Грехи империи
Шрифт:
Буду переходить этот мост, когда до него доберусь, кисло решил Стайк. Пока что его задание заключается в том, чтобы приблизиться к ней и оставаться рядом. Он подтащил к столу стул и опустился на него, усадив Селину на коленях.
Флинт налила три бокала вина. Они пили молча, пока не вернулся Олем. Кивнув, он принёс стул для себя. Он поднял бокал, глянув сначала на Флинт, а потом на Стайка.
– У меня нервы на пределе, – сказала Флинт, явно обращаясь к Олему.
– Из-за засады? – мягко уточнил он.
Она допила бокал и налила ещё, а потом потянулась под стол за второй бутылкой.
– Засада, пороховой транс – я приняла сразу целый заряд – а потом ещё и драка. Со мной такого не бывало со времён кезанской гражданской войны.
Она говорила тихо, потупившись, и внезапно показалась ранимой. Этот момент быстро прошёл, и она посмотрела на Стайка со сталью в глазах.
– Похоже, вы прекрасно справились, – сказал Стайк.
Те трупы так и стояли перед глазами. Он привык, что сам несёт разрушения. Однако даже на войне он редко видел героев ей под стать. Бездна, Флинт его впечатлила. Стайк вспомнил Таниэля Два Выстрела, который сражался на болотах и подбивал кезанских избранных как бутылки на заборе.
– Пороховые маги, – выругался он вполголоса.
Флинт наклонилась, чтобы долить бокал Стайка, и сказала, нахмурившись:
– Пороховые маги не непобедимы.
Стайк заметил, что её рука всё ещё дрожит, и вспомнил, что ей едва исполнилось тридцать. Солдат её возраста он считал практически детьми, даже когда сам был таким.
– Нас можно обойти с фланга, превзойти численностью или застигнуть врасплох. Если бы не вы с Олемом, то случилось бы всё это разом и меня бы прикончили.
– Нам повезло, – заметил Олем. – Мы услышали твой пистолет, когда как раз шли по соседней улице.
– Хотя я ожидал, что вы развернётесь и наброситесь на всех этих людей, – добавил Стайк.
Флинт нахмурилась.
– Они убили его. Моего проводника. Он был хорошим человеком – забавный, умный, интересный. Когда случается что-то подобное, срабатывают инстинкты. Я почти себя не контролирую. Как будто слепну, а потом вижу трупы. – Она встретилась с ним взглядом. – Вас называют Бешеный Бен Стайк. С вами так же? Такая же ярость?
Стайк посмотрел в свой бокал. Бездна, солдатские разговоры. Нужно больше напиться. Он протянул бокал Селине.
– Только глоток.
Осушив остальное, подвинул бокал к бутылке. Олем налил.
Стайк прочистил горло.
– Говорят, некоторые становятся в битве берсерками. Глаза им застилает туман, время как будто замедляется, и они просто убивают всех подряд. До меня доходили предположения, что фельдмаршал Тамас был таким. – Он кивнул Флинт. – И только тренировки удерживали его от того, чтобы стать настоящим берсерком.
Он крутанул большим пальцем уланское кольцо, слушая, как скрипит под ним стул, когда он ёрзает.
– Меня прозвали Бешеным полковником Стайком, потому что считали, будто в бою меня охватывает бешенство. Потому что я совершал глупые атаки на превосходящего силами противника. Но мне никогда не застилал глаза красный туман. Конечно, порой я терял голову, но если убивал, то осознанно. Я никогда... – Он запнулся. – Я редко ввязываюсь в битву, которую, по своим прикидкам, не могу выиграть.
– Те атаки, – сказал Олем. – Две атаки в битве при Лэндфолле. Вы знали, что выиграете?
На Стайка нахлынули воспоминания. Он почти ощущал вкус пота и смрад битвы, жар от горящих зданий и грохот артиллерии. И наслаждался этими ощущениями.
– Это звучит заносчиво, но да, я знал, что выиграю. Ничто не могло устоять передо мной и моими уланами. Мы носили заколдованные доспехи четырёхсотлетней давности. Пули и магия отскакивали от них, как капли дождя от зонтика.
– Куда же делись эти доспехи? – поинтересовался Олем.
Стайк ещё слышал, как его голос эхом отдаётся в шлеме, и чувствовал на плечах приятную тяжесть средневековой брони. Сгибая пальцы, он представлял, что держит пику и кольцо прижимается к деревянному древку.
– После войны Линдет отобрала их. Не знаю, куда они делись потом.
– Жалко, – сказал Олем.
Флинт с бокалом в руках откинулась на спинку стула. Стайк слышал, что порохового мага напоить не так просто – после целой бутылки вина её глаза лишь едва затуманились.
– Я хочу кое-что знать, – произнесла она.
– Что?
– Таниэль Два Выстрела. Он правда был здесь героем?
Не успел Стайк ответить, как она продолжила:
– Я хотела сказать, что слышала разные байки, и его имя упоминалось в связи с войной. Но тогда, во время войны, был ли он в самом деле таким великим героем, как говорят?
Стайк попытался припомнить всё, что мог, про Таниэля Два Выстрела. Столько лет прошло.
– Он нравился людям. Это было романтично: юный пороховой маг, мстящий кезанским избранным за мать спустя почти двадцать лет после её гибели. Да ещё и борец за независимость Фатрасты. Газеты любили писать о нём.
– С ним была девушка пало? Я слышала, что да, но на самом деле никого не спрашивала.
– Думаю, да, – ответил Стайк. – Как я сказал, я встречался с ним только раз. Мы вместе сражались в битве при Планте, и он спас мою шкуру, всадив две пули в черепушку стража.
Он помолчал, припоминая газетные статьи, которые читал в заключении.
– Да, – сказал он увереннее. – С ним была пало. Она стала его проводницей, он забрал её с собой в Адро и...
Стайк замолчал, припоминая, кто именно ему это говорил. Он прокашлялся.