Гражданин 19f
Шрифт:
Впервые Ким заметил в его голосе нотки сомнения, даже неуверенности; едва различимые, но проскакивающие время от времени.
— Извините, но я считаю, что моя личная безопасность — это моё же личное дело. В конечном счёте, я могу задать вам тот же вопрос: почему вы используете ваш собственный «Спектр» на протяжении всего пребывания здесь?
Уинс не ответил. О чём шла речь, было не понятно, однако, судя по всему, ничего хорошего это не предвещало.
— А теперь, я надеюсь, вы оставите нас наедине ненадолго?
— Простите?.. — удивлённо посматривая то в сторону отца, то в сторону хозяина спросил Ким — …Я думал, мы…
— Всё в порядке. Если господин Нарии желает провести беседу тет-а-тет, я ничего не имею против. — бесстрастно развёл руками Уинс, удаляясь к выходу —..Когда вы закончите, я буду ждать в столовой, вместе
Джутта присел на место отца, протягивая руку в знак приветствия. Вот так оборот! Значит, Уинс участвовать в разговоре не будет, придётся отдуваться перед председателем самому…
— Думаю, в повторном представлении я не нуждаюсь. Не люблю излишней любезности и пустых разговоров, потому хотелось бы перейти сразу к делу; насколько мне известно, вы желаете занять место в нашей структуре, что, исходя из вашего гражданского положения, при рядовых обстоятельствах было бы достаточно… Проблематично. Пятый «гражданстат», миграционный протокол с годовым испытательным периодом, негативные рекомендации в послужной картотеке. Согласитесь, не лучший комплект документаций для работника управленческой структуры — даже региональной.
— Наверное, это так… Тем не менее, вы же уделили время чтобы провести эту беседу — значит, этими формальностями можно в силу каких-либо причин пренебречь. Я думаю. В противном случае, вы бы не стали вести со мной эту беседу.
Лицо Нарии оставалось спокойным и холодным — отследить эмоциональную реакцию было практически невозможно. Уинс предупреждал об этом; даже со специальными модулями инсигнии, по самым незначительным сокращениям мускулов анализирующими мимику собеседника с целью распознавания поведенческой линии, ход мыслей председателя Совета было предсказать крайне трудно.
— Вы правы. Тем не менее, я не имею возможности оформить вас как официального сотрудника в структуре Совета. Скажу прямо — не имею и потребности в таком сотруднике. Но есть альтернатива.
— То есть нелегальное трудоустройство?..
— Не совсем. Скажем так: я не могу оформить вас как, например, личного ассистента — однако, у на существуют другие должности… Места, где ваши полномочия как работника несколько выходят за рамки юрисдикции регионального Совета.
Ким ожидал чего-то подобного. Конечно же, такое предложение не могло быть без скрытого подтекста; ну кто в здравом уме стал бы брать на поруки мигранта, который в Системе пробыл едва ли декаду, без специальных рекомендаций или идеального послужного листа? Да ещё на такую ответственную должность. Другое дело — местная «подковерная грызня». Из населения анклава набрать нужных людей было достаточно проблематично, в силу сложившегося менталитета и общей неподготовленности обывателей к подобной службе. Мало того, опасно; всё-таки постоянные резиденты находились под неустанным контролем дюжины дублирующихся служб, и на каждого была собрана массивная база данных, которую в случае необходимости могли использовать «конкурирующие» меж собой силовики. А вот из Доминиона таких людей можно было драфтовать без особых опасений, особенно работая в тесной связи с Таможенно-Иммиграционной Службой. Многие силовики и управленцы и вовсе предпочитали использовать синтетов или синтоидов — они и соображают шибче, и в лояльности сомневаться не приходится; и в то же время, существовали такие задачи, которые нельзя было доверить синтетам. В частности, работа с «человеческим ресурсом», поскольку уровень недоверия к «квазиорганическим машинам» был в обществе достаточно высок, и многие кадры, охотно делившиеся информацией с живым посредником, напрочь отказывались работать с синтом.
— Я понимаю. Чем конкретно мне предстоит заниматься? Какие обязанности будут возложены?
— Зависит от ситуации. Поначалу вы будете исполнять роль посредника между различными звеньями нашей организации и сопредельными структурами. Общаться с людьми. Контролировать осуществление некоторых недокументируемых транзакций.
— Пожалуйста, подождите… — перебил Ким —..То что вы сейчас говорите… Это ведь информация не для посторонних людей, и что будет, если я откажусь? Может быть, не стоило вам сразу открывать все карты? Я просто веду к тому, что мне хотелось бы уйти отсюда целиком и желательно на своих ногах.
— Не беспокойтесь, «лишней» информации вы не получите даже непосредственно во время выполнения поставленных задач — в случае вашего успешного трудоустройства. Наша структура действует
— Ну, понятно… В принципе, на этот счёт правила мне ясны. Вижу, вы неплохо осведомлены о моём положении, господин Нарии.
— Безусловно. Находить конкретную информацию и использовать её в нужный момент — часть моей работы. Возможно, в будущем — и вашей тоже.
Голос чиновника звучал ровно, но в отличие от твёрдого, поставленного говора Уинса речь Джутты была мягкой, «бархатной», словно мерное рычание спящего, сытого хищника.
— В целом, ваша кандидатура мне подходит; вы здесь — да и вообще в ОФС — человек новый, нигде не «засвеченный», у вас есть опыт службы в охранном комплексе, включая сыскную деятельность и работу с информаторами, вы ни чем не связаны — у вас нет жены или детей, нет устойчивого положения в жизни. И, что более важно, за вас может поручиться ваш отец, представляющий интересы координационного Совета. Другими словами, если вы не оправдаете возложенных на вас надежд, я могу рассчитывать на предоставление некоторых исключительных «попустительств» со стороны координационной службы.
— Но есть какая-то проблема?..
— Не то чтобы проблема, просто я рассматриваю кандидатуры ещё нескольких лиц, соответствующих предъявляемым требованиям. Надо сказать, что потребность в новых кадрах возникла после того, как вашего «предшественника» в силу некоторых обстоятельств пришлось выводить из игры. Это был надёжный человек, ответственно выполнявший свою работу. Мне бы хотелось верить, что вставший на его место служащий будет обладать подобными качествами. Прежде чем окончательно решить этот вопрос, я считаю необходимым провести беседу с каждым из кандидатов. Расскажите о себе. Что привело вас сюда? Какие цели вы преследуете, и чего ожидаете, вступая в эту структуру? Да, я ознакомлен с очень подробным досье о вашей жизни и профессиональной деятельности в Доминионе. Но мне бы хотелось всё услышать от вас; заметьте, я не требую говорить правду. Я хочу оценить ход ваших мыслей.
Ким выдержал паузу, видимо, пытаясь подобрать слова.
— Ну как сказать — какие цели?.. Как у всех, наверное; чтобы достаток был, гражданстат выше пятого — чтобы в квартирку получше переехать, в жизни как-то обустроится, так сказать. Чтоб всё было как у нормальных людей. На Финиксе вот не сложилось. Сменил две работы, пахал как синт, по пятнадцать, шестнадцать часов — но так и не выбрался из трущоб. С каждым годом становилось только тяжелее, людей-то никуда не берут. Тем более сейчас. Там я был никем — и связей нет, и гроша за душой. Замкнутый круг. А когда заболела мать, что ж… Скажу честно — воровал, при службе. Чёрт, да все в охранке воровали. Но я хоть людей так не калечил, как другие; с каждым рейдом — два, три трупа всегда выносили. Многим ведь попросту платить было нечем. С утра бандюки трясут, вечером — мы, «безопасники». Я в этом редко участвовал, хотя и мог бы. А с чем я остался в итоге? Да ни с чем. Мать так и не спас. В жизни ничего толком не добился — если бы не брат, наверное, помер бы в канаве как многие знакомые. А здесь… Ну хуже точно не будет. Может быть, удастся начать жизнь с «чистого листа». Хотя мне часто говорили, что это невозможно. Работа в вашей… «Структуре» — это шанс, который предоставил мне отец. Отказаться от него — что плюнуть в лицо, по-моему. Я понимаю, что кроме меня есть масса людей, которые тоже подходят на это место — и я могу быть далеко не лучшим из них. Ну я хоть попытаться должен был. Что я теряю?..