Граница земли
Шрифт:
– Насколько быстро поднималась температура корпуса?
– спросил один из техников. Следующие несколько минут, пока они добирались до центра управления, Трегарт и Риан были заняты тем, что отвечали на вопросы наземной команды.
У Трегарта, впрочем, было достаточно времени для: того, чтобы разыскать глазами во встречавшей их толпе свою жену и сына. Конечно, вот же он, Пепито!.. И тут Трегарт нахмурился. Хотя мальчик и помахал ему рукой, на его лице было какое-то странное выражение, встревожившее его отца - и где Дженни?.. Женщина,
Выбравшись из автомобиля, он спросил в первую очередь:
– Где Дженни?
Ньют Блюстоун закашлялся.
– Она, э-э… - начал он, - она с Кваггером в башне центра управления. Они выйдут через минуту.
– С Кваггером?
– Трегарт уставился на своего друга, ничего не понимая.
– Что она делает там с Кваггером? Ньют! С Дженни что-нибудь случилось?
Блюстоун выглядел чрезвычайно несчастным и растеК рянным.
– Я, э-э… Ну, я думаю… Нет, знаешь, Рон, лучше будет тебе увидеть все самому. Они уже выходят.
Трегарт обернулся и увидел Лорда Кваггера - тот выглядел страшно постаревшим и гораздо более усталым, чем обычно, а рядом с Кваггером шла жена Трегарта, Дженни, и на ее лице не было улыбки.
Дженни была обнажена.
А во лбу у нее сиял прямо ему в глаза огромный ярко-голубой камень.
– О Рон, дорогой Рон, - прошептала Дорис Блюстоун с искренним состраданием и болью в голосе, - мы должны были тебя предупредить. Но мы не знали, как это сказать!
Трегарт, опустившийся на колени, чтобы взять на руки всхлипывающего сына, поднял на нее взгляд.
– Что… - он сглотнул вставший в горле комок и начал снова.
– Что теперь делает Дженни?
– Она слушает рапорт Вернера Риана в башне. Я думаю, для него это не меньшее потрясение, чем для тебя… нет, я не то хотела сказать, - вспыхнув, поправилась она.
– Разумеется, это не так! Но…
Она беспомощно умолкла.
– Она вышла из моря такой, Рон, - наконец проговорила Дорис.
– Я думаю, она заняла место Анджи. Анджи умерла. А Пепито говорит, что был дельфин, у которого был камень, только не голубой, а черный-
Дорис Блюстоун все говорила и говорила, ее голос был мягким и сострадательным, но Трегарт уже был не в состоянии воспринимать смысл ее слов. Он наклонился и прижался щекой к мягким волосам сына.
– Все в порядке, Пепито, - пробормотал он, прекрасно понимая, что это ложь. Но какова была правда? За годы, прошедшие с появления Кометы Сикара, как полагал Трегарт, он успел закалиться; он видел слишком много несчастий и бед, чтобы спасовать перед еще одной.
Но это!..
Он не мог подобрать слов, чтобы хоть что-то сказать
Дорис Блюстоун или своему сыну. И тут подошел Ньют Блюстоун, выглядевший чрезвычайно несчастным.
– Ты в порядке, Рон?
– спросил он.
– Мне правда очень жаль. Я…
Он замолчал. Собственные слова показались
– Рон, - снова начал он, - они уже переговорили с Рианом и теперь ждут твоего доклада. Ты… ты сможешь это выдержать?
Трегарт молча посмотрел на него. Он не ответил ничего. По чести говоря, он просто не знал, что можно на это ответить, а потому просто поцеловал своего сына и даже сумел улыбнуться ему, передавая его с рук на руки Дорис Блюстоун.
Потом он пошел к башне.
– Привет, Рон, - пробормотал старик Кваггер; его голос звучал разбито и смущенно, на Трегарта он не смотрел. Трегарт, впрочем, тоже не смотрел на Кваггера. Все его внимание было сосредоточено на его жене - вернее сказать, на том, что было его женой, на обнаженном существе женского пола, которое стояло молча и серьезно смотрело на него, а камень на ее челе сиял голубым и зеленым, разбрасывая лучи, пронзавшие холодом его душу.
– Ты - Капитан Рон Трегарт, - проговорила женщина.
– Ты искушен в навигации и пилотаже. Ты отец мальчика, Питера Трегарта, известного как Пепито. Ты также был моим мужем.
– Дженни!
– крикнул он; из глубин его души и сердца рвался отчаянный вопль.
– Что с тобой? Тебе плохо?
Женщина, которая была Дженни Трегарт, выглядела озадаченной.
– Мне неплохо, - ее голос был спокоен и мягок. Я элемент Вечного. Сейчас мне не требуется никакой медицинской помощи, как не потребуется и впредь. Мое физическое состояние адекватно условиям. Оно останется таковым до тех пор, пока служение данного элемента будет необходимо для работы Вечного.
Она повернулась, чтобы взглянуть на Кваггера, который как-то сжался и поспешно отвел глаза.
– Эта работа должна быть завершена. Рапорт командира Риана о большом количестве человеческих существ в Китае заслуживает особого внимания; они должны быть спасены, как и все остальные.
– Спасены?
– он уставился на нее непонимающим взглядом, потом вскрикнул: - Но Дженни! Что с тобой сделали? Как быть с нашим сыном? Что…
Он не мог задать следующего вопроса. И не потому, что ему нечего было спросить - их было, напротив, слишком много, и на все эти вопросы были ответы, которые он боялся услышать.
Женщина, которая была его женой, терпеливо проговорила:
– То, что произошло со мной - это апофеоз, капитан Трегарт, это все, что вы можете знать сейчас. С мальчиком Пепито будет то же, что и со всеми остальными; каждый из нас обретет радость и покой в объятиях Вечного. И время Вечного приближается.
Рон Трегарт уложил в постель своего всхлипывающего сына.
Это вовсе не было тем возвращением домой, о котором он так мечтал. Когда он отвел Пепито в общую столовую, он чувствовал, что взгляды всех собравшихся устремлены на него, но никто так и не заговорил с ним. Только Вернер Риан остановился у его стола и опечаленно сказал: