже давно меня предупредил о том, что его давнишний приятель, маркиз Антуан де Монморанси, занимает немалый пост во французской королевской разведки. Именно его люди в свое время ошарашили меня по черепку, когда я возвращался домой по ночным улицам Парижа. Они собирались меня перевербовать или попросту уничтожить, но вмешались демоны преисподней, которые, пока по неизвестной мне причине, пришли на помощь и помогли мне бежать из подземного заточения.

Я разогнулся и вежливым голосом произнес:

– Уважаемый барон фон Руге, позвольте, вас приветствовать! И от всей души поблагодарить за то, что вы нашли время прийти на эту незапланированную встречу.

На секунду в кабинете маркиза воцарилась полная тишина, но это не помешало прусскому разведчику дойти до своего кресла и тяжело в него плюхнуться. Затем в этой тишине послышался его несколько хрипловатый смех, знаете, такой вежливый смех, а не какой-то там насмешливый или саркастический.

– Ну, вот, видишь, Тони, а наш-то русский мальчик и не так уж плох, как может показаться с первого взгляда! Он меня сразу признал, хотя наша встреча была мимолетной. Я тогда тайно встречался с их царем, а он тогда в дворцовом карауле стоял. Но, как видишь, взгляд у молодых острый и запоминающий!

– Да, Карл! Но, что мы с ним теперь будем делать. Он слишком много о тебе знает?! Да, и этот русский баронишка Лефорт пытается к нам подмазываться?! А нам это нужно?

– Нет, разумеется, Антуан! Мы все оставим так, как оно есть, и продолжим наше плодотворное сотрудничество. Впервые за все время нашего знакомства господин госсекретарь Макаров разговаривал со мной благосклонно и даже пожал мне руку. Так, что наша торговая компания будет и дальше существовать во благо наших государств и против блага Великобритании. А с бароном Петром Лефортом я не советую тебе заигрывать, ты больше, Тони, потеряешь, чем приобретешь. Он все-таки поддерживает связь с британской секретной службой, Мы не знаем, до какой степени этот швейцарец вовлечен в их действия, но деньги он очень любит! Так, что можешь его купить для использования в своих собственных целях.

Маркиз Антуан де Монморанси глубоко задумался и перестал обращать на нас двоих своего внимания. Этим моментом немедленно воспользовался пруссак разведчик, барон всем телом повернулся ко мне и, подмигнув правым глазом, произнес:

– Сегодня госпожа фортуна твое и мое государство свела в одно сообщество. И мы, и вы имеете одни и те же цели! И мы, и вы становимся великими европейскими государствами! Московия и Пруссия сегодня, благодаря войне со шведами, получили большое признание и новые территории в Европе. Оба наших государства хотят это признание, целостность своих территорий сохранить, а также сохранить и приобретенные ими во время Северной войны новые территории. Поэтому и вам, и нам требуется небольшая политическая поддержка со стороны старых великих государств Европы, со стороны Великобритании или Франции. Но ни одно из этих великих государств не хочет иметь себе новых сильных конкурентов, они хотят править и решать европейские проблемы по своему собственному усмотрению и в интересах собственных стран. Так, что видишь, юнец, что мы с тобой в данный момент работаем в одном направлении, склонить Францию к сотрудничеству с нашими странами.

Я заметил, что Антуан де Монморанси уже давно прислушивается к словам пруссака, но сделал вид, что этого не заметил. Но барон фон Руге, видимо, имел пару глаз и на своем затылке, он обратил внимание на то, что его друг лягушатник нас начал подслушивать. Пруссак снова и опять-таки правым глазом мне подмигнул, продолжил высказывать свою мысль, но несколько в иной тональности:

– Со временем эти государства, Великобритания и Франция, сами будут искать нашего содействия для решения того или иного значимого европейского вопроса или проблемы. А сейчас они требуют или большие деньги, или территориальные уступки за свою даже малую политическую поддержку. Что касается Великобритании, то эта морская держава сейчас на экономическом подъеме. А вот, что касается Франции, то она находится на дне экономического кризиса из-за провала королевской политики. Когда король Луи XIV отдаст господу богу душу, то…

– Он очень скоро умрет! – Очень тихо и, словно из-за перенапряжения нерв, произношу я.

В кабинете наступила полнейшая тишина. Не было слышно даже человеческого дыхания или писка комара, настолько неожиданными для обоих разведчиков, и французского, и прусского, оказались эти мои слова. Но эти оба джентльмена уже немало лет проработали на свою разведку и занимали в ней высокие посты, поэтому им не потребовалось много времени, чтобы поинтересоваться.

Практически в полный унисон, они оба произнесли одно только вопросительное слово: