Гражданин Уральской Республики
Шрифт:
— Да иди ты, чо ты гонишь, — злобно отозвался юношеский голос парнишки в танкистском шлеме.
Дальше стало неразборчиво, потому что все непроизвольно сбавили на полтона.
— В расход сначала этого чмушника пустим, нах, волосатого. — Голова на воротнике дубленки, хлебнув из фляжки, вдруг громко заговорила хриплым резким голосом.
У Кости мурашки пронеслись по лицу. Он уверился, что встретил едкие волчьи глаза головы божка, и резко спрятался за угол, сел на холодную землю и сделал глубокий вздох. Но хозяин неприятного голоса продолжил как ни в чем не бывало:
— Прошмандовку пока для Малька оставим. Пусть мужчиной станет, ептать. Сколько можно дрочить.
И опять все загоготали.
— Ну чо, Горец, Малька на разделку, а? — ровный низкий голос, очевидно, принадлежал соседу Малька.
— Еб…на в рот, боевое крещение, — послышался в начавшемся общем гомоне сиповатый голос молодца в военной куртке.
Затем опять сбавили на полтона.
— Потому что на х… все обосрались, — вдруг выделился высокий писклявый голос упыря в накинутом на плечи бушлате. — А меня от человечины прет!
— Может, ты нам шашлычки забацаешь?
И снова непонятные слова.
— Травки забьем, и все ништяк будет, — наконец громко вставил кто-то.
Костя так и сидел, упершись позвоночником в разлаписто колкие дрова поленицы. Внутри все сжималось от отвращения и тревоги.
«Эти недочеловеки удерживают в плену какую-то бабу, — заключил Костя, — а теперь вот еще и Ганю. И поскольку жрать им здесь, видимо, нечего, они не брезгуют каннибализмом».
Срочно выработать план действий — вот что являлось самой насущной задачей. Костя раскинул мозгами. Если, к примеру, сразу запалить и бросить в них бутылочку бензина, это ни к чему путному не приведет. Это будет очень глупо. Большинство успеет разбежаться, и тогда ему, Косте, беды не миновать. Да и где гарантия, что на данном пионерском слете, на чертовом шабаше представлено все местное сборище, все благообразное общество деревенского курорта?! Нет никакой гарантии. В любую минуту кто-нибудь может возникнуть, например, из дома или войти через сплошную высокую калитку. Гораздо разумнее было бы захватить кого-нибудь одного, то есть языка, и выведать побольше информации, что по чем, дабы построить диспозицию.
Странное дело, страх куда-то улетучился, отметил про себя Костя. Поначалу он боялся, особенно, когда впервые услышал их речь, но теперь испытывал лишь омерзение и ненависть, какие бывают по отношению к крысам.
И тут сам его величество случай помог Косте.
Главаря, несомненно, величали Горцем — тот мужичок с головой божка и хриплым голосом. И вот Горец приказал Мальку:
— Бл…, костер тухнет. Эй, Малек, давай, мухой сгоняй к сараю за дровишками. А то что-то зябну я. Погреться надо-ть.
Костя вздрогнул от неожиданности. Он выпрямился и выглянул одним глазом из-за амбара.
Малек нехотя поднялся с места и, подзуживаемый товарищами, чуть прыгающей походкой двинулся прямо в сторону Муконина. Уши дурацкого кожаного шлема стали болтаться на ходу, точно обвислые локаторы у глупой собачонки.
Костя выставил пистолет, напрягся. Душа его возликовала. Ее переполнил азарт охотника. Дичь сама шла в руки. Костя вжался боком в поленицу. Он почувствовал, как вздымается грудь от возбужденных ударов сердца.
Когда парень появился из-за угла, Костя направил пистолет ему в лицо и приложил к губам свободный указательный палец.
Мгновение пустоватые серые глаза округлялись, наполняясь страхом, и открывался тонкогубый безвольный рот, показывая прореженные желтые зубы. Но Костя ударил левой «под дых», и Малек согнулся — глаза на выкате, изо рта сопение. В следующую секунду Костя захватил найденыша правой рукой за тонкую шею, перекрыл свободной ладонью глотку, и потянул к прорехе в заборе. Малек, воняющий плесенью, послушно стал перебирать ногами. Ай молодец, податливый, удобный пацан! Лучшего языка и не придумаешь. Со двора послышался беззаботный хохот.
За забором Костя еще огрел Малька по ушам, чтобы слегка оглушить, взвалил на плечи и потащил сквозь заросли ивы к первому пустующему двору. Жертва оказалась на удивление легкой — кожа да кости. «Видать, на самом деле туго у вас здесь со жратвой. Впрочем, оно и понятно», — пробормотал про себя Костя.
В уже знакомом сарае Муконин бросил молокососа на пол, прислонил к стене. Паренек совсем сдулся. Веки были прикрыты. Костя нанес несколько пощечин. Серые глаза открылись, и в них опять появился страх.
— Не боись, не убью, — тихо сказал Костя.
— Ты кто, мужик, ты кто? Ты чего хочешь? — Малек заерзал, голос его задрожал.
— Сиди спокойно, парень, не дергайся. Ответишь на мои вопросы, и я оставлю тебя в живых. — Костя помаячил пистолетом под носом у Малька.
— Бля, какие еще вопросы? Я ни чо не знаю, я тут не при делах!
Костя легонько стукнул его в темечко прикладом, толстый шлем слегка амортизировал. Малек заглох, на щеке проступила слеза.
— Я говорю, отвечай и все, понял?
Парень послушно кивнул, моргнув.
— Сколько вас, тварей, обитает в деревне?
— Девять человек.
— А где еще трое?
— Васек и Гремлин в доме дрыхнут, с глубокого бодуна. А Черемка на посту сидит.
— У, блин, дебилы, у вас еще и пост имеется! Где он?
— Первый дом на улице. С другого конца.
— Так, понятно. Кто вы такие, мать вашу, кто вообще все вы?
— Да кто попало. — Малек повел плечом. От испуга он выкладывал все как на духу, и это Косте очень нравилось. — В основном, с города, ну и так, до кучи. Горец, он бывший зэк, раньше на зоне сидел, а потом все с зоны разбежались, ментов перебили и разлетелись. Он у нас из старожилов. Паха и Ганс из военной части, которую расформировали. А Нарик и Гриня недавно к нам прибились. Были и еще люди, но они ушли.
— Так, ясно. Где раненый длинноволосый мужчина?
— А, так ты его ищешь? Он в доме лежит, на полу, связанный.
— Кто его доставил в поселок?
— Нарик и Гриня. Черемка по рации передал, что тачка проехала. Тогда Нарик и Гриня снарядились и за ней погнали.
Еще Костя расспросил, кто такие Нарик и Гриня? Выяснилось, что Нарик — это парень, сидевший у костра рядом с Мальком, по левую руку Горца, а Гриня — тот самый писклявый тип, сидевший спиной к сараю, в накинутом на плечи бушлате.