Граница земли
Шрифт:
От него медленно плыли прочь десять - двенадцать кальмаров. К изумлению Грациэлы, они несли в щупальцах какие-то инструменты, и эти инструменты вовсе не походили на плуги и прочие устройства, которыми Грациэла учила их пользоваться. То были резаки, захваты, силовые молоты - словом, как раз те инструменты для обработки металла, какие недавно были украдены из ящиков. Что потрясало еще больше, так это то, что среди кальмаров виднелась обнаженная человеческая фигура.
– Это Вера Доорн, - прошептала Грациэла.
– Вера Доорн!
– в ярости выкрикнул Мак-Кен.
– К чертям эту Веру Доорн! Ты видишь, что они сделали?!
Она
Как только они подошли достаточно близко, чтобы различать детали, не заметить этого стало просто невозможно. Инструменты были использованы. Внешние системы связи купола были разрушены. Большинство морских саней разбито, подводные лодки, предназначенные для дальних рейсов: «Герцогиня Атлантики» и субмарина поменьше, старенький «Атлантик» лишились всего внешнего оборудования.
За один час работы кальмары сделали Сити Атлантика слепым, глухим и недееспособным калекой.
Остановиться сейчас, да!
– прогудел позади них голос Тритона.
Грациэла подчинилась без размышлений; все ее внимание было сконцентрировано на открывшихся ее глазам разрушениях. Обнаженная женщина легко развернулась в свете прожекторов саней, посмотрев на них. Они могли разглядеть сияющий камень на ее челе и широко расставленные глаза, смотревшие на них, казалось, откуда-то издалека, из ледяных глубин космоса.
Вера Доорн подняла тонкую бледную руку.
Этот жест предназначался вовсе не для Грациэлы и Мак-Кена. Кальмар Тритон скользнул мимо них и остановился рядом с обнаженной женщиной; он взял что-то из ее руки и устремился назад, протягивая это «что-то» Грациэле.
Пытаясь ухватить поданный предмет рукой в перчатке скафандра, пытаясь разглядеть его через стекло шлема, Грациэла почувствовала, как ее охватывает безудержное изумление.
– Это… это карта морского дна, - пробормотала она, обращаясь к Деннису Мак-Кену.
– Я думаю, карта была в корабле Веры Доорн, когда она была… ох… я хотела сказать, до того, как она… но что означает это?
Большая часть карты была разорвана, из нее были вырваны целые куски - словно вырезаны тупым ножом - или длинными ногтями женщины. Но как женщина может разорвать ногтями плотную водостойкую ткань, на которую нанесена карта?.. Нетронутыми остались только несколько ближайших ферм и узкие проходы к ним, идущие от городского купола.
– Это твой приказ, да!
– пролаял Тритон.
– Вы идти брать еда это место, да! Вы идти другой место, нет!
И обнаженная женщина, покачивавшаяся в воде перед ними, женщина, чьи длинные светлые волосы плыли по течению, словно тонкие морские водоросли, кивнула и указала рукой на купол.
На этом все окончилось.
Мгновением позже и она, и кальмары исчезли; Грациэла и Деннис Мак-Кен в ужасе смотрели на разрушенное и уничтоженное оборудование, которое нечем было заменить, по крайней мере, не в таких количествах. Изнутри купола смотрели перепуганные лица жителей Сити Атлантика.
– Но… мы, значит, пленники, - задохнувшись от потрясения, проговорила Грациэла Наварро, пытаясь осознать происшедшее.
– Они сделали нас пленниками! Нам не позволено покидать купол - только разве что затем, чтобы добыть еду!
– Давай зайдем внутрь, - проговорил Деннис Мак-Кен.
– Там и разберемся!
Глава 19
К
Он находился под дверью уже пять часов, когда Росита Хаглэнд наконец открыла дверь и посмотрела на него.
– Мои поздравления, капитан Трегарт, - проговорила она.
– Теперь вы можете войти и посмотреть на свою жену и ребенка. У вас славненький мальчик.
Трегарт смущенно вошел в хижину; сейчас она выглядела как-то по-другому, словно он был чужаком и пришельцем в своем собственном доме. Но на постели, на ложе, которое они делили весь последний год, лежала Дженни, серьезно и устало глядя на него. Ее лицо было лицом женщины, измученной шестичасовой непрерывной физической работой - впрочем, так оно и было на самом деле. Ее начавшие отрастать волосы были спутаны и влажны от пота, но на лице было выражение облегчения. А рядом с ней на ее руке лежал какой-то слабо вздрагивающий сверток, издававший мяукающие звуки. Она потянулась к свертку и, отогнув край простынки, продемонстрировала Трегарту крохотное личико, зажмуренные глазки и крохотный розовый ротик, словно посылающий кому-то воздушные поцелуи.
– Вот он, Рон, - проговорила Дженни.
– Хорошо ли я потрудилась для тебя?
– Он… очень красивый, - сказал Рон и солгал, как каждый новоявленный отец.
– Он будет красивым, - рассеянно проговорила Дженни, повернув голову, чтобы посмотреть на ребенка. Она поправила простыню так, чтобы ее край не закрывал крохотного носика:
– Рон? Мы можем назвать его Питером?
– Конечно же, - ответил Трегарт.
– Ведь мы же заключили соглашение: если родится мальчик, то его называешь ты, а если девочка, то имя ей даю я. Питер - прекрасное имя.
Стоявшая в дверях Росита Хаглэнд отреагировала на это возмущенным восклицанием:
– Питер? Это слишком взрослое имя для такого крошки! Он Пепито!
– Хорошо, значит Пепито, - согласился Трегарт. Он не стал называть вслух то имя, которое получил бы ребенок, родись он девочкой. Но все равно что-то в нем мучительно желало того, чтобы на израненной старушке Земле жил кто-то, носящий имя Грациэлы Трегарт.
…В эту ночь Трегарт вовсе не спал. На эту неделю его обязанностью было каждый день обходить по периметру забор из натянутой проволоки вокруг старой космической базы; как только наступило утро, он покрыл лицо слоем маслянистого жира, взял каноэ, винтовку и бачок с водой и заработал веслами, направив лодку к острову. У них еще оставалось топливо для подвесных моторов, но не слишком много, поэтому командир Риан приказал хранить и экономить его, по крайней мере, до тех пор, пока одна из поисковых партий не пополнит запасы. Если хоть где-нибудь во Флориде осталось место, где можно было пополнить эти запасы.