Гражданин Уральской Республики
Шрифт:
Дорожный инспектор пренебрежительно взял бумажку, пробежался глазками, его рот растянулся в плотоядной улыбке. Он подозвал напарника.
— Таир, гляди, что у них есть.
Муконин подумал, что вот сейчас они все поймут, спросят, как там поживает атаман, и отпустят уральцев. Таир, пониже ростом, с раскосыми глазами, смугловатый, коренастый, с проскальзывающим в чертах лица чем-то кабаньим, осторожно взял записку и прочитал. Ему тоже стало немного весело. Он вернул бумажку высокому, их многозначительные взгляды встретились.
— Круто, — только и сказал Таир.
— Пройдемте со мной, — бросил первый инспектор, покосившись на Ганю.
Костя, почуяв неладное, тоже вылез из автомобиля.
— А вы, собственно, не представились, — заговорил он. — Разве правила дорожного движения в Башкирии другие?
Башкирский гаишник остановился и недобро поглядел на Костю.
— Ты будешь мне сейчас про правила рассказывать?
— И все-таки, представьтесь, — не унимался Костя.
— Сержант Талывердиев. Пройдемте со мной оба.
Напарник сержанта молча наблюдал за происходящим с хитрой улыбочкой на лице. Он остался стоять на обочине. Он ждал своего звездного часа.
Костя и Ганя сели в машину инспектора, Ганя на переднее пассажирское сиденье, Костя — на заднее. Муконин почувствовал нечто вроде дежавю. Боже, до чего знакомая ситуация!
— Дак что, документики-то у вас есть на машину? Или угнали? — спросил сержант таким тоном, будто собирался лишить их права ездить навсегда.
Костя поймал в обзорном зеркале его непроницаемые глаза. В душе поднималась злость.
Ганя достал документы и отдал. Сержант внимательно просмотрел ламинированные корочки Уральской Независимой Республики, затем положил их перед собой на панель. Ганя жадно посмотрел в их сторону.
— Дак вот, — сказал Талывердиев. — За связь с бандитскими элементами я должен вас арестовать и препроводить в участок. Но это долго и муторно. Проще вам отдать десять евро, плюс стандартные десять за проезд по Башкирской территории, итого — двадцатник. Короче, двадцать евро, и вы свободны как птицы.
У Кости внутри все упало. «Опять влетели на бабки!» — воскликнул он про себя. И даже сматерился в уме.
— Понятно, значит, с Коляном Питерским вы незнакомы? — глупо спросил наивный Ганя, поправив волосы на виске.
— Послушайте, — немного повысил голос сержант, — какая может быть связь у государственной полиции с всякими там жуликами Колянами? Вы в своем уме?
Костя обреченно достал портмоне и вытянул бумажку достоинством в двадцать евро.
— А почему именно десять за связь? — осведомился он, внимательно глянув на инспектора.
Вся эта ситуация стала уже забавлять Муконина.
Полицейский пожал плечами.
— Для ровного счета. А что, хотите в участок?
— Нет-нет, мы согласны, — поспешил заверить Костя и протянул купюру.
Дорожный инспектор с ужимкой фокусника достал откуда-то Правила Дорожного Движения и раскрыл их на развороте. Костя положил туда две дестяки. Книжка захлопнулась, и также быстро исчезла, как появилась. Костя едва сдержал смешок.
— Вы свободны, — сообщил сержант Талывердиев.
И потом уже, когда шли к машине, Костя качал головой, вздыхал и бормотал под нос:
— Так мы скоро вообще без денег останемся.
Напарник сержанта, так никого и не выловивший (дорога была пуста), провожал их снисходительным взглядом надменно улыбающихся глаз.
Едва приятели уехали на достаточно приличное расстояние, как на комбинации приборов загорелась лампочка бензобака.
— Блин, надо бы где-то заправиться, — констатировал Ганя.
— Сейчас посмотрим. — Костя достал смартфон и запустил спутниковую программу. — Во, нормально! Ближайшая заправка через десять километров отсюда.
Программа-карта не обманула. Через пять минут на горизонте показалось несколько деревянных домиков, и вместе с ними — заправочная станция.
Ганя сбросил скорость. Еще через минуту они подкатили к ближайшей к обочине трассы колонке.
Это была заправка средней руки под красноречивой вывеской:
БАШКИРСКАЯ РОЗА ВЕТРОВ
Цены конечно же кусались. Поодаль от бензиновых колонок, как белая ворона в стае, красовалась одна водородная, желтая, напоминающая большой стоячий пенал треугольного сечения с закругленными углами. Очевидно, это была топливная ноу-хау-гордость местного масштаба. Над платформой со всеми колонками имелся навес из крытого черепицей металла. На большой будке с черными тонированными окнами крышу венчали огромные красные буквы:
СУПЕРМАРКЕТ ЗАКУСОЧНАЯ ЗАПРАВКА 24 Ч
Ганя вылез из машины, вставил заправочный пистолет и подошел к пассажирскому окну.
— Я это, пойду сигарет куплю да рассчитаюсь за бензин. А ты за колонкой посмотри, ладно?
Костя кивнул.
Он проследил взглядом, как приятель прошествовал к маленькому зданию и скрылся в стеклянных дверях. Затем Костя осмотрелся вокруг. Клиентов не было — унылые колонки ждали своего часа.
Но вот кто-то подкатил к дальней колонке, вернее, ближней к обслуживающему киоску. Костя прищурился: джип? Нет, простой русский УАЗик, вечная ему память! Из УАЗика вылезли двое с автоматами и забежали в будку. Оттуда сразу послышались свирепые крики и женский визг.
Костя почувствовал, как к вискам подкатила волна жара. Он машинально схватил винтовку Коляна и не спеша выбрался из салона. Муконин стал подкрадываться на полусогнутых, прячась за колонками.
И вот он уже оказался в двух шагах от УАЗика. Выглянул из-за железной колонки с застывшими цифрами на электронном табло. За рулем кто-то сидел. Косте показалось, что шофер бандитов лениво зевает. Муконин снял винтовку с предохранителя.
Сквозь приглушившиеся звуки из будки он услышал пульсирующий набат своего сердца. Сделав глубокий вдох, Костя выскочил на выдохе из-за железной бандуры, бросился на холодную землю и перекатился к задам УАЗика. Застыв около бампера, перевел дух. Ничего не изменилось. Только набат усилился.