Гражданин 19f
Шрифт:
Кроме Кима, в зале сидела за столиком молодая девушка в модифицированном унике, мирно потягивавшая из автофляжки пахучий кофе. Рядом с ней умостилось маленькое остроухое существо на четырёх лапах, похожее на описание «собаки», зверя из рассказов матери о былой жизни. Не обращая никакого внимания на нового посетителя, девушка машинально трепала животному шерстку, но её задумчивый взгляд был устремлён куда-то вдаль, к алеющему небу над чёрными пирамидами.
— Разрешите, я присяду? — подошел Ким, пытаясь уловить её настроение.
— Ага. — спокойно, даже не повернув головы, ответила незнакомка. Её «любимец» при ближайшем рассмотрении тоже оказался синтетом; сквозь шерсть можно было отчётливо увидеть выгравированный серийный номер и федеральную сигнатуру, а в чёрных как смоль глазницах вместо зрачков горели красные многогранники всеракурсных анализаторов.
— Ты не местный, да? Регистрироваться пришел?
— Э-ээ… Ну да, а что? Сильно заметно, что не местный? — удивился Ким.
— Не сильно, но заметно. Да ты не переживай, здесь текучка кадров — дело привычное. Я сама здесь только со вчерашнего вечера.
— А я — третий день…
Девушка была высокая, спортивного телосложения, с короткими, светлыми волосами. Образ «бой-бабы» дополняла маленькая, почти не выделяющаяся грудь и жилистые руки с длинными, тонкими пальцами. Без сомнений, она перенесла не одну биомодификацию, а это уже свидетельствовало о статусе посетительницы.
— Только взглядом меня сверлить не надо, хорошо? Кстати, меня Алисой зовут.
— Всё, понял. Ким, рад познакомится.
С этими словами, они пожали друг другу руки.
— Ага. Хочешь кофе, или, я не знаю, чая, тейлера?..
— Да не отказался бы…
— Так чего тебе?
— Пусть будет кофе.
— Жди, сейчас всё принесут — щёлкнула пальцами Алиса. Интересная у неё была манера разговора — короткие фразы, частая смена темы, будто она одновременно вела беседу с десятком человек. «Собака» при этом забралась девушке на колени, и казалось, всё время внимательно прислушивалась к беседе.
— Ты вообще не из Системы, да? Дай угадаю: Тикондерога, Новая Вольта или Циньхай-3?
— Да нет, поближе — из Финикса.
— Никогда не слышала о таком. Хотя для меня особой разницы нет; практически все Доминионы — ну, за очень редким исключением — грязны и убоги. Мне в детстве довелось на них поглядеть, и я очень сомневаюсь, что там с тех пор стало лучше.
— Не знаю. На Финиксе-то жить тяжело, да в соседних городах вообще полный… Атас. Еды на всех мало, воды мало, люди мрут на улицах. Но те, кто ещё держится, пытается выжить — они уже свыклись. Говорят, что в первые дни было ещё хуже. Но ведь выстояли как-то!
Ким не считал себя патриотом. Это слово давно утратило свой первоначальный смысл, и в эти времена им пользовались для обозначения радикальных националистов. На Финиксе, банды «патриотов» устраивали рейды на кварталы «иноземцев», жгли продуктовые конвои, следовавшие в соседние города-страны, похищали и зверски истязали незадачливых туристов, которым не посчастливилось оказаться «не в то время не в том месте». И всё-таки, поливание грязью родного селения слегка раздражало. А ещё больше раздражало понимание того, что всё сказанное — правда. Финикс и был «грязной и убогой» дырой, пускай Ким и провёл в ней практически всю сознательную жизнь.
Алиса улыбнулась, как бы между делом почёсывая своего синтета за ушком. Существо на ласки реагировало ровным счётом никак.
— Я думала в тебе сейчас «национальная гордость» взыграет… — девушка издала сдавленный смешок — …но ты, смотрю, на эту удочку не клюнул. Значит, тебе здесь будет полегче, чем вашим «фашистам» — таких быстро ломают; раз-два, и глядишь, уже зитто. У нас любят порядок. И «толерантность». Ага… Правда, тут ещё от самоуправления анклава зависит, в какой степени.
В зал вошла официантка-синт с подносом, похожая на Энни, но с длинной чёлкой, и ни говоря ни слова, поставила на столик автоматически подогреваемую фляжку с кофе. Алиса махнула рукой, и прислуга, откланявшись, поспешила удалиться.
— Вот, держи свой кофе.
— А… Спасибо. — Ким откупорил пакет с логотипом «Маттеуша», осторожно хлебнув пару глотков. Терпкая субстанция приятно обжигала губы; уж в чём — в чём, а в пищепроме здесь знали толк.
— Сама здесь как оказалась? Я так понял, ты из Федеративной Системы, только другого анклава?
— Ой, это долгая история. Да, гражданка ОФС, кстати, с допуском в КЗШ. Родом с Марса, вот ты прикинь.
Ким чуть не подавился. В это трудно было поверить. Да с кем же он разговаривает сейчас? Какой у неё гражданстат — двадцатый, тридцатый?..
Девушка, похоже, всё прочитала по его лицу.
— Да не бери в голову. Я сама по себе никто, без родителей.
— Но, чёрт возьми, с Марса?! — ! Что же ты забыла здесь, на периферии?
— Да какая же это периферия? Вот ты в самом деле провинциал, ей-Миру. Периферийное кольцо уже семь лет как сместили к Танго-107.
– рассмеялась Алиса — Ну а вообще… Скажу честно — я не жалею о переводе. Не навсегда же.
— Всё равно, далековато от дома… Рукав Центавра, это же не Плутон и, не знаю, не CV-000A…
— И слава Миру, что не «цэ-вэ». Моя подруга там вращалась какое-то время, так представь себе, такого рассадника яйцеголовых снобов во всей Системе, наверное, не сыщешь. А здесь… Тихо, спокойно.
— Но ты ведь не ради «спокойной жизни» сюда летела через «магистраль»?
— Ага.
На какое-то время собеседники затихли, поочерёдно потягивая горячее содержимое фляжек. Внезапно, синтет на Алискиных коленях приподнял голову и положил передние лапы ей на плечи. Хозяйка кивнула в ответ.